"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

— Ты так думаешь?

— Да, — она горячо кивнула. — Наконец‑то все встало на свои места. Я знаю, что в моей памяти много ужасного, но я все же рада, что мне удалось все вспомнить. Я теперь смогу в этом разобраться и смогу смотреть в будущее с уверенностью.

Он по–прежнему сидел отвернувшись.

— Ты знаешь, я уверена в том, что у меня все будет хорошо, — с энтузиазмом продолжила Келли. — Сейчас нужно побыстрее закончить все дела здесь и вернуться домой. Ты не представляешь, как я соскучилась по родным.

Он выглядел как‑то мрачно.

— Да, все это хорошо. Но сначала нужно добраться до Макинтош, а потом уже отправляться домой.

Келли обратила внимание на его состояние.

— Перл, что с тобой? В чем дело? Ты обеспокоен тем, сумеем ли мы добраться до Макинтош и тем, что мы сможем выяснить?

Он тяжело вздохнул.

— Проблем хватает и кроме этого. Я думаю и об этом и том, что я должен отвезти тебя обратно в Санта–Барбару.

Она мягко улыбнулась и пожала плечами.

— Ну, и что? Почему это пугает тебя?

Перл устало прикрыл глаза рукой.

— Проблема состоит в том, что ты, Келли, возвращаешься домой не только к хорошему. Ты столкнешься с обвинением в убийстве. Возможно, тебе предстоит суд. А это очень нелегко, поверь мне.

— Я не о чем не прошу, — тихо сказала Иден, — я только хочу тебе помочь.

Круз немного помолчал.

— Сегодня вечером я должен еще навестить ее в больнице.

Иден с сомнением взглянула на него.

— Ты думаешь, стоит это делать? Она не хотела, чтобы ты приходил.

Круз отвернулся и глухо произнес:

— Она сама не знает, чего хочет. Она находится в шоке с тех пор, как все узнала.

Иден осторожно положила руку ему на плечо.

— Может быть, она просто поняла правду? Круз, ты был самым лучшим мужем. Но этого оказалось недостаточно. Ты пытался построить вашу совместную жизнь на взаимном доверии, однако Сантане, похоже, было нужно не это. Она ожидала от тебя чего‑то другого. Сейчас ты пытаешься обвинять себя, но, уверяю тебя, это неверный путь.

Круз тяжело вздохнул.

— Нет, это не так. Я обманул ее и ее ожидания.

Но Иден упрямо стояла на своем.

— Нет, я не это хотела сказать. Ты не виноват, ты сделал все, что мог.

Он повернулся к Иден и с болью посмотрел ей в глаза.

— Не знаю, как можно было наладить нашу семейную жизнь, если я не любил ее? А только это ей и было нужно. Она ждала от меня единственного — ей хотелось стать для меня тем, чем была ты. Но я не смог этого сделать. Я не смог переступить через себя. Увы, но это правда.

Она постаралась ободрить его.

— Но ты пытался. Я знаю, что ты хотел полюбить ее. Это было видно каждому.

Круз обреченно покачал головой.

— Но я так и не дал ей счастья. Я не переставал думать о тебе. Несмотря на то, что прошло столько времени, ты по–прежнему оставалась для меня единственной женщиной, которую я любил.

Губы ее задрожали. Она опустила голову и едва слышно произнесла:

— Тогда, может быть, тебе стоит признаться Сантане в этом? Но она и сама знает об этом. Она знала, что мы были любовниками, что мы собирались пожениться, что папа купил этот дом для меня. Мы должны были быть вместе.

Круз не выдержал.

— Я знаю, знаю, — раздраженно бросил он. — Но я не могу оставить ее одну. Я должен быть с ней.

Иден попыталась убедить его в обратном.

— Но все кончено, Круз. Как ты этого не понимаешь? Она больше не желает видеть тебя рядом с собой. Вспомни, что она говорила, как себя вела. Тебе не стоит обольщать себя надеждой.

Но Кастильо упрямо мотнул головой.

— Иден, я слышал все, что она сказала, и видел все, что она делала. Но сейчас я не могу ее оставить. Это было бы против моих правил. Я дал себе слово, понимаешь?

Чуть не плача, она кивнула.

— Я пытаюсь.

Круз почувствовал, что не способен больше разрываться между двумя женщинами. Он долго смотрел на Иден, не зная, как сказать ей об этом.

— Послушай, — устало произнес он. Она отрицательно покачала головой.

— Не надо. Я попробую сама разобраться.

Едва не разрыдавшись, она бросилась к выходу. Крузу оставалось лишь проводить ее взглядом. Когда хлопнула дверь, он устало прислонился спиной к стене. Как ни старался, он не мог перебороть себя. В борьбе между любовью и супружеским долгом победил долг. Круз был человеком слова, и он не мог нарушить данного себе обещания…

— Ну, что? На этот раз ты насытился? — насмешливо сказала Джина, поднимаясь с постели.

Тиммонс лежал, в сладком изнеможении раскинув руки.

— О, да, — простонал он. — Ты просто неповторима, ты неподражаема. Я никогда еще не чувствовал себя таким удовлетворенным. Послушай, где ты всему этому научилась? Я даже не подозревал, что женщины могут вытворять такие штуки.

Джина посмотрела на него свысока.

— Ты еще о многом не знаешь, глупыш. Ничего, будешь рядом со мной, я тебя быстро обучу всему, что зияю сама. Ты об этом не пожалеешь, уверяю тебя.

После этого она быстро встала с постели и оделась.

— Ты куда? — полусонно пробормотал окружной прокурор.

— Мальчик мой, — улыбнулась она, — у меня еще дела.

Тиммонс раздраженно произнес:

— Какие могут быть дела после того, что мы с тобой здесь вытворяли? Сейчас нужно отдыхать и восстанавливать силы. Ты что, собираешься оставить меня одного? Да я замерзну в холодной постели.

Джина небрежно махнула рукой.

— Не замерзнешь, я тебя достаточно разогрела. Тепла, полученного от меня, тебе хватит до утра. А если не хватит, подойди к бару, у тебя там богатый выбор напитков, согреешься чем‑нибудь высокоградусным.

Тиммонс обиженно буркнул:

— Ну, вот, сначала все, а потом ничего. Как после этого жить?

Вертясь у зеркала, Джина беззаботно бросила:

— А как же ты жил до этого без меня? По–моему, тебе вполне хватало Сантаны. Что, неужели у вас с ней было то же самое?

Тиммонс развел руками.

— Ну, как ты можешь сравнивать себя с ней? Тебя просто невозможно превзойти. Ты настоящая термоядерная секс–бомба. Если бы я знал об этом раньше, я бы никогда в жизни не обратил внимания на Сантану.

Тиммонс неохотно поднялся с постели и, набросив себе на плечи махровый ночной халат, поежился.

— Ох, черт, как холодно. Ну, а все‑таки, Джина, расскажи мне, куда ты так торопишься? Я только успел подняться, а ты уже серьги нацепила.

Она жеманно улыбнулась.

— Ну, ладно. Хочу повидать Брэндона, пока он не лег спать.

Осторожно ступая босыми ногами по ковру, словно боясь наткнуться на гвоздь, Тиммонс подошел к Джине и обхватил ее за плечи.

— О, Боже мой, что я слышу. Ты говоришь о материнской любви? — насмешливо сказал он, впиваясь ей губами в шею.

— Кейт, прекрати, — засмеялась она. — И вообще, не трогай материнскую любовь. Это святое. Любовь бывает еще и такой, уж я‑то знаю. И потом, я хочу поговорить с ним о Сантане, пока этого не сделал кто‑нибудь другой.

Тиммонс ехидно улыбнулся.

— Что, хочешь изложить собственную версию?

Джина театрально напыжилась.

— Я собираюсь сообщить ему правду, пока ее кто‑нибудь не исказил.

Тиммонс иронически заметил:

— Неужели? Ты не шутишь?

Джина с оскорбленным видом сунула себе под локоть сумочку и проследовала к двери.

— Кейт, я говорю серьезно.

Тиммонс поморщился.

— Ну, хорошо, хорошо, я охотно тебе верю. Но сегодня уже слишком поздно, посмотри на часы. Куда ты потащишься? Брэндон уже спит. Тем более, СиСи не пустит тебя в дом. Не лучше ли остаться и продолжить этот приятный вечер?

Фиглярничая, он приблизился к Джине и, сдернув халат с плеча, игриво воскликнул:

— Тебе нравится мое тело, а?

Она скептически взглянула на окружного прокурора и, достав из сумочки губную помаду, стала подкрашивать лицо.

— Ну, Джина, — умоляюще протянул он, — ты меня обижаешь. У нас все так азартно начиналось, а теперь ты меня бросила и неизвестно ради чего.