Джилли Купер - Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 2
Они проходили мимо слимбриджского магазина, где в витрине висело объявление о распродаже на ма теринское воскресенье.
«Не будет у меня товарища, который поддержит, и детей не будет, которые травмируются, если я останусь замужем за Раннальдини, и не хочу я быть канадским гусем, который прилетает и улетает из заповедника, когда захочет».
Из магазина выходила хорошенькая юная мама. С ней был славный малыш, тянувший за веревочку маленького черного игрушечного поросенка.
«И она танцует на холмах с Пиглинг Бленд», подумала Китти, закусывая губу, чтобы опять не расплакаться.
– Самое главное, – сказала заходящая слева Гермиона, – что ты нужна Раннальдини. – Это же великолепно – быть необходимой гению.
– Наверное, это здорово успокаивает Боба, – проворчала Джорджия.
Гермиона кивнула головой:
– Да, успокаивает, да.
«Они старше, – думала Китти. – И я никогда не запоминаю эту рекламу для мужчин. Я слишком молода и люблю Лизандера».
Раннальдини, Гай, Джорджия и Гермиона, уставшие от анонимности, не испытывали недовольства, когда большая группа зарубежных туристов остановила их и стала просить автографы. А поскольку у иностранцев с английским было худо, дело затянулось.
– Нам действительно уже пора, – засмеялась Гермиона пять минут спустя.
«Я люблю Лизандера, он отец моего ребенка», – все возвращалась к своим мыслям Китти. Раннальдини лжет ей, обманывает, изменяет, а потом ее же еще и осуждает. Сейчас он как раз выспрашивал имя у какой-то грудастой шведки, чтобы написать автограф в ее записную книжку.
– А у нас в октябре шестнадцатая годовщина свадьбы, – говорила Мериголд. – И в общем-то, все благодаря Лизандеру. Если бы он не заставил Ларри ревновать, у нас бы этого праздника не было.
– А теперь домой, в «Валгаллу», пить чай, – Раннальдини ласково положил теплую руку на шею Китти.
– Какой славный денек, – воскликнула Гермиона, самодовольно улыбаясь тому, что другой рукой он поглаживал ее зад. – Пусть эта прогулка станет традиционной.
Джорджия содрогнулась:
– Что-то холодает.
– Вот и представь, каково мне без пальто, – пробормотал Гай, а затем улыбнулся Китти. – Лучшая часть прогулки – вернуться домой к сдобным лепешкам и шоколадному торту Молодчины.
Теперь уже все ей улыбнулись, некоторые даже с пониманием степени ее несчастья, пытаясь поддержать ее дух.
– Ты, Китти, выглядишь усталой, – сказал Раннальдини, когда они вернулись в «Валгаллу». Чай приготовит мисс Бейтс. А ты посиди у камина. А вам я покажу мою новую игрушку, пойдемте, – добавил он, обращаясь к остальным.
62
Все в восхищении столпились вокруг нового вертолета Раннальдини. Утомленная Китти вошла в дом; к ней, танцуя, подлетела Лесси, извиваясь полосатым тельцем, с полными любви глазами, даже пописывая от восторга на каменные плиты.
«Я ее не брошу», – подумала Китти.
Даже не остановившись, чтобы вытереть лужи, она побежала сумрачным переходом. Перед комнатой, где Раннальдини хранил обувь, валялись какие-то обломки, обгрызанные Лесси, которые Китти поначалу приняла за прутик. И тут же поняла, что это та самая дирижерская палочка, которую на смертном одре Тосканини передал Раннальдини.
– Если мы отсюда не сбежим, тебя, Лесси, тоже ожидает смертное ложе.
В панике схватив щенка и вбежав в кухню, она обнаружила там страшно смущенную мисс Бейтс.
– Миссис Раннальдини, я должна вам кое-что сказать. А потом я приготовлю чай для всех.
– Вы очень хорошо ухаживаете и за мной, и за Раннальдини, – забормотала Китти, страшась любой задержки. – Мы вам очень благодарны. Но не могло бы это что-то подождать до завтра?
– Нет!
Мисс Бейтс была столь настойчивой, что Китти в конце концов пришлось присесть у кухонного стола.
– Миссис Раннальдини, – заговорила мисс Бейтс, лихорадочно вертя золотой браслет вокруг тонкого запястья. – Я должна вам сказать, что, когда вы, приняв снотворное мистера Раннальдини, быстренько отправляетесь спать, я отправляюсь в постель к мистеру Раннальдини. – Ее голос задрожал. – Мне ужасно неловко, но он такой притягательный.
Целую минуту Китти недоверчиво смотрела на мисс Бейтс, затем расхохоталась:
– И это все? Я уж с ужасом подумала, что вы собираетесь уволиться. Обещайте оставаться и присматривать за ним.
В кладовке Китти нашла какую-то древнюю корзинку для кошки и сунула туда трепещущую Лесси, которая решила, что ее волокут к ветеринару.
«Тонг, тонг, тонг, бонг, бонг, онгонг, онгонг, – это прощальный зов женщины Раннальдини».
Взвизгнув от неудержимого смеха, Китти побежала через лужайку, мимо мрачного лабиринта и повернула налево, к конюшням. Поскольку гараж находился за ангаром для вертолета, она бы не смогла добраться незамеченной до автомобиля. Единственным спасением была бы какая-нибудь смирная лошадь во дворе.
– Тонг, тонг, тонг, бонг, бонг. Кто не рискует, тот не выигрывает.
Ее трясло не меньше Лесси, которую она пыталась как-то утешить.
Но когда она оказалась в загоне, то всхлипнула от ужаса. Лошадей не было, и только Князь Тьмы скребся и грыз дверь, переваливаясь зловеще в своем боксе.
Он бросится на меня, если я попробую взнуздать его» – подумала Китти, чуть не падая в обморок от страха, а затем оцепенела – стукнула дверь в коттедж для конюхов. Но вместо Клива показалась голова девушки-конюха Дженис.
Дженис очень тепло относилась к Китти – та, в отличие от Сесилии, не одевалась у Валентино, но всегда следила, чтобы девушкам-конюхам платили «на булавки».
– Вы же действительно плохо выглядите. Не лучше ли вам вернуться? – сказала она, заметив, как трясется Китти, а ее посеревшее лицо блестит от пота.
– Не могли бы вы вывести Князя? – заикнулась Китти, пряча корзинку с Лесси за подставку для посадки на лошадь. – Раннальдини хотел покататься на нем.
– Сейчас? – Дженис посмотрела на часы.
– У него друзья.
– И он хочет покрасоваться, – фыркнула Дженис. – Только избавились от остальных лошадей. А это что?
Она замолчала, прислушиваясь к жалобному поскуливанию Лесси.
– Да ничего, наверное, птичка. Мы сегодня были в Слимбридже, – в отчаянии сказала Китти.
– Больше похоже на то, что кто-то из ротвейлеров на что-то напоролся.
Дженис оглядела двор.
– Пожалуйста, выведите Князя, – Китти старалась спрятать страх.
Ожидание казалось бесконечным, к тому же ей пришлось немелодично напевать, чтобы заглушить все более громкое поскуливание Лесси. Наконец голова Дженис показалась в двери стойла.
– Господи, ну и страшный, паразит. Как вы собираетесь его держать?