Бенедиту Барбоза - Роковое наследство
Исчезновение Луаны выбило из колеи Отавинью, и он устроил Рафаэле скандал.
— Ну и что, добилась своего? — кричал он, глядя на нее с нескрываемой злобой. — Довела ни в чем не повинную девушку до того, что она может родить теперь где-нибудь на дороге? А сама ты сядешь в тюрьму за соучастие в убийстве!
— Успокойся, не спеши с выводами, — хладнокровно ответила Рафаэла. — на суде меня обязательно оправдают: учтут, что я действовала из благих побуждений, желая защитить дядю. И к тому же у меня есть еще одно смягчающее обстоятельство — я жду ребенка! А дядя теперь уж точно изменит завещание в мою пользу.
— Ты страшный человек! — сказал ей Отавинью. — Я уже боюсь, что ты и со мной можешь вот так же расправиться.
Узнав, зачем их на самом деле вызывали в Минас-Жерайс, Бруну и Маркус, конечно же, возмутились и сами потребовали очной ставки с Рафаэлой.
— Я уже пригласил сюда не только ее, но и Луану Бердинацци, — сказал Валдир, но тут как раз ему доложили, что Луана внезапно исчезла.
— Клянусь, вы ответите за этот произвол, — не сдержался Бруну. — Если с Луаной что-то случиться, я…
— В данной ситуации вам стоит подумать прежде всего о себе, — посоветовал ему Валдир и позвал в кабинет Рафаэлу.
Она, глядя Маркусу прямо в глаза, сказала, что сама дала ему пистолет, из которого он убил Фаусту.
Маркус был ошеломлен.
— Ты что, сдурела? — бросился он к Рафаэле и занес руку для удара, но вовремя был остановлен отцом.
— Разве ты не понимаешь, что это месть? — сказал ему Бруну. — Подлая месть семейства Бердинацци. Дядя и племянница действуют заодно и пытаются нанести нам двойной удар. Но у них ничего не получится, потому что я привлеку к этому делу самых лучших адвокатов Бразилии, а если понадобится, то и всего мира.
— Да уж, позаботься о своей защите, потому что вас обоих будут судить, — строго произнес Валдир. — А кроме того, я займусь розыском вашей сообщницы Луаны, сеньор Медзенга.
Когда они вышли из полицейского участка, Маркус спросил отца:
— Неужели Луана тоже обвинила тебя, как это проделала со мной гадюка Рафаэла?
— Нет, уверенно молвил Бруну. — Луана наверняка бежала ко мне. Поедим скорее домой: она, возможно, уже там и ждет меня.
В Рибейран-Прету, однако, Луаны не было. И не объявилась она и в последующие дни. Тогда обеспокоенный Бруну послал Маурити в лагерь Режину, надеясь отыскать ее там.
А Маркус находил утешение в общении с Лилианой, перед которой чувствовал себя очень виноватым.
— Мне страшно подумать, что наш ребенок родится, когда я буду сидеть в тюрьме, — сокрушался он. — Причем за преступление, которого не совершал.
Лилиана успокаивала его, говоря, что судьи во всем разберутся и вынесут справедливое решение, но Маркус был настроен более пессимистически:
— Нет, эти проклятые Бердинацци обложили нас со всех сторон. Выпутаться будет непросто. Я, конечно, сам виноват, что связался с мерзавкой Рафаэлой. А вот отец может пострадать ни за что. И чтобы спасти его, я готов признаться, будто стрелял также и в проклятого Жеремиаса Бердинацци! Мне только жаль тебя и нашего ребеночка.
Лилиана беззвучно плакала, слушая его, и все еще не могла поверить, что Маркус стал таким, каким виделся ей всегда: нежным, любящим, совестливым. Но если стало возможным такое чудо превращения, то почему невозможно, чтобы восторжествовала справедливость и Маркуса оправдали?!
— У нас все будет хорошо, — сказала она, вложив в эти слова всю свою любовь и веру в торжество добра над злом.
— Спасибо тебе, — поцеловал ее Маркус. — Когда ты со мной, я тоже начинаю верить, что все напасти кончатся и мы будем счастливы.
На следующий день он послал Лилиане подарок — новенький изящный автомобиль. Роза искренне порадовалась за дочь, добавив при этом с оттенком печали:
— Хоть бы у тебя все, наконец, наладилось…
Лилиана поняла, что мать имеет в виду, и попыталась ее утешить:
— Шакита не работает у отца и не живет у него. Я специально наводила справки. Так что, может, еще не все потеряно?
— Нет, прошлого не вернуть, — покачала головой Роза. — После всего, что произошло, я утратила интерес к Роберту и только сейчас почувствовала вкус к жизни.
— Лилиана посмотрела на нее с удивлением.
— У тебя… кто-то появился? Другой мужчина?
Роза смутилась и не стала отвечать на этот вопрос.
Глава 44
Не найдя Луаны в лагере безземельных крестьян и на фазенде Арагвайя, Бруну попросил своего давнего приятеля комиссара Бордона заняться ее розыском. При этом он не исключал, что Луану держит взаперти Жеремиас Бердинацци, чтоб она не смогла опровергнуть показания Рафаэлы. Бруну не терпелось поехать в Минас-Жерайс и перевернуть там все вверх дном, только бы вызволить Луану, но Бордону удалось отговорить его от столь рискованного поступка.
А между тем Луану искал также и Жеремиас, и Валдир. Прежде всего они выяснили, что в доме Бруну ее нет. Жеремиас, правда, высказал предположение, что Медзенга прячет Луану где-нибудь в другом месте, но у Жудити на сей счет имелось собственное мнение:
— А я думаю, она скрывается и от тех, и от других, потому что для нее невыносима эта вражда между Медзенга и Бердинацци.
Валдиру ее замечания показалось любопытным, и он счел необходимым поговорить с нею наедине, в отсутствие Жеремиаса.
— Насколько я мог понять из ваших слов, вы не верите в виновность Луаны?
— Нет, — твердо ответила Жудити. — И ее побег — лишнее тому доказательство. Она не смогла больше здесь находиться, потому что патрон усомнился в ее честности.
— А как вы думаете, в вашего хозяина стрелял Бруну Медзенга или кто-нибудь другой?
— Откуда мне знать? Я сама спрашивала об этом сеньора Жеремиаса, и он сказал, что это не Бруну.
— Вот как? — изумился Валдир. — А кто же?
— Больше он мне тогда ничего не сказал.
— Но если Бруну Медзенга и Луана непричастны к покушению, то как это соотнести с показаниями Рафаэлы?
Жудити на секунду задумалась, решая, стоит ли ей говорить всю правду инспектору, но страх за хозяина и злость на Рафаэлу пересилили ее сомнения.
— Рафаэла — змея! Она могла все выдумать, чтобы поссорить Луану с сеньором Жеремиасом.
— Но она же призналась и в собственной вине, — напомнил Валдир. — Как вы это объясните?
— Тут какая-то мудреная хитрость, которую мне не понять, — ответила Жудити. — Но Рафаэла способна на все, и я, честно говоря, опасаюсь за жизнь патрона.
— То есть, вы допускаете, что стрелять в него могла Рафаэла?
