Греши и страдай (ЛП) - Винтерс Пэппер

В его глазах засветилось благоговение.

— Ты сделаешь это для меня?

У меня дрогнуло сердце.

— Я сделаю для тебя все, что угодно. Ты это знаешь.

Он убрал прядь волос с моей щеки.

— Десять три один, а? — Он наклонил голову, вдыхая мой аромат. — Дай-ка я попробую угадать. Десять… букв... я прав?

Я кивнула. Он такой умный. Мне потребовались дни, чтобы понять это, когда я впервые увидела код, прежде чем мне пришлось сжульничать, чтобы найти ответ.

— Три слова?

Я снова кивнула.

Его глаза загорелись ярким изумрудом.

— Одно значение. Я знаю, что это.

— Всезнайка, — надулась я.

— Так… что это?

Артур поцеловал меня.

— Это значит, что я люблю тебя. Десять букв, три слова, одно значение.

Я фыркнула, уклоняясь от его поцелуя.

— Хорошо, мистер Гений. Показушник.

Он усмехнулся.

— Это ты начала, — поморщился он.

— Подожди, у меня есть еще одна.

Я закатила глаза.

— Что, вот так? Ты можешь их так быстро придумывать?

Я провела весь день, изучая глупые математические изречения в Интернете, а он мог придумывать их за секунду.

«Если бы я не любила тебя так сильно, я бы обзавидовалась».

— Раз, четыре, три, два… — сказал он, размахивая руками.

Я поморщилась, пытаясь разобраться. Артур не двигался, не помогал.

Наконец я сдалась.

— Без понятия.

Он просиял.

— Одна буква, четыре буквы, четыре буквы, пять. — он прижал меня к себе, его тепло растопило мои внутренности. — Я тоже тебя люблю.

Мое сердце екнуло, и я крепко обняла Артура.

— Навеки…

Мы отражались в зеркальном потолке. У виллы была целая стена из стекла, отчего вокруг нас шелестели деревья и мягкий островной бриз и сдерживали душную островную жару. Жужжание насекомых и воркование птиц были прекрасным фоном для этого чудесного отдыха.

Ускользнув от прессы, интервью и дел, Артур наконец-то вернулся в мир торговли. Он боролся со мной целый год, когда я спрашивала, будет ли он снова торговать на валютном рынке. Я знала, что он боялся, что сотрясение мозга разрушило его математические способности. Я не верила этому. Он только что доказал это. Но я могла дать только определенную поддержку, прежде чем это превратилось в ворчание.

Я не сказала ни слова, когда он расстегнул молнию на сумке для ноутбука и открыл знакомые графики и счета. Я не хотела любопытствовать, но пока он размещал только успешные сделки, а не плохие.

Я надеялась, что он сам докажет, что не сломлен. Что он был полностью самим собой с каждым удостоившим его даром.

Мои губы дрогнули, когда я подумала о прошлой ночи. Мы проснулись в проливной дождь. Над головой прогремел гром, как будто сама ткань Вселенной вот-вот разлетится вдребезги. Вместо того, чтобы остаться в постели, Артур подхватил меня на свои сильные руки и отнес, чтобы усадить на прохладную плитку у окна, прижав наши руки к стеклу и наблюдая, как дождь заслоняет от нас остальной мир.

Я никогда не чувствовала себя такой счастливой и цельной, как в его объятиях.

Его любовь ко мне ранила мое сердце.

Прижав меня к себе, Артур провел своей щетиной по моей щеке.

— Сколько бы раз я не смотрел на тебя, я никогда не перестану восхищаться твоей красотой, — он коснулся меня губами и прижал к матрасу. — Спустя все это время. Ты моя.

У меня не было времени ответить, когда его рука опустилась мне между ног, коснувшись моей киски. Он зарычал, обнаружив, какая я влажная.

Я ахнула, когда он просунул в меня палец.

— Я принадлежу тебе с пяти лет.

Я дернула бедрами и перестала думать.

Я сосредоточилась только на Артуре. Мой Ластик. Мой любовник.

Артур забрался на меня сверху, сжимая в кулаке свою эрекцию и покрывая кончиком мою влагу.

— Я никогда не хотел никого так сильно, как хочу тебя — выдохнул он мне в рот, когда мы оба задохнулись от восхитительного трения. По моей коже пробежал жар, который не имел ничего общего с теплом острова.

— Я хочу тебя, Лютик.

— Я твоя.

Он покачал головой, проводя языком по моей нижней губе, погружаясь в меня медленно, без усилий, возвращаясь домой, где ему самое место.

Я застонала, когда он навалился на меня всем весом, обхватив мою голову руками и упершись локтями в матрас по обе стороны от моих ушей.

— Я хочу тебя навсегда.

— Я твоя навсегда.

Он снова покачал головой.

— Я знаю это. Ты это знаешь. Но судьба... я не уверен...

Я нахмурилась, обеспокоенная напряженностью в его взгляде.

— Что ты имеешь в виду?

Он покачнулся, достигнув идеального места внутри, закручивая меня в водоворот похоти.

— Судьба свела нас вместе. Она проверила нас. Отняла у нас все, но потом так много вернула.

Я обхватила ладонями его лицо точно так же, как он обхватил мое. Держа его так, я чувствовала, что держу саму его душу.

— Что ты имеешь в виду?

Он сглотнул.

— Когда мы умрем, нам придется начинать все сначала.

— Артур, что ...

— Все начнется сначала, потому что, хотя нам суждено быть вместе, это не официально. Ты по-прежнему Прайс.

Мои мысли закружились у меня в голове, и внутри все сжалось…. Он…

— Я хочу, чтобы ты была моей женой. Не только как моя старуха — черт, у меня больше нет клуба, так что это ничего не значит. Я хочу, чтобы ты была моей женой. Я хочу, чтобы ты носила мое имя. Я хочу, чтобы клятва связала нас на вечность. Чтобы не было сомнений в том, что мы безоговорочно принадлежим друг другу.

Слезы обожгли мне глаза, когда я выгнулась и поцеловала его.

— Ты просишь меня выйти за тебя замуж?

Артур наполовину усмехнулся, наполовину ахнул; его глаза заблестели от волнения.

— Ты хочешь, чтобы я встал на одно колено? — сказал он, двигая бедрами и заставляя нас обоих застонать от удовольствия.

Я покачала головой.

— Нет, мне нравится этот способ.

Артур улыбнулся.

— Ты не можешь убежать от меня, пока я внутри тебя, — опустив голову, он уткнулся носом мне в шею.

— Не можешь сказать нет.

Я прижала его голову к себе, обхватив его ногами, напоминая себе, что ни одна другая женщина не обнимала этого мужчину. Ни одна другая женщина не имела права на его тело, сердце или разум. С тех пор, как я запечатлела это в тот роковой день нашей юности.

— Я могла бы сказать нет… если бы захотела.

Он отшатнулся, страх отразился в глубине его глаз.

— Что?

Я тихонько засмеялась.

— По-моему, мы поженились в тот день, когда ты подарил мне мое кольцо настроения. Это был день, когда я связала свою душу с твоей.

Артур схватил меня за руку с кольцом — искусственный металл потускнел, а камень намок от всех наших плаваний в заливе, но я не снимала его. Мне нравилось, что оно у меня на пальце. Это было постоянным напоминанием о том, что мы боролись и победили.

— Я спрошу тебя об этом в последний раз, Лютик, и следи, за тем, что ты говоришь, потому что, если мне не понравится твой ответ, я откажу тебе в оргазме и оставлю тебя несчастной.

Я сморщила нос, двигая бедрами.

— Ну, это было бы нечестно.

Он зарычал, когда я опустила руки и впилась ногтями в его задницу, заставляя его войти в меня.

— Черт возьми, продолжай так делать, и я кончу.

Я лукаво улыбнулась.

— Бьюсь об заклад, я могу заставить тебя кончить до того, как ты заставишь меня сказать «Да».

Его взгляд загорелся вызовом.

— Думаешь?

Я кивнула, уже взволнованная и сожалея о брошенной перчатке.

Артур внезапно сел, увлекая меня за собой, чтобы я оседлала его колени. Его член уперся мне в самую матку, и я стала еще ближе к оргазму.

— Выходи за меня замуж, Клео Прайс. Стань миссис Киллиан, и позволь мне сохранить тебя навсегда. — Его лицо исказилось, когда он с силой толкнулся в меня.

Я простонала, схватив его за сильные плечи.

— Тебе нужно постараться получше.

Мучительный стон эхом отозвался в его груди, когда он сжал мои бедра и вошел глубже, быстрее. Каждый толчок напрягал мои мышцы, определяя, кто выиграет пари.