Дженнифер Холл - Звездное качество
Питер размышлял, как сообщить эту новость Дэниэлу, когда тот появился из бассейна, весь в капельках воды, блестевших в лучах утреннего солнца.
— Хизер, как мило! — он наклонился, чтобы поцеловать ее.
Питер постарался спрятать газету за спиной, но не успел сделать это достаточно быстро. Дэниэл заметил его жест.
— Что происходит? — спросил он добродушно. Питер и Хизер виновато посмотрели друг на друга. Затем Питер протянул свернутую газету.
— Я вижу, вы оба готовы расплакаться, — пошутил Дэниэл, разворачивая газету.
— Как…?
Слова замерли у него в горле, когда он увидел печатные заголовки.
Перед ним замелькали картины. Назойливые фоторепортеры, журналисты с бесконечным потоком вопросов. Сплетни. Инсинуации. Конец карьеры. Без съемок в кино, без работы, которой он так любил заниматься. Без светской жизни. Он станет отверженным… сломанным… без гроша в кармане, потеряв все, что так тяжело заработал. И все потому, что вел двойную жизнь, потому что таким бы его не приняли.
Внезапно все закружилось у него перед глазами. Он почувствовал, что сейчас упадет; в груди все сжало; стало трудно дышать; болью полоснуло в сердце. Ему не хватало воздуха. Свет померк, и он упал на пол.
— Господи, у него сердечный приступ! — воскликнула Хизер, вскакивая со стула.
— Вызывай скорую помощь! — закричал Питер, подбегая к Дэниэлу и беря его на руки. — Не умирай! — молил он. — Пожалуйста, не умирай!
* * *У Дианы глаза чуть не выскочили из орбит.
Она подбежала к газетному киоску в одном из кулуаров отеля Фонтано, жадно схватив утреннюю газету.
— О, леди, — заметил киоскер. — Сначала заплатите, а потом читайте.
Диана бросила чек в двадцать долларов и, не взяв сдачи, помчалась к лифту. Она не верила своим глазам. Это было уж слишком! Питер Фонтано, сын Пола Фонтано — любовник Дэниэла! Она была уверена, что Пол этого не знал.
И все же.
Диана зло улыбалась. Похоже, что после такого гвозди в гроб Дэниэла будут вбиты.
Она порылась в своей сумочке. Найдя чек на сто долларов, помахала им посыльному. Он сразу же подбежал к ней.
— Мадам?
Диана, поигрывая блестящими медными пуговицами его форменной одежды, спросила:
— Не мог бы ты кое-что доставить?
* * *Дрю, прихрамывая, вошел в отделение первого класса и добрался до своего места. Он бросил свой багаж и шлепнулся на сидение.
Его угрюмый взгляд не отрывался от правой ноги, на которой был не зарубцевавшийся шрам, след, оставшийся после съемок в короткометражном фильме, в котором он принимал участие в течение только трех недель. Его сбросила лошадь, на которой он скакал, снимаясь в одной из батальных сцен. В результате падения Дрю получил травму. Сниматься больше он не мог, и его заменили.
Теперь целых три недели… три долгих недели, которые он намеревался провести за работой, освободились. А он так надеялся, что за это время забудет Лауру, выбросит ее из головы.
Но вся его трагедия заключалась в том, что он не смог этого сделать, не смог забыть то, что чувствовал к ней. Это осталось в его душе как что-то особое, любимое. В то же время его мучило воспоминание, как она ушла от него, отвернувшись от его самых лучших чувств, не обращая внимание на все его мольбы остаться с ним.
Дрю тяжело вздохнул, отказавшись от услуг стюардессы, которая хотела усадить его поудобнее. Он смотрел в окошко иллюминатора на Париж.
Ему не нужен комфорт. Он хотел чувствовать боль, стараясь не забывать о боли, причиненной ему Лаурой. Если он забудет о ней, то совершит что-нибудь такое, о чем будет потом сожалеть.
Он может попытаться найти ее.
Несмотря ни на что, Дрю все еще любил Лауру.
— Нет! — он в ярости ударил себя по покалеченной ноге, привлекая любопытные взгляды пассажиров. Не обращая на них внимания, он снова ударил себя, словно этим мог избавиться от той любви, которую все еще испытывал к ней.
— Нет! — ты мне больше не сделаешь больно, Лаура, никогда!
* * *Нико, глядя на Лауру с непристойным вожделением, произнес:
— Наконец-то мой сюрприз готов.
Лаура, забившись в угол как можно подальше от Нико, прикрывала руками живот.
Он, неожиданно для нее, достал из-за спины белое свадебное платье.
— Помнишь это? — с гордостью спросил он.
— Это мое свадебное платье, в котором я выходила замуж, — у нее перехватило дыхание.
— Примерь его, — подстегивал он, прижимая к ней платье, собираясь снять наручники.
— Примерить? Зачем?
— У каждой пары должно быть свадебное платье.
— У каждой пары должно быть свадебное платье? — повторила Лаура и побледнела. — О чем ты говоришь?
— Ты собираешься выйти за меня замуж, Лаура. Через два дня. На наш юбилей. И тогда мы будем вместе… навсегда.
Навсегда. От этого слова у Лауры похолодела кровь. Но ей нужно было сохранить ясность мысли. Рассуждать трезво. Ради себя и своего ребенка.
— Это значит, что будет и священник, Нико? — А про себя молила: пожалуйста, скажи «да», скажи «да». Пусть он будет настолько сумасшедшим, что не будет ведать, что делает.
— Священник? Кому нужен священник? — фыркнул он. — Совершать обряд, Лаура, — мое дело. Мы обменяемся клятвами сами. Это будет особый день.
Только что вспыхнувшая надежда Лауры умерла.
Он сунул ей свадебное платье.
— Примерь его, — хрипло приказал он, сняв наручники. Сэтан сидел рядом с ним и не спускал глаз с Лауры.
Лаура быстро размышляла. Она никак не влезет в свадебное платье… никак — в ее теперешнем положении. Она уже носила свободную одежду, стараясь держать руки перед собой, согнувшись в коленях, лежа только на боку, делая все, чтобы отвлечь внимание Нико от живого существа, растущего в ней.
Она взяла платье, мило улыбнувшись, держа его в руках, прячась за атласом и тюлем.
— Ты не можешь видеть меня снова в свадебном платье, — дразня сказала она. — Разве ты не знаешь, что это плохая примета? — она все еще пряталась за платьем. — Мы должны быть уверены, что на этот раз сделаем все правильно, да, Нико?
— Думаю, что да, — согласился он сквозь зубы.
— Тебе нужно обо всем позаботиться, — она заставила себя поцеловать его в щеку, борясь с отвращением, которое при этом испытывала. — Пока тебя не будет, я постараюсь влезть в него. Ты такой предусмотрительный.
Он ушел, не надев на нее наручники, забрав с собой Сэтана.
Когда оба чудовища удалились, Лаура бросила платье на пол. Ум ее быстро работал.
— Должен!
* * *Пол Фонтано был полон жизни, когда с тарелки своего ленча снимал серебряную крышку. К его удивлению, на тарелке вместо бифштекса лежала утренняя газета. Сначала он просто ее отбросил, раздраженный отсутствием бифштекса. Затем его внимание привлек заголовок: ДЭНИЭЛ ЭЛЛИС И СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС.
