Уильям Гилл - Вкус греха
Отношения с Глорией не сложились у Ариан именно потому, что она никогда до конца не доверяла дочери. Она лгала Глории, как и всем остальным. Но если остальным лгать было необходимо, то обманывать дочь было вовсе не обязательно. Ложь была гарантией безопасности для ее огромного состояния, она же привела к тому, что Глория стала ей совершенно чужим человеком. Ариан лгала дочери не для того, чтобы облегчить ей жизнь, а для того, чтобы облегчить жизнь себе. Она боялась, что Глория, зная правду, стала бы для нее опасным врагом, как и все остальные. И если теперь Глория видела в ней врага, то в этом была виновата сама Ариан.
Трещина в их отношениях появилась много лет назад, когда в жизни Ариан появился Чарлз и она отправила Глорию в пансион. Ариан убедила себя в том, что будет лучше, если дочь поживет вдали от дома, превратившегося в ад. Однако ее решение было продиктовано не столько желанием избавить Глорию от необходимости жить под одной крышей с Чарлзом Мердоком, сколько страхом перед вопросами, которые задавала ей девочка.
Любовь не может существовать без доверия. Ариан же считала, что это чувство делает человека слишком уязвимым. Ей казалось, что, допустив его в свою жизнь, она вернется ко всему тому, что ей хотелось оставить в прошлом. По ее мнению, любовь могла быть уделом только таких людей, как Сильвия… На самом деле все было гораздо сложнее. Но Ариан должна была сделать выбор, и она сделала его много лет назад. Когда-то Сильвия решила превратиться в Ариан. Теперь же Ариан хотелось того, что когда-то имела Сильвия. Было странно, что человеком, который открыл Ариан глаза на все это, стала Пандора – женщина, которая еще каких-нибудь несколько минут назад была для нее всего лишь симпатичной знакомой. Ариан долго не могла объяснить самой себе, почему еще в Нью-Йорке вдруг почувствовала желание чем-то помочь молодой англичанке. Теперь она знала: Ариан на самом деле помогла не Пандоре, а самой себе – той, которой она была когда-то.
Часы пробили четыре. Пора было распорядиться подавать завтрак. Почувствовав, что массивные серьги с рубинами больно оттягивают ей мочки ушей, Ариан сняла их. Это были те самые серьги, которые Симон когда-то подарил ей в Портофино, в самом начале долгого пути, приведшего Ариан к этой ужасной ночи.
Когда она впервые увидела украшение, оно ей не понравилось, но со временем она изменила свое мнение. Сейчас она смотрела на них совсем другими глазами. Подумав немного, Королева ночи подняла руку и бросила их в канал. Серьги сверкнули в серебряном лунном столбе, словно пара красных светлячков, и канули в темную воду. Минуту спустя Ариан де ла Форс присоединилась к своим гостям.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Глава 33
Лондон
Декабрь 1987 года
Ноги Пандоры были надежно защищены от сырости норфолкской земли толстыми шерстяными носками и зелеными резиновыми сапогами. Держа руки в карманах теплой куртки, она собралась уже пройти через лес, чтобы сократить путь от дома матери до Уолшем-Холла, но вдруг вспомнила, что может потревожить фазанов. Когда-то в детстве дядя Хэролд частенько ругал ее за это. Теперь дядя Хэролд был дряхлым стариком, но ее заход в лес мог вызвать недовольство у Гарри, наследника дяди Хэролда и ее кузена, который следил за порядком в имении и, в частности, за лесными угодьями. Поэтому она пошла полем.
Внезапно послышался шум вертолета. Взглянув вверх, она проследила взглядом машину, которая, промелькнув над ее головой, скрылась.
Успех фирмы «Дойл» в первые три недели декабря превзошел все ожидания экспертов. Экономическое процветание стимулировало потребительскую психологию. Покупать, покупать, покупать – это стало правилом поведения. Звон кассовых аппаратов в магазинах Пандоры звучал почти непрерывно. Она стала модным дизайнером. Предлагаемый ею своеобразный и запоминающийся стиль в то же время был вполне по карману среднему классу. Покупателей привлекало еще и то, что Пандора широко использовала экологически чистые материалы. Бурный рост продаж позволил ей найти средства для того, чтобы расширить сеть магазинов – новые торговые точки должны были открыться не позднее чем через два месяца.
Из-за собственной загруженности, а главным образом потому, что мысль о жизни под одной крышей с матерью даже в течение трех-четырех дней приводила ее в ужас, Пандора приняла решение о поездке в Норфолк в самый последний момент, и то лишь потому, что перспектива провести праздники в Лондоне в полном одиночестве была еще хуже.
Очень скоро Пандоре пришлось пожалеть о своем решении. Мать, как всегда, была всем недовольна. Жизнь прошла мимо, и она винила за это всех, кроме себя. Словом, за минувшие годы мать Пандоры совершенно не изменилась – в отличие от окружающего пейзажа.
Прежде имение представляло собой живописную и довольно беспорядочную мозаику из небольших полей, фруктовых садов, огородов и полузаброшенных теплиц, за ржавыми металлическими рамами и разбитыми стеклянными панелями которых любили скрываться во время игры в прятки местные дети. Теперь ничего этого не было. Стремление Гарри к получению максимальной прибыли привело к тому, что Уолшем-Холл превратился в весьма эффективное предприятие аграрного сектора. Изгороди, разделявшие небольшие участки, исчезли, на месте маленьких клочков земли появились огромные поля. Фруктовые деревья, переставшие приносить доход, были выкорчеваны, а на территории, когда-то использовавшейся под сады, теперь выращивали зерновые. Огороды и теплицы также исчезли: Гарри стремился сократить обслуживающий персонал и, соответственно, расходы. Охота, которая некогда была всего лишь любимым времяпрепровождением дяди Хэролда, теперь приносила немалые барыши – угодья предоставлялись в пользование лондонским фирмам, организующим отдых и развлечения для бизнесменов. Словом, имение снова стало прибыльным, но за это была заплачена дорогая цена. Камилла, жена Гарри, предупредила Пандору, чтобы она пила воду только из бутылок: вода в местных колодцах была попорчена из-за того, что на полях обильно использовались химические удобрения.
Пандора очень обрадовалась, когда сразу после Рождества Камилла попросила ее помочь с подготовкой всего необходимого для организации очередной охоты – это давало ей предлог хотя бы ненадолго покинуть дом и не слышать бесконечного брюзжания матери. Поначалу Пандора собиралась вернуться в Лондон на следующий день, но затем решила уехать в тот же вечер, если позволит расписание поездов.
Добравшись наконец до дома кузена, она заметила несколько припаркованных во дворе машин. Забрызганный грязью «рейнджровер» Гарри довольно странно смотрелся среди сверкавших чистотой «БМВ» и «мерседесов». Другой «рейнджровер», гораздо более новый, чем у Гарри, стоял около главного входа, сверкая золотистыми боками. Шофер в униформе протирал автомобиль тряпочкой. Пандора обратила внимание на номер – ТК-1, и усмехнулась про себя при виде такой вульгарности.
