Бернадетт Стрэхн - А счастье пахнет лавандой!
— Ты заметила? — Бинг был невозмутим.
Внезапно все звуки в саду заглушил рев фанфар, возвестивший о существовании П. Уарнз/а. Все лица обратились наверх.
— Я полагаю, сейчас появится если не человек, то дух собственной персоной, — сказала Иви, содрогнувшись.
Яркие огни пронзили сумерки. Бинг включил погромче музыку. Из зимнего сада, с коктейлем в руке, появился Аден. Он светился чистотой и новизной. Но, как отметила про себя Иви, был сексуален, красив и, вдобавок, загадочен.
— Хватит уже смотреть на дверь, — прошептала ей Бет в самое ухо.
«Что это, разве я смотрю на дверь?» Об этом подумала Иви, отходя в сторону Дирдре, которая покачивала на коленях Милли. Балансирование на границе серьезных отношений и старой дружеской привязанности требовало акробатического мастерства.
— Привет, Аден.
— Здравствуй.
Аден поцеловал ее, и рот его был как теплая пуховая кроватка в морозное утро, и очень не хотелось с ним расставаться.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Я — да. А ты?
Их диалог прервала Бриджит.
— Дэн! — проговорила она скрипучим голосом. Затем, для ровного счету, так как долго трясла его руку: — Дэн Дэн Дэн Дэн Дэн. — И выпустила ее с финальным драматическим: — Дэн!
Ее муж, отвлекшись от рукава Барри, с которого он счищал капустный салат, сказал громко и отчетливо:
— Аден! Рад новой встрече с тобой, сынок.
Пожимая его руку, Аден радостно улыбался. Возможно, он и надеялся, что Бриджит после этого отойдет, но не тут-то было. Она схватила Адена за руку и нарочно повела в сторону от Иви:
— Послушай, Дэн или Аден, — затараторила она, — раз уж так получилось, что вы с Иви — как это теперь у вас называется — в общем, едете вместе, я думаю, нам нужно кое о чем поговорить.
— Понимаю. Вы хотите узнать, каковы мои планы?
— Нет, я хочу, чтобы ты помог убедить мою дочь в том, что ей нужно кое-что для себя приобрести из одежды. Если уж ее будут показывать в телесериале, то ее портрет может и в газете появиться. А мне совсем не хочется, чтобы она в таком виде показалась в местных газетах. Хороший костюм с юбкой и пара красивых туфелек сотворят с ней чудеса.
Бернард вернулся. Пытаясь унять расплакавшегося Барри, Иви заметила краешком глаза, что Бернард вернулся, и, посмотрев на него, застыла от изумления.
— Бернард? Твоя прическа?
— Хорошо? — смущенно спросил Бернард.
— Хорошо? Просто восхитительно! Ты выглядишь другим человеком!
Простая короткая стрижка с задорными вихрами на затылке удачно подчеркивала правильные черты его бледного лица. Кроме того, выгодное впечатление стал производить медный оттенок его волос.
— Это Бинг мне подсказал, какие указания нужно дать парикмахеру. Надеюсь, я все сделал правильно.
— Несомненно. Теперь девушки слетятся к тебе отовсюду. Придется тебе взять в руки большую метлу, чтобы отгонять их прочь.
Впервые за все время она заметила, какие у Бернарда большие голубые глаза.
— Бернард, все замечательно! — Иви засмеялась и похлопала своего нового, удивительно привлекательного жильца по спине. Бернард невероятно преобразился всего за какие-то несколько недель. Изменение, произошедшее с ним, было не менее заметно, чем то, что происходит с женщиной, когда она за год теряет килограмм десять и приводит тем самым в изумление своего мужа, о чем Иви неоднократно читала в маминых журналах о похудении.
— Знаешь, Бернард, я и сама могу тобой увлечься, — сказала она и добавила «почти», так как Бернард весь сжался от смущения.
Новая прическа Бернарда стала основной темой разговоров. Волна комплиментов так и захлестывала Бернарда, а Мередит засвидетельствовала свое восхищение яркими следами губной помады. Разительное изменение, происшедшее с Бернардом, не могло не пробить дурман Сашиного опьянения.
— Теперь он хорош и для меня! — сообщила она Бингу.
Бинг остался непреклонным, как сфинкс, не проронив ни слова. А Саша неустойчивой походкой направилась в сторону Бернарда, но в конце пути свалилась в кусты.
— Нужно ей помочь. — Би считала, что оставлять ее одну в кустах не совсем удобно.
— Пусть ей поможет кто-нибудь другой, — остановила ее Бет.
— Ты эгоистка.
— В отношении всего, что касается тебя.
Бет и Би задержали друг на друге взгляд. Любой сторонний наблюдатель задумался бы над вопросом, отчего это молодая женщина так и сияет счастьем, а пожилая так и светится умиротворенностью и спокойствием. И любой сторонний наблюдатель пришел бы к заключению, что эти женщины любят друг друга. Конечно, если этим сторонним наблюдателем не была Бриджит.
— Что это у тебя такое лицо? Опять желудок тебя подводит? — спросила она Бет, умудряясь сделать так, чтобы даже ее предположения прозвучали как обвинения. — Ох, ох, — наморщилась она, сгибая свои затекшие колени, чтобы присесть к ним на траву. — Как вам кажется, можно было бы нам предоставить места, соответствующие нашему возрасту?
— Да, к нам, скрюченным старушкам, нужно проявлять побольше внимания.
— Би! — Судя по всему, Бет терпеть не могла, когда так разговаривали, пусть и в шутку.
— Ну, до такого я еще не дошла, — возразила Бриджит. — Мне приятно думать, что во мне еще есть какая-то жизнь. Сегодня утром я даже записалась на курсы эсперанто.
Она хмуро посмотрела на куст.
— Что это там делает Бернард? Похоже, он сражается с этим кустом. О Боже! — Бриджит с удивлением обнаружила, что из куста вдруг появилась Саша. — Наверно, они тренируются, чтобы показать всем фокус. Смотрите, Саша притворяется, что ее ноги совсем ослабли. — По теории Бриджит, шикарные люди не бывают пьяными. — Приятно видеть, что они так дружны. Наверно, она устала больше, чем этот Бернард.
Это был именно тот момент, когда Саша пыталась объясниться с Бернардом, а он тащил ее через лужайку.
— Мне всегда казалось, что ты идиот, — признавалась она, пачкая слюной его грудь, — но теперь я изменила о тебе свое мнение.
— Хорошо. Хорошо.
На то, чтобы поддерживать Сашу в вертикальном положении, уходило столько энергии, что Бернард больше ни о чем не мог думать.
— Очень мило с твоей стороны, — автоматически повторял он, направляя ее в сторону кресла.
— Не оставляй меня! — взмолилась Саша.
— Гм… Хорошо.
Бернард не горел желанием оставаться с Сашей, но ничего другого ему не оставалось.
— О, Бернард! — вздыхала, глядя на него, Саша, а ее тайному эротическому очарованию слегка мешали, с одной стороны, размазанная по лицу тушь, и с другой стороны — налипшая на него трава.
