Хербьерг Вассму - Книга Дины
Кто-то без конца повторял, что нужно к ужину купить копченого лосося и морских языков.
Они вышли к бульварам с богатыми особняками, к которым вели широкие подъезды и подстриженные живые изгороди.
Дина все время была чем-то недовольна. Андерс не мог понять, в чем дело, но почему-то смущался, если кто-нибудь в это время проходил мимо.
Неожиданно Дина стала рассказывать, как они с Иаковом жили в одной из лучших гостиниц.
Они развлекались тем, что все время к чему-нибудь придирались. То к умывальнику, который был не больше обыкновенной миски. То к отсутствию сливочника — сливки в кофе приходилось наливать ложкой.
О рюмках для яиц хозяин и не слыхивал.
По их вежливым, но высокомерным жалобам все в гостинице решили, что они англичане.
Этого Иаков стерпеть не мог, он высказал в буфетной все, что об этом думает, и объяснил, кто он и откуда.
Прислуга в гостинице сразу изменила к ним отношение. Наутро сливки к кофе им подали в сливочнике.
Пока Дина рассказывала эту историю, рядом остановился экипаж и кучер предложил им свои услуги. Дина покачала головой. Андерс поблагодарил и отказался.
Они поднимались вверх по крутым улочкам, которые становились все уже. Дина натерла ноги, они нашли скамейку под деревом и сели. Перед ними расстилался весь город. Андерс объяснял и показывал. Там — Бергенсхюс, крепость с королевским дворцом и башней. Воген со всеми судами и перекинутыми между ними трапами. Часть судов стояла на якоре на рейде. Несколько пароходов, выбрасывая клубы черного дыма, скользили на фоне светлого неба. Какая-то шхуна подошла с зарифленными парусами и заняла свободное место.
Дина и Андерс начали медленно спускаться, нашли извозчика и доехали до причалов. Они торопились, так как были приглашены к купцу. Пренебречь приглашением было бы неучтиво.
— Надо соблюдать приличия, — напомнил Андерс. На пристани он показал Дине шхуны из Хьеррингёйя, Хусбю, Грётёйя. Сразу за причалами стояла церковь, ее зубчатый профиль с двумя шпилями на башнях вырисовывался на фоне неба.
— Церковь Девы Марии, — сказал он.
Их взгляды встретились. Словно они впервые увидели друг друга.
— Никогда раньше ни с кем никуда не ездил! — смутился он.
— Ты хочешь сказать, что никогда не ездил с женщиной?
— Да. Это совсем другое дело.
— Почему же?
— Ты видишь то, чему я раньше не придавал значения. Спрашиваешь о вещах, о которых я ничего не знаю.
— Удивительный ты человек, — вдруг решительно сказала Дина. — Нильсу повезло, что у него был такой брат.
Торговцы и владельцы постоялых дворов были посредниками между бергенскими купцами и фрахтовщиками. И хотя цены в Бергене редко совершали драматические взлеты или падения, всегда возникало некоторое напряжение, когда решался вопрос, с какими новостями гости вернутся домой. Фрахтователям было хорошо — они были избавлены от необходимости торговаться. Нередко случалось, что рыбаков надували.
Купцы же и владельцы шхун, напротив, давно постигли все хитрости. У них было достаточно времени и опыта, чтобы дождаться наиболее выгодного предложения. И они знали, с кем из бергенских купцов выгодно иметь дело.
Гостей угощали в конторе купца кашей с сиропом. Предложили всем пенковые трубки. Разговор шел о пустяках.
У купца был большой живот и одним подбородком больше того, чем его снабдил Господь. Его имя часто упоминалось в Рейнснесе. Господин Раш! Дина много лет подряд вела счет его цифрам.
В прошлый раз господина Раша сопровождала величественная пышногрудая жена. Купец сказал, что она умерла от какой-то непонятной болезни. Бедная женщина вся высохла и сморщилась, как забытое яблоко. Говорили, будто у нее в семье были душевнобольные. Но купец отрицал эти слухи и утверждал, что они пущены по злобе. Сам он считал, что у жены было что-то с желчным пузырем. Так или иначе, он вдовеет уже четвертый год. У жены были богатые родственники в Хардангере, которые оставили ей большое состояние. Но в Бергене все сильно преувеличивают размеры наследства.
Дина, Антон и Андерс ничего о наследстве не слыхали. Они жадно ловили все слухи, которые ходили о несчастном вдовце.
В этом мире не осталось ничего святого. Никому нет дела до человеческих страданий. Жалкие времена.
Лицо у господина Раша побагровело после длинного монолога. Второй подбородок грустно покачивался на манишке из стороны в сторону. Туда. Сюда.
Дина не могла оторвать от него глаз. Господин Раш ей даже нравился.
Он со своей стороны вспомнил молодую Дину Грёнэльв.
— Таких женщин не забывают! — прохрипел он и игриво посмотрел на нее.
Постепенно Андерса, Антона и Дину отделили от остальных гостей и пригласили в «личные покои», как сказал господин Раш.
Андерс не ошибся: на столе тотчас появился пунш. Купец приказал подать Дине мадеру, но она отказалась. Она предпочитает стакан пунша и трубку.
Господин Раш был поражен, но отнесся добродушно к Дининой прихоти. Он сам набил ей трубку и рассказал об одной датской дворянке, которую знал в молодости. Она тоже курила трубку и носила мужские шляпы.
— Я не хочу вас сравнивать, — весело кивнул он Дине, — но, наверное, у вас на севере трудно заказать приличную шляпу?
— Нисколько! Мы заказываем по рисункам через нашего посредника в Бремене. Шляпы и кафель мы получаем из Бремена, книги и ноты — из Гамбурга. Картины — из Парижа. У матушки Карен очень строгий вкус. — Дина улыбнулась.
Андерс забеспокоился и предостерегающе посмотрел на нее. Но она почти вплотную подошла к господину Рашу и доверительно взяла его под руку.
Через минуту он уже растерянно улыбался и зажигал ей трубку. Потом пригласил их в гостиную, где они могли бы обсудить «дела земные», как он выразился.
Дина внимательно следила за тем, как Андерс договаривается о цене и размере сделки. Он рассказывал о качестве и количестве привезенной рыбы, икры, кожи и пуха.
Но в разговор она не вступала.
Глаза у Андерса были такие честные, что могли повергнуть в сомнение любого торговца. Однако было видно, что эти двое не первый раз имеют дело друг с другом. Лицо Андерса сияло как луна, когда он называл свою цену. Если ему в ответ предлагали слишком низкую цену, он с честным видом качал головой. Он держался почтительно, словно беседовал с пастором. И твердо, как на судне, когда отдавал приказы, от которых зависела их жизнь.
Господин Раш многозначительно вздыхал и твердил, что надо договориться о средней цене. Это был обычный ритуал. Он повторялся каждый год. Так велось издавна. Наконец господин Раш ударил Андерса по плечу, поклонился Дине и добродушно заметил: