Диана Блейн - Неторопливая игра
- Да, очень мило с вашей стороны, благодарю, - ответила Кина.
- Ты все еще живешь в Атланте? - вежливо осведомился он.
- Нет, в Нью-Йорке.
Джеймс скорчил гримасу:
- Мерзкая дыра! Грязная, вонючая, и повернуться негде. Я предпочитаю Эштон.
Кина разглядывала его, сравнивая воспоминания с реальностью. Да, Джеймс изменился. И дело не только в возрасте. Он стал более серьезным и менее интересным.
- Как поживает Дженни? – спокойно поинтересовалась Кина.
- Отлично, спасибо. Она обитает с мужем и сыном в Гринвилле. И Ларри наконец обзавелся супругой, - добавил он многозначительно. – Живет в Чарльстоне.
- Я слыхала, что ты женился на Черри, - сказала Кина.
Лицо его вытянулось.
- Мы развелись с ней два года назад, - мрачно вымолвил он.
Кина пожала плечами:
- Это случается.
Джеймс снова задумчиво уставился ей в лицо.
- Никак не могу привыкнуть… Ты так изменилась!
- Я стала старше, - ответила Кина.
- Вышла замуж? – спросил Джеймс, не скрывая любопытства.
Кина покачала головой.
- Я делаю карьеру.
- В текстильной промышленности? - с легкой улыбкой предположил Джеймс.
Кина решила ответить уклончиво:
- В некотором роде да.
Джеймс хохотнул:
- Наверное, стала портнихой?
- Не без того. - Кина потрепала гриву своей кобылы. - Мне пора домой. Приятно было тебя встретить, - добавила она с вежливой улыбкой.
- Я провожу тебя, - внезапно заявил Джеймс.
Тогда Кина подарила ему самую ослепительную из своих улыбок.
- Это было бы чудесно, - выговорила она слегка охрипшим от волнения голосом. - Но не стоит торопиться. Я пробуду здесь еще несколько недель.
Джеймс удивленно приподнял брови:
- Ты можешь так долго не ходить на работу?
- У меня отличный, понятливый босс, - ответила она. - Ладно, еще увидимся. - И, улыбаясь собственным мыслям, Кина направила свою кобылу к конюшне.
Что необходимо Эштону, решила она, так это хорошая вечеринка. Большая, роскошная вечеринка по нью-йоркски, на которой все смогут увидеть, в кого превратилась неуклюжая дочь рабочего с текстильной фабрики. Одной лишь мысли об этом хватило, чтобы рассеять ее дурное настроение. Еще не успев добраться до дома, Кина принялась строить грандиозные планы, которые охватывали все - от ремонта и украшения дома до закупок провизии. Вечеринка обещала получиться восхитительной!
Вскоре в дом хлынули плотники и декораторы. Это было похоже на нашествие толпы родственников, приехавших погостить «на денек». Кина и шагу не могла ступить, не наткнувшись на стремянку или на груду досок.
- Похоже, они размножаются, - простонала Мэнди однажды утром, наблюдая за двумя плотниками, которые, выбиваясь из сил, пытались заменить часть потолка на кухне. - Разве можно готовить в таких условиях?!
- Сделай два блюда бутербродов, - рассмеялась Кина. - Если кормить их как следует, может быть, от их работы будет толк. И не экономь на кофе.
- Хозяин - барин, - вздохнула Мэнди и, покачав головой, направилась к буфету.
- Эй, хозяйка, кто-то стучится в дверь! - крикнул один из электриков, бродивший по кухне с мотком провода в руке.
Кина протиснулась за спиной маляра, стоявшего на стремянке. В джинсах, вызывающе обтягивающих ее длинные стройные ноги, и голубой рубахе, подчеркивающей очертания ее полной груди, она выглядела сейчас значительно моложе своих лет. Волосы ее нежными локонами падали на плечи. Лицо Кины утратило напряженное выражение, из глаз исчезла печаль, овладевшая ею в первые дни после смерти отца. Кина чувствовала себя отдохнувшей, более женственной и мягкой.
- Эй, ребята, да там «роллс-ройс»! - ошеломленно шепнул кто-то из плотников.
Кима замерла на пороге, положив ладонь на дверную ручку. Это не мог быть Джеймс Харрис, хотя она и ожидала его визита после встречи в лесу. У Харрисонов, конечно, водились денежки, но не на столько, чтобы позволить себе «роллс-ройс». Кина знала только одного человека, владевшего такой машиной и огромным состоянием, но – несмотря на все предсказания Мэнди – ей и в голову не приходило, что он сюда заявится.
Она повернула ручку и потянула тяжелую дверь на себя. На пороге стоял он — высокий, мускулистый, словно борец. Лицо его выражало решимость, темные глаза горели и буквально испепеляли Кину.
- Так вот вы где, — прорычал Николас голосом, знакомым ей по последней их встрече. От этого воспоминания щеки Кины покрылись легким румянцем. — Я угрохал чертову уйму времени, чтобы вас разыскать. Миссис Сэймс сказала, что вы звонили мне домой и выясняли, вернулся ли я из Парижа, но о себе удосужились сообщить лишь то, что отправились в свой родной город, в Джорджию.
— И вы никак не могли припомнить, где именно я родилась? — с лукавой улыбкой предположила Кина.
— Этот проклятый штат слишком велик! — проворчал Николас, уставившись поверх ее головы на изумленных рабочих, не скрывавших своего любопытства по поводу появления этого незнакомца в сером костюме. — Пришлось откопать ваше старое личное дело. Я действительно никак не мог припомнить название этого городишки.
— А вы не додумались позвонить в мой офис? — спросила Кина.
— Я вернулся только вчера, — сказал он вполголоса. — А вчера было воскресенье, мадам. По воскресеньям, как вам известно, ваш офис закрыт.
Кина с трудом перевела дыхание. При виде Николаса сердце ее снова принялось выделывать акробатические трюки.
— Умер мой отец, — тихо проговорила она,
— Сочувствую, — отозвался Николас. — Скоропостижно?
Кина кивнула:
- Да.
Она печально взглянула на Николаса, жалея о том, что его не было рядом в тот момент, когда ей сообщили эту ужасную весть. Как хорошо было бы выплакаться в его объятиях!
— Вы что, решили, что я здесь прячусь? — добавила она после паузы с невеселым смехом.
— Спрятаться здесь, в таких условиях? — Николас бросил на рабочих раздраженный взгляд. — На глазах у такой толпы? Это похоже на стройплощадку.
— Не хотите ли пройти в дом? — предложила Кина.
— Я-то, может, и хотел бы, да моя страховая компания станет возражать! — с обезоруживающей прямотой заявил Николас, настороженно глянув на двух плотников, стоявших на стремянках по бокам от входной двери.
— Ладно, можно посидеть снаружи. — Кина махнула рукой в сторону крыльца.
Николас посмотрел в указанном направлении и обнаружил, что в стратегически важных местах недостает двух досок. Темные глаза его внезапно блеснули, и на мгновение Кине показалось, что в них засветилось необычное для Николаса лукавство.