Наталья Колесова - Испытательный срок
— Вероятно. Но и вы должны воздерживаться от встреч с мужчинами. Мне не нужны супружеские измены.
Я невольно хихикнула.
— Как скажете! А что вы будете делать, если дед захочет вас женить еще раз?
— Буду изображать разбитое вами сердце и ему придется на некоторое время оставить меня в покое. А там…
Он махнул рукой в том смысле, что еще что-нибудь придумает. Я нисколько в этом не сомневалась. Я смотрела на него с невольным восхищением: красивый энергичный хищник, который знает, чего хочет, и, главное, знает — как этого добиться. Человек, которому для выживания не нужны такие костыли — или убежища — как алкоголь и наркотики. Или привязанность к кому бы то ни было. Сосредоточенное лицо Клейтона, ожидавшего новых вопросов, дрогнуло:
— Что вы так смотрите?
— Я вами просто восхищаюсь! — заявила я совершенно чистосердечно. Но Клейтон, конечно, не поверил. Решил, это моя очередная заморочка.
Я загорала у бассейна, когда передо мной появился мой номинальный жених.
— Послушайте, Джессика! Мы опять кое-что забыли!
Кажется, мы так и будем до самой свадьбы гоняться друг за другом, что-то постоянно уточняя. Я сделал руку козырьком, глядя снизу на Клейтона.
— Что еще?
— Ваши родственники!
— А что с ними такое?
— Мы должны их пригласить!
— О, боже! — я с досадой перевернулась на живот. — Забыла, что я круглая сирота!
— Неужели? — с ехидцей спросил Клейтон. — А мне казалось, что у вас есть отец, мать, старший брат и младшая сестра!
Я резко села.
— Это уж слишком! Зачем они вам сдались?
— Ваши родственники обязательно должны присутствовать на нашей свадьбе, — безапелляционно заявил Клейтон. — Я должен с ними познакомиться.
— С какой стати?
Он улыбнулся.
— Как ваш муж.
— Оставьте их в покое!
— Но, Джессика…
— Я рассталась с ними три года назад и не собираюсь больше встречаться!
Клейтон был шокирован.
— Как, совсем?
— Представьте себе!
— Ну простите, Джессика, — сказал Клейтон совсем нераскаянным тоном, — я не знал всех этих сложностей. Я послал им телеграмму и оплатил их проезд. Они будут здесь в субботу утром.
Я подскочила. Я заорала. Я помянула всех его предков до седьмого колена. Он слушал меня с непроницаемым лицом. Потом сказал:
— Вижу, у вас появился купальник.
И ушел, оставив меня задыхаться от злости.
В общем, процедура, поначалу представлявшаяся мне очень простой — поженились-развелись — вдруг обросла такими сложностями и проблемами, что я подошла к эпохальному дню на грани нервного срыва.
В вечер перед свадьбой заявился, наконец, глава клана Клейтонов. Увидев, как мой выдержанный босс понесся сломя голову вниз по лестнице — встречать деда — я ощутила внезапную слабость в коленках. К этому времени Клейтон-младший уже основательно запугал меня рассказами о его невероятной проницательности, граничащей с телепатией… Дед-то, однако, крутенек — недаром мой жених весь день был как на иголках. А вдруг он сразу раскроет нашу аферу?
Я медленно спускалась по ступенькам, наблюдая, как родственники тискают друг друга в медвежьих объятьях. Дед был почти одного роста с внуком. Освободившись, наконец, он взглянул вверх, на меня, и я сразу остановилась. Семьдесят пять? Старик? Нет, черт его побери! Цепкий зоркий взгляд не мог принадлежать маразматику. Как и этот жесткий рот, крутые скулы, жилистое тело, упакованное в джинсы и синюю рубашку с короткими рукавами… Клейтон-младший смотрел на него с оживлением. Я впервые видела радость на его лице и поняла, что она непритворна.
— Познакомься, дед. Это Джессика.
Моя партия. Я вздохнула и сказала осторожно:
— Добрый вечер. Как вы добрались?
Цепкий взгляд пробежался по мне, пересчитав все мои конопушки, все неправильные линии моего лица и тела, все дырки на моих любимых джинсах. Похоже, он оценивал меня по всем статьям — как вещь, которую необходимо приобрести, только вот на вид она больно ненадежна…
— Ага! — сказал дед глуховатым, но все же полным дьявольской энергии голосом. — Я думал, вы просто нефотогеничны. Оказывается, вы такая и есть.
Я невольно взглянула на Клейтона-младшего — тот смотрел на меня с тревогой.
— Да, — сказала я. — Такая я и есть. И именно на такой собирается жениться ваш внук. Извращенец, правда?
Вообще-то я собиралась быть скромной и вежливой… Дед неожиданно захихикал. Это у него получалось раздельно, как: "Хо. Хо. Хо."
— Хочешь отдохнуть? — поспешно спросил его Клейтон.
— Я хочу выпить и поговорить с вами, дети мои, — объявил Клейтон-древний. Мы опять переглянулись. Это прозвучало угрожающе.
Мужчины потягивали виски и обменивались неинтересными мне сведениями о неизвестных мне людях. Меня, кажется, никто не замечал, чему я была несказанно рада.
— Вижу, вы не пьете?
Я подпрыгнула от этого неожиданного вопроса, расплескав добрую половину бокала себе на джинсы.
— Я теперь в основном нюхаю…
— Вы что, дети мои, ждете ребенка?
— Что?! — невольно переспросила я. — Кого? Кого мы ждем?
— Иначе я не понимаю, с чего бы это моему внуку взбрело в голову так вдруг жениться. Или это какой-то хитрый фокус-покус? — дед подмигнул мне по-клейтоновски холодным глазом.
Фокусник-то ты, старик, а внуку остается только следовать твоему примеру… Я сказала задумчиво:
— А, может, ваш внук просто любит разнообразие, — память предательски подсунула готовую фразу. — Объелся сладкого, на кисленькое потянуло?
Я испуганно взглянула на моего номинального жениха. Но в этот раз слова оказались к месту. Дед снова "захохокал". Клейтон улыбнулся и поставил бокал.
— А почему бы тебе не спросить меня самого, прежде чем строить свои версии? — он свободно пересел на подлокотник моего кресла. Обнял красивую линию моих плеч. — Все элементарно, дед. Мы просто любим друг друга.
И, видимо, решив, что тому нужны более веские доказательства, наклонился и быстро поцеловал меня. Я от неожиданности вжалась в спинку кресла. Клейтон глянул мне в глаза и, не увидев там нужного выражения, вновь припал к моим губам. При этом его руки с большим усилием, даже, кажется, со скрипом, развернули меня, прижали к твердому горячему телу…
Осторожное покашливание, наконец, нас разъединило. Отстранившись, я испуганно взглянула на своего жениха: впервые почувствовала, что его близость все-таки опасна для моего душевного и физического спокойствия. Он смотрел на меня озадаченно, без улыбки. Мы одновременно перевели глаза на нашего прокурора — тот наблюдал за нами со снисходительным любопытством.
