Развод, Новый год и прочие неприятности (СИ) - Иванова Ксюша

-Ну? Что ты сказать хотел?

-Дан, - пытливо заглядывает в глаза. И молчит, как будто что-то случилось, и он не знает, как мне об этом сказать.

А что случиться могло?

Шагаю ближе. Дотрагиваюсь до его ладони. Просто на мгновение пальцами касаюсь тыльной стороны - типа, чтобы поддержать, чтобы он так сильно не переживал.

-Что случилось? В фирме что-то?

Перехватывает мою руку. Сжимает пальцы.

У него горячая, крепкая ладонь...

Мое сердце словно с места в галоп обрывается и начинает колотиться в груди, как сумасшедшее.

Я не понимаю, что это за приступ такой! Даже в жар бросает.

Да точно что-то страшное стряслось! Иначе бы Герман сюда в такое время разве приехал? И вид у него такой расстроенный.

Кладу вторую руку на наши сплетённые ладони.

Он заглядывает мне в глаза.

Господи, какой же он... красивый! Так, стоп! Что за мысли такие глупые? Это же брат Игната!

Впрочем, Игнат же мне изменяет...

Вырываю руку. С трудом. Потому что Герман пытается удержать.

Думать о братьях Шаховых с позиции "какой он красивый" - глупость несусветная. Красивые-то они, красивые, но неверные и вообще...

-Дан, у тебя с Казанцевым серьёзно?

У Германа такой голос, как будто он спрашивает "а правда, что наша бабушка умерла?" Голос полный вселенского горя.

-С кем?

Я даже не сразу понимаю, что он имеет в виду моего Степана.

-Со Степой, что ли?

Усмехается.

-Ты в курсе, что "Стёпа" твой весь Приморский район держит. Типа, смотровой он. Криминальный авторитет.

Ого! А так сразу и не скажешь!

Вспоминаю Степину шапочку из волос и невольно улыбаюсь. Ага, ему малиновый пиджак бы пошёл.

-Нравится он тебе, да? - убитым голосом.

-Да, ладно, что ты о нём спрашиваешь! Ты говори, что случилось!

-Дан, я справки о нём навёл. Он четыре раза женат был. Так вот одна из жён его пропала! Просто исчезла и никто о ней ничего не знает!

-Да я как-то замуж за него пока не собираюсь, - пожимаю плечами.

И с чего бы Герману так обо мне заботиться? Справки о Степане навёл! Да я сама этого Степана два дня, как знаю!

-Мам! Ну, вы скоро? - кричит из кухни Кристина. - Нарезка стынет!

Вздрагиваем синхронно с Германом.

Протягиваю руку к дверце бара. И он резко делает то же самое.

Наши пальцы снова встречаются, как будто их примагничивает друг к другу. Отдергиваю. А то ещё решит, что я это специально, что пристаю к нему...

12 глава

Мы с Кристиной пьем ликёр.

Влад с Германом - коньяк.

Нарезка поглощается мужчинами с такой невероятной скоростью, что и не скажешь, что Герман только из ресторана.

Лезу в холодильник.

Тааак, что я могу ещё им скормить?

А у меня, кроме трёхдневного плова, который ещё для Игната готовила, и баночек с кукурузой и горошком больше ничего нет.

Грею плов, достаю тарелки, вилки.

Влад накладывает сначала Кристине, потом себе. Ей выбирает кусочки мяса, подкладывает. Это так мило, так трогательно, что мне хочется расплакаться от счастья.

Мой материнский глаз с какой-то гордостью, что ли, отмечает эти мелочи.

Заботится, значит, любит...

-Дядя Герман, а ты с кем Новый год отмечать будешь? - спрашивает Кристина. - Давай с нами, а?

-С вами? - Шахов-младший вопросительно смотрит на меня, как будто я могу его не пустить к себе на праздник! - А можно, Дан?

-А я думала, у тебя девушка есть, - смеюсь я. - И ты с нею будешь отмечать.

Он словно застывает весь. Хмурится. Смотрит долгим взглядом. Вообще не понимаю, что сказать хочет этими своими гляделками!

-Да мне всё равно! Приходи, если хочешь. Можешь даже с нею прийти.

Хмурится ещё больше, даже желваки на скулах играть начинают. Вижу как длинные пальцы белеют на ножке бокала - так сильно сжимает.

-Дядя Герман, ты чего? - Кристинка кладёт свою ладонь на его плечо. - Ну, не хочешь с девушкой, один приходи! Мама будет одна, и ты один. Вам веселее будет. Потанцуем! Кстати, а где наша ёлка, мам?

-Я её вчера уронила. Игрушки все разбились. Обратно на антресоли засунула.

-Влад! За мной!

Несётся к антресолям. Влад срывается следом.

Мне слышна возня, как будто там ловят друг друга. Смеются. Эх, молодость!

Счастливые.

-Данка, ты такая красивая, - вдруг говорит Герман.

С чего бы вдруг у него такие мысли обо мне? Уж точно его брюнетка раз в двести красивее будет. И моложе лет на пятнадцать...

-Ага. Я красивая, а Игнат нашёл себе другую...

-Да мой братец всегда идиотом был.

-Это ты намекаешь на то, что он мне всегда изменял?

-Нет, я...

-Герман, я смотрю на тебя, ты не заболел? Какой-то странный. Толком мысли сформулировать не можешь, мямлишь что-то. Вон, меня красивой назвал даже, - смеюсь от того, как неожиданно он смущается.

Я Германа смущённым и не видела никогда в своей жизни. Наоборот, он всегда был насмешлив и с юмором, а тут что-то совсем на себя не похож.

Прикрывает на мгновение глаза.

У него ресницы такие... Длиннющие, чёрные, а на кончиках словно выгорели на солнце... И вообще, у него такое мужественное лицо... Высокие чётко очерченные скулы. Прямой нос. Щетина на подбородке... Губы... Какие же у него губы красивые...

-Мне кажется, - говорит он хриплым голосом. - Что у меня на самом деле температура. Потрогай меня.

И я без задней мысли встаю, делаю шаг ему за спину и кладу ладонь на его лоб.

Сердце снова удар пропускает.

Что за реакция такая странная?

Откидывается на спинку стула.

-Ну, что? Горячий? - шёпотом.

Что? Ах, да!

-Непонятно, - убираю руку, наклоняюсь и трогаю его лоб губами, как всегда делала дочке.

-Дана, - срывается его голос.

Боже, что я делаю?

Отпрыгиваю. Отворачиваюсь. Передо мной холодильник. Лезу туда. Ничего не вижу внутри. Слепо шарю по полкам.

Зачем я?

Что он подумал? Что я его... что? Соблазняю?

Ужас какой!

Ой, отмотайте назад, пожалуйста!

Лицо горит так, что я, наверное, как варёный рак, красная!

Что сказать нужно? Неловко так, будто я здесь не с Германом, которого чуть ли не всю свою сознательную жизнь знаю, а с... чужим очень привлекательным мужчиной.

-А что здесь происходит, вообще? Опппа! И Гера здесь! Ну, конечно, куда ж без моего вездесущего братца? Оооо, а куда ты, Даночка, своего ухажёра подевала? Я ему морду набить хотел, а он спрятался! - Игнат стоит в дверном проёме, держась за косяк.

Весь помятый, рубаха до низу расстегнутая. Волосы дыбом.

-Игнат, иди проспись, - усмехается Герман.

Исподтишка разглядываю Шахова-младшего, надеясь понять, что он обо мне подумал.

У него внезапно спокойный, холодный взгляд. Поза расслабленная...

Смотрю на него и поверить не могу. Вообще, другой человек, чем пять минут назад здесь со мной был. Словно броню натянул. А до этого... как будто обнаженный... как будто душа нараспашку... пробитый...

Даже не смотрит на меня.

Может, он и внимания не обратил на ту глупость? На то, что я его губами, как дурочка...

-О, папа! - за его спиной раздаётся напряжённый голос дочери. - А мы елку поставили.

-Кто это "мы"? - Игнат раскрывает ей объятья, разворачиваясь.

Обнимаются, как будто только что увиделись.

Замечает за её спиной Влада.

-О! А это что за вражеские силы на моей территории?

-Паап! Почему сразу вражеские? Это - Влад. Он - мой парень.

-Паааарень? - презрительно. - В наше время, прежде чем с твоей матерью начать встречаться, я разрешения у её родителей спрашивал. И у своих, кстати, тоже...

Правда. И это тогда казалось, хоть и несколько старомодным, но очень милым.

-Пап, - Кристинка вырывается и шагает к Владу, как бы прикрывая его собой. - Ну, это когда было! Сейчас времена другие!

-Игнат, - Герман встаёт и идёт к брату. - Пойдём спать уже. Оставь в покое ребят.