Громкий шепот - Милас Мари

– Держи, королева-психопатка. – Я отпускаю Валери и бросаю телефон ей в руки. – Когда решишь достать голову из задницы, позвони мне. А пока наслаждайся счастливой семейной жизнью.

– С удовольствием. Мне не нужен спасатель Малибу.

– А мне кажется, я бы великолепно выглядел в красных шортах.

Ее телефон снова звонит, и на этот раз на экране высвечивается фотография Аннабель.

– Всего доброго, Макс.

Черт, мне начинает нравиться этот особый тон для моего имени.

– До встречи, Валери Лэмб.

– Откуда ты знаешь мою фамилию? – слышу ее голос позади.

Я ничего не отвечаю. Сажусь в машину и быстро трогаюсь с места. Счета, которые бросились мне в глаза, пока мы стояли около журнального столика, сообщили намного больше, чем простую сумму неуплаты.

Подключая телефон к машине, делаю звонок человеку, который может узнать все и обо всех. Как я и говорил, связи и информация – одни из моих главных помощников.

– Макс, – приветствует меня частный детектив Рик.

– Алекс и Валери Лэмб. Мне нужно знать о них все. Особенно про него. От первого дня жизни и до сегодняшнего. Я хочу знать даже то, когда он начал ходить на горшок, если мне это поможет.

– Понял.

Я завершаю звонок и понимаю, что это только начало.

Глава 6

Валери

Недалекое прошлое

Я кладу очередную партию вещей в пакет с зип-застежкой и осматриваюсь по сторонам. Сняв голубой свитер, чтобы не испачкаться, обхватываю огромный горшок-вкладыш с цветком и вытаскиваю его из бетонной клумбы на заднем дворе академии танца.

Я делаю это уже на протяжении нескольких месяцев. Вероятно, мои бицепсы увеличились вдвое.

В скрытом дне клумбы лежит множество вещей. Начиная от нижнего белья и заканчивая обувью. Я бросаю пакет с последними вещами и залезаю в клумбу. Необходимо утрамбовать все свое добро, чтобы горшок с цветком не выпирал и не привлекал внимание всей округи.

Закончив, возвращаю все в первозданный вид и надеваю свитер.

Вот и все. Это последний раз, когда я занималась этим дерьмом, граничащим с сумасшествием. Конечно, мне придется еще поиздеваться над этой несчастной клумбой, чтобы забрать вещи, но она наконец-то освободится от грязного присутствия Валери Лэмб.

Как и этот город.

Как и мои друзья.

Мое сердце так больно сжимается, что у меня перехватывает дыхание. Как я буду без них? Без ласковых прикосновений Аннабель к моим волосам, без ее ворчания из-за вечных опозданий, без Лиама и его поцелуев в щеку, вызывающих улыбку.

Я провожу большим пальцем по уголку глаза, потому что кажется, что вот-вот скатится слеза. Но опять ничего… Сухость, холод и пустота. Я просто хочу, черт возьми, заплакать! Хочу хоть на мгновение почувствовать себя живой.

– Вот ты где! – кричит мой друг на весь квартал. – Что ты вечно окучиваешь эту клумбу? Ладно бы она была красивой, но на ней абсолютно уродский бабский рисунок.

Такой же уродский, как и я.

Лиам подходит ко мне, а затем оглядывается на Аннабель, прихрамывающую за ним. У нее опять воспалилось колено.

Слава богу, у нас уже состоялся благотворительный вечер, а сегодня мы и вовсе официально закончили обучение в этом проклятом заведении. Планирую выкинуть пуанты, как только увижу ближайшую мусорку.

– Может быть, вы сами подойдете ко мне, и мы уже пойдем? Не то чтобы я не могла вас догнать, просто нам в другую сторону, – пыхтит Аннабель, еле волоча ногу.

– Стоит ли нам сдвинуться с места? – хмыкает Лиам.

– Как думаешь, сколько она еще будет делать вид, что у нее ничего не болит?

– Думаю, если бы ей ампутировали ногу, она бы все равно делала вид, что все в порядке.

– Я вас слышу, засранцы! – рычит Аннабель, преодолев еще пару метров. – И у меня ничего не болит!

– Что-что? – Лиам театрально оттопыривает ухо ладонью. – Ничего не слышу, тебе стоит подойти поближе. Возможно, следует перейти на бег, у тебя же ничего не болит.

– А возможно, мне следует дать тебе по голове, чтобы ты замолчал.

Боже, я буду скучать по ним.

– Ладно! – Аннабель останавливается и вскидывает руки. – У меня болит колено, довольны?

– Нет, – отвечаем в унисон, начиная двигаться в ее сторону.

Когда встречаемся, Аннабель берет под руку Лиама и опирается на него. Мы медленно обходим академию, пока подруга ворчит:

– Ненавижу вас.

Лиам целует сначала ее макушку, а затем мою.

– А я люблю вас.

И я люблю их. Хотя кажется, сердце давно не способно на такое чувство.

Сегодня достаточно холодный день для июня, поэтому у меня мерзнут даже пальцы на ногах. Босоножки на высоком каблуке были не лучшей идеей. Хорошо, что в моем шкафчике в академии завалялся свитер, иначе я бы вообще продрогла до костей в своем тонком лонгсливе с длинным рукавом.

Мне всегда холодно. Каждый день. Каждый час. Каждую чертову минуту.

Я растираю руками плечи и задеваю ссадину, вокруг которой сегодня утром начал расцветать синяк. Изо всех сил сдерживаю шипение и стон. Вчера Алексу не особо понравилось, что в нашем доме не оказалось молока. Это разозлило его, ведь кофе без него получился слишком крепким и горьким.

После этого горьким стал мой день.

– Эй, придурок, убери свой рот от моей невесты, – доносится с парковки академии голос Леви. Он стоит, привалившись к своей «Ауди» и скрестив ноги в лодыжках. – Я видел, как ты ее поцеловал, даже не отрицай.

– И не собираюсь. – Лиам усмехается и еще раз показательно целует Аннабель в макушку, чтобы просто позлить Леви.

Мы с Аннабель смеемся, пока Лиам и Леви отрабатывают друг на друге тысячу и один способ демонстрации среднего пальца. То они чешут им бровь, то поправляют волосы или же указывают в направлении дороги и шепчут: «Кажется, тебе туда».

По моей спине ползут мурашки, а затылок обжигает ощутимое тепло. Я оглядываюсь и вижу его. А он уже смотрит прямо мне в глаза, заставляя мою замерзшую кожу полыхать, черт возьми.

Макс стоит рядом с Нейтом около входа в академию. И пока его друг активно общается с подрядчиками, которые уже начинают работу над реконструкцией здания, он прослеживает взглядом каждый участок моего тела. Словно сканирует. Словно выискивает и пытается дотронуться до моих шрамов сквозь одежду.

Что с этим мужчиной не так? Или, может быть, это со мной что-то не так? Я не видела его около трех недель, но все еще помню, как он прикасался к моей губе и бедру, заставляя меня испытывать стыд и отвращение к самой себе. Я горела рядом с ним. И мне это не нравилось.

– Что он тут делает? – шепчу вслух вопрос, который должен был остаться лишь в моей голове.

Леви, который все это время порхает вокруг Аннабель, как пчелка Майя вокруг цветка, отвечает:

– Нам нужно было уточнить некоторые моменты по тендеру.

Я не упускаю, что он даже не интересуется, о ком именно я спрашиваю.

Макс и Нейт двигаются в нашу сторону, и мне хочется убежать. Это чувствуется так, как если после красивых, но ужасно неудобных туфель надеть разношенные кеды.

И это странно. Ведь я очень привыкла к туфлям. Даже неудобным. Но почему кеды кажутся такими комфортными и знакомыми?

Бред какой-то. Я не привыкла к комфорту, поэтому мне сложно понять эти странные эмоции.

– Точно не сильно болит? – обеспокоенно говорит Леви, все еще находясь где-то у ног Аннабель.

– Точно. Когда сижу, то вообще не болит.

– Тогда время сесть. – Леви поднимается с корточек и наклоняется к ее уху. – Желательно ко мне…

Я не слышу, что он говорит дальше, но моя подруга становится такой красной, что ей не помешала бы огромная глыба льда, чтобы охладиться.

– Эй, клоуны, я проголодался. – Нейт подходит и похлопывает себя по животу. Стоит отметить, что и живота там особо-то и нет. Все эти мужчины походят своим внешним видом на каких-то богов Олимпа.

– Давайте пообедаем где-нибудь? – спрашивает Лиам, пока я изо всех сил стараюсь смотреть куда угодно, только не в теплые глаза мужчины, который все еще не отрывает взгляд от меня.