Татьяна Корсакова - Ты, я и Париж
— Ты сам мне сказал, — она не сводила с него напряженного взгляда, — сегодня ночью.
— Я?!
— Ты!
Вообще-то, Ян не помнил, чтобы посвящал Тину в свои планы, но она говорила с такой наивной убежденностью.
— И что теперь? Ты приехала, чтобы попрощаться? — Невежливо разговаривать в таком резком тоне с молоденькими девицами, бабушка не одобрила бы, но у Яна не осталось выбора, ему не нужны дискуссии и выяснение отношений.
— Я хочу с тобой. — Зря он волновался, что ее смутит его тон — девчонка оказалась наглой и невосприимчивой к таким мелочам.
— В Париж?
— В Париж!
— Зачем?
— Давно собиралась погулять по Елисейским Полям.
— А если без меня? — Ян нетерпеливо посмотрел на наручные часы.
— С тобой будет интереснее, — она просительно улыбнулась: — Возьми меня с собой. Пожалуйста.
Вот тебе и случайная знакомая! Ян поморщился. Все, пора прекращать этот балаган. В конце концов, случайный секс — еще не повод для знакомства, а у него слишком мало времени, чтобы тратить его на дипломатию.
— Клементина, — он постарался, чтобы голос звучал как можно строже, — жаль тебя разочаровывать, но мне не нужна спутница, я собираюсь лететь один. Так что извини! — Он положил на стол перед девчонкой стодолларовую купюру, утешительный приз, так сказать. Пусть сходит еще на какую-нибудь распродажу, прикупит себе парочку прикольных шмоток.
— Это мне? — Тина недоверчиво посмотрела на деньги.
— Только не подумай, что я хочу тебя обидеть, считай это компенсацией за испорченную кофточку. — Краем глаза Ян заметил, что их дуэт привлекает к себе повышенное внимание. Пассажиры, так же как и он коротающие время в кафе, поглядывали на Тину со смесью удивления и неодобрения. Похоже, им тоже не импонировала ее манера одеваться.
— Оставь себе! — Девчонка встала из-за стола так стремительно, что недопитый кофе выплеснулся Яну на рубашку. — Я думала, что ты другой, а ты такой же, как все…
Под ее разочарованным взглядом Яну вдруг стало очень обидно, что он такой же, как все, захотелось оправдаться.
— Тебе нельзя лететь со мной! — крикнул он ей вслед.
Она обернулась, презрительно дернула плечом, сказала:
— Поправочка! Мне не нужно лететь с тобой. Вали один в свой Париж! — Девочка-пташка бросила на него прощальный взгляд и направилась к выходу.
Ян наблюдал, как гневно развевается подол черной юбки, как безразмерная холщовая торба болтается из стороны в сторону, и чувствовал себя предателем. Словно вчера он пообещал этой дурехе, что возьмет ее с собой в Париж, а сегодня передумал. Бред! Он никому ничего не обещал! У него нет ни перед кем никаких обязательств! И вообще, последние дни жизни он собирается прожить так, как хочется ему, а не какой-то взбалмошной бродяжке. Ян посмотрел на расплывающийся по рубашке след от кофе, встал из-за стола. Нужно сходить в туалет, замыть пятно, пока еще не поздно.
За пределами кафе бурлила жизнь: аэропорт переваривал, пережевывал и выплевывал сотни, если не тысячи нервных, суетливых людишек. Аэропорт был похож на хорошо отлаженный огромный механизм, работающий без сбоев. Почти без сбоев, потому что откуда-то со стороны выхода доносился шум и крики. Ян обернулся и тихо застонал — причиной сбоя оказалась Клементина. Со своей позиции он мог видеть немногое: двух невозмутимого вида ментов, Тину, нервно размахивающую руками и тщетно пытающуюся высвободиться из цепких лап одного из стражей порядка, ну и зевак, конечно. Как же без них?
Разумнее всего было бы сделать вид, что происходящее его не касается, пройти себе спокойно мимо и забыть о девочке-пташке на веки вечные. Возможно, он бы так и поступил в прошлой жизни. А в этой, новой жизни Тина стала единственным человеком, который, пусть сам того не ведая, разделил с ним страх и отчаяние, смягчил самый первый и от этого самый страшный удар, и бросить ее сейчас было бы верхом подлости. Ян тяжело вздохнул, посмотрел на часы — до вылета оставалось еще достаточно времени, чтобы попытаться вызволить дуреху без риска опоздать на самолет.
— …Убери руки, козел! — Голос Тины звенел от возмущения. — Сам ты террорист!
— Тихо, гражданочка, не надо буянить. — Судя по миротворческим ноткам в голосе того милиционера, что постарше, он пытался урегулировать конфликт малой кровью.
— Не рыпайся, шалава! — Зато его молодой коллега был настроен куда агрессивнее, Ян успел заметить, как он со злостью сдернул с Тининого плеча торбу. — Я тебе сейчас покажу «козла», неформалка чертова!
В общих чертах причина конфликта была ясна: внешний вид Тины вызвал подозрения у стражей порядка, а поскольку время нынче неспокойное, неудивительно, что товарищи милиционеры проявили пристальный интерес к ее особе. Может, сказали что-то не то, может, обратились как-то не так, но скорее всего просто попались девчонке под горячую руку — вот и возгорелось из искры пламя. А ему теперь туши…
— Клементина, что происходит? — Голосу следовало придать одновременно строгости и миролюбия.
— Пошел к черту! — Негодяйка метнула в Яна острый, как стилет, взгляд, выдернула свою торбу из рук зазевавшегося мента и тут же ткнула его локтем в бок.
— Ах ты, паразитка! — взвыл тот и, если бы Ян не встал между ним и Тиной, девчонке пришлось бы худо.
— А вы кто такой? — вежливо поинтересовался мент постарше.
— Никто! — ответила за него Тина. — Он никто! Скажите ему, чтобы валил отсюда!
— Я ее знакомый, могу я быть чем-нибудь полезен? — Ян решил обращаться исключительно к старшему как к самому здравомыслящему из всей компании.
— Можете! — радостно откликнулся мент. — Скажите своей знакомой, что, если она не прекратит сопротивление властям, мы ее арестуем.
— Тина, ты слышала?
— Отвали!
— Уж больно несдержанная у вас знакомая, — мент неодобрительно покачал головой, — документики вот не желает показывать, на неприятности нарывается.
— Покажи товарищам документы. — Ян старался сдерживаться из последних сил, но чувствовал, что надолго его не хватит, — Тина, я кому сказал?!
Неожиданно она послушалась, порылась в торбе, извлекла на свет божий паспорт, игнорируя Яна, сунула его под нос старшему милиционеру. Тот долго и пристально изучал документ, потом поманил Яна в сторонку, сказал доверительным шепотом:
— С документиками у вашей знакомой все в порядке, но вот за оскорбление служителей закона, находящихся при исполнении… — он сделал многозначительную паузу.
— Понял вас, — Ян достал из бумажника деньги, и через пару мгновений паспорт Клементины перекочевал к нему.
