Алекс Савчук - Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах
Когда я оторвался от нее, она в благодарность стала целовать меня, затем, после паузы, вдруг спросила:
– Постой, а где Славик?
– Да вон же он, – ответил я, указывая на темнеющее возвышение на полу около стола. – Не волнуйся, с ним все в порядке, даже отсюда слышно, как он сопит.
– Нехорошо как-то… на полу. Отнеси его… – зашептала Лариса, – в другое место, ну… хотя бы к Янке, что ли.
– Конечно– Конечно, – ответил я. – Я так и сделаю.
– Спасибо, милый… – проворковала Лариса и, не договорив, повернулась на бок и уснула.
Я прижался к ней покрепче и, укрывшись до подбородка одеялом, тоже собрался спать. Но даже теперь, ощущая рядом с собой горячее тело женщины, только что любившей меня, я почему-то чувствовал себя неудовлетворенным. Да и сон не шел… В чем же дело? Ах да, ну конечно же!.. Елена! Лишь теперь только я понял, вернее, признался себе в том, кто именно не давал мне покоя! Елена! Вот о ком я думал весь этот вечер, занимаясь любовью с этими девочками… вот о ком мечтал.
Бесшумно выбравшись из постели, я на цыпочках направился в спальню. Ага, вот они, голубки – Елена и Андрей! Спят. Одетые. Во, блин, вот дают мужики! С такими классными бабами – и одетые!
Я пробрался на кухню, и, еле отыскав их в куче одежды, натянул на себя трусы и тут же вернулся, – для того, что я задумал, костюм не требовался. Елена спала, плотно прижавшись к стене, вернее, Андрей ее туда буквально вжал, и теперь, навалившись на нее всем своим громадным телом, спал, храпя как паровоз. Я судорожно вздохнул. Надо было что-то предпринимать. Ведь задавит девочку, циклопище!
Я осторожно потянул его за руку, чтобы отодвинуть от Елены, или хотя бы развернуть этого бугая навзничь. Он, всхрапнув, отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Я едва успел отпрянуть. Если бы он своей рукой, больше похожей на кувалду, попал бы случайно мне в челюсть, то я, не помышляя больше о Елене, валялся бы сейчас рядом с их кроватью в глубоком нокауте.
Я обвел взглядом комнату и не нашел ничего более подходящего для самозащиты, как хрустальная пепельница в виде морской раковины не меньше чем в килограмм весом. Я взял ее со стола и покачал в руке, приноравливаясь. Треснуть, что ли, этой самой пепельницей Андрюшу по башке, чтобы он отключился, а затем стащить его с дивана? И тогда никаких проблем, путь к Елене свободен. А вдруг я его этим ударом убью? Нет, такой вариант не годится…
Я нащупал Ленкину ногу и ущипнул ее через джинсы, но она только буркнула что-то сквозь сон и потянула, поджала ногу под себя.
Что же делать? Я был почти в отчаянии. А ведь цель так близка…
В какой-то момент Андрей вздохнул и повернулся в мою сторону всем своим массивным телом. Я замер. Теперь он не храпел, и мне даже показалось, что он смотрит на меня! Притвориться, что ли, как это делают ниндзя в голливудских кинофильмах, креслом или кактусом? Несколько секунд я не дышал, занеся над его головой пепельницу. Но Андрей вздохнул и опять захрапел. А рядом с ним лежала такая близкая… такая желанная… и по-прежнему недостижимая Елена. Я должен был действовать! Не замечая прохлады пола, на котором я стоял босиком и, отгоняя мысль о том, что вот же, совсем рядом, в соседней комнате лежит женщина, которая в любую секунду распахнет для меня свои объятия, я опять отправился на кухню, поднял на руки спящую Яночку (она при этом даже не сбилась с дыхания) отнес ее в зал и положил рядом с Ларисой, а затем, не очень вежливо подняв с пола, примостил туда же Славика. Полюбовался на них. Великолепная троица! Ах, если бы я мог так же легко справиться с Андреем!
Я вернулся в спальню, в отчаянии ухватил Елену за обе руки и потянул на себя. Вначале ее тело поехало ко мне, потом надломилось в талии и Елена резко села на диване, при этом мы едва не столкнулись головами. В следующую секунду я увидел ее бешеные от возмущения глаза и мгновенно прижал свои губы к ее губам, не давая девушке крикнуть, затем рывком поднял ее на ноги. Она уперлась обеими руками мне в грудь, но я продолжал сжимать ее в своих объятиях. Наконец она сумела вырваться, и сразу же:
– Ты что, с ума сошел? Ненормальный какой-то!
– Леночка! – взмолился я. – Конечно же, я сошел с ума, но прости меня, я не мог по-другому. – Я оглянулся на спящего Андрея. – Пойдем, я тебе все объясню.
– Куда пойдем, сумасшедший? Разбудил среди ночи…
– Пойдем на кухню. Только на два слова, и я тебя отпущу, умоляю!
Елена, косясь на Андрея, сделала несколько неверных шагов, затем пошла впереди меня. Даже в таком виде – сонном и нетрезвом, она была грациозна, словно пантера.
– Это для кого здесь постелено? – спросила она, входя в кухню и ступая ногами на перину.
– Для нас с тобой! – твердо ответил я.
– Хм. Занятно. Принеси мне воды попить, – сказала она, выходя их кухни и открывая дверь в ванную. – Только обязательно холодной!
Когда я вошел с кружкой воды, она стояла в ванной, поливая себя из душевого рожка. Не испытывая передо мной никакого стеснения при включенном свете (жажда, очевидно, была сильнее), Лена схватила кружку и осушила ее одним залпом.
– Принеси еще, – сказала она. – А еще лучше, сделай мне, пожалуйста, кофе.
Я принес еще воды, невольно задержав на ней, обнаженной, свой взгляд, и тогда она брызнула на меня из рожка водой:
– Уходи же, наконец! И без кофе не возвращайся. – Однако тон ее заметно смягчился, что меня ужасно обрадовало.
Я обшарил всю кухню, прежде чем обнаружил банку индийского кофе, спрятавшуюся на подоконнике среди цветов в горшках; на газовой плите уже закипал чайник. Вскоре две большие чашки крепчайшего ароматного напитка стояли на кухонном столе – я тоже в эту минуту нуждался в кофе. Елена вошла на кухню уже в халате, оставленном Ларисой в ванной, и я невольно улыбнулся, подумав о преемственности людей и их вещей. При этом свои вещи Елена держала в руке. Бросив их на стул, она взяла чашку в обе руки и поднесла ко рту.
– Осторожно, горячий! – предостерег я.
– Я люблю именно такой! – сказала она и тут же сделала глоток. Ее лицо расплылось в блаженстве.
Я протянул руку к выключателю и погасил свет, кофе мы допивали в темноте. Затем Елена красивым жестом сбросила с себя халат, опустилась на перину и заявила:
– Так вот знай, Савва: я тебя совершенно не хочу! – Она устроилась на перине поудобнее, и призывно протянула ко мне руки. – Это будет насилие над беззащитной девушкой.
– И более того: это будет сладчайшее в мире насилие! – воскликнул я, развернул ее к себе спиной и незамедлительно впился губами в ее бархатную шейку чуть пониже уха, пальцами рук в это время подбираясь к сосочкам грудей. – Берегись же, я буду безжалостен!
Елена задышала глубже и чаще. Тогда я постепенно перебрался к ее ягодицам и стал массировать их легкими круговыми движениями, постепенно усиливая нажим. Она начала легонько постанывать. Мои шаловливые пальцы, переместившись к внутренней части бедра, ласково касались ее нежной плоти, доводя девушку до экстаза.
