"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

Сантана страдальчески взглянула на судью:

— Я покорно приму любое наказание, — дрожащим голосом сказала она. — Я обещаю, что это будет уроком и для меня и для многих других.

Тиммонс, выслушав покаянные речи Сантаны, едва заметно улыбнулся. Пока все складывалось так, как ему было необходимо. Сантана ни единым словом не упомянула, что рядом с ней в машине находился кто‑то еще. Она целиком и полностью принимала всю вину на себя. И ее готовность к раскаянию и наказанию так же должны были произвести впечатление на судью. Ведь миссис Уайли все‑таки не бездушный автомат, а человек из плоти и крови, к тому же женщина. По замыслу Тиммонса, это должно было стать дополнительным аргументом на чашу весов в пользу Сантаны. Похоже, что пока все складывалось именно так, как запланировал окружной прокурор.

Выслушав слова Сантаны, Уайли кивнула:

— Хорошо, миссис Кастильо, я не оставлю это без внимания, когда буду принимать окончательное решение.

Она взглянула на часы:

— А теперь перерыв. Ленч. Заседание суда продолжится в два часа.

А вот это уже не входило в планы окружного прокурора. Он надеялся, что, принимая во внимание все обстоятельства дела, судья ограничится условным наказанием и на этом все закончится. Однако все произошло совершенно по–другому. Очевидно, миссис Уайли была намерена глубоко покопаться в этом деле.

Нужно было что‑то срочно предпринимать, поэтому окружной прокурор мгновенно вскочил, когда увидел, что судья собирает документы в папку и поднимается со своего места.

— Ваша честь, у меня есть одно замечание, — поспешно воскликнул он.

Уайли удивленно посмотрела на Тиммонса:

— Вы хотите что‑то возразить?

Он озабоченно повертел головой:

— Видите ли, ваша честь, я хочу напомнить вам, что на два часа пополудни назначено разбирательство другого дела в этом же самом зале.

Судья скептически воскликнула:

— Спасибо, мистер окружной прокурор, что сообщили мне об этом. Однако судья здесь я, и я не хочу принимать поспешного решения только для того, чтобы угодить вам.

Тиммонс понял, что поступил опрометчиво:

— Прошу прощения, ваша честь, — он опустил голову.

— Мы не обговорили ряда серьезных моментов, касающихся этого дела, — продолжила судья. — Действия миссис Кастильо повлекли за собой угрозу для жизни другого человека. Я хочу выяснить степень ее вины. Вам это ясно, господин государственный обвинитель.

Он снова склонил голову:

— Да, ваша честь.

— Ну, вот и отлично, — воскликнула судья и стукнула молотком по столу. — Я объявляю перерыв до двух часов. Все свободны.

Когда судья покинула зал заседаний, там поднялся шум. Присутствующие в зале начали оживленно обмениваться впечатлениями по поводу того, что произошло. У всех, кто сочувствовал обвиняемой, был крайне озабоченный, хмурый вид. Помрачнел Круз, растерянно смотрела на дочь Роза, подавленно опустил голову Ник, тяжело вздохнув, отвернулась Джулия. Даже на лице окружного прокурора была написана досада. Лишь один человек в зале торжествовал, не скрывая своей радостной улыбки. Это была Джина Кэпвелл.

Сантана сидела, сокрушенно обхватив руками голову, когда к ней подошел окружной прокурор и ободряюще провел ладонью по ее руке. Она вскинула на него полные слез глаза и безнадежно покачала головой.

В обеденный перерыв некоторые из участников судебного заседания направились перекусить в ресторан «Ориент Экспресс», располагавшийся неподалеку от здания Верховного Суда.

Окружной прокурор сидел за столиком в самом центре ресторана. Изучив меню, он жестом подозвал метрдотеля и стал заказывать блюда. Джина вошла в зал ресторана и, кокетливо вильнув бедрами, уселась за стол рядом с Тиммонсом.

— А для меня ваш фирменный салат, — без тени смущения обратилась она к метрдотелю.

Тиммонс театрально застонал и заслонился от Джины папкой с меню. Из‑за своего укрытия он убедился в том, что появление Джины не дурной сон и поспешно отправив метрдотеля выполнять заказ, заунывным голосом произнес:

— Я удивлен, Джина, неужели у тебя есть деньги, чтобы ты была в состоянии заплатить за обед?

Она улыбнулась:

— Мне нравятся прокуроры с чувством юмора.

Тиммонс скривился:

— Почему бы тебе не оставить в покое Сантану? Ты проявляешь к этому делу какой‑то невероятно назойливый интерес. Мне это не нравится.

Джина скептически осмотрела его:

— Боже мой, кого я вижу перед собой. Еще один рыцарь прекрасной дамы.

Тиммонс предостерегающе поднял руку:

— Я угробил столько сил на это дело, что любое твое вмешательство вызывает во мне бешенство. Не вздумай лезть туда, куда тебя не просят.

Джина никак не прореагировала на это угрожающее замечание.

— А почему я не имею права вмешаться? Я честный гражданин и с какой это стати я должна делать исключение для Сантаны.

Тиммонс понизил голос:

— Послушай, Джина, ты можешь положить на это все свои силы, но таким образом тебе не удастся вернуть себе Брэндона.

Джина обозлилась:

— А мне очень хочется, чтобы ты остался в дураках. Я думаю, ты будешь сильно разочарован, когда судья Уайли отвергнет разработанный тобой сценарий этого судебного процесса, — с мрачной убежденностью сказала она.

Он деланно улыбнулся:

— Не смеши меня.

Джина покачала головой:

— Смейся, смейся. Но вот увидишь, что все так и будет, как я говорю. У судьи Уайли свое мнение о лихачах, которым ничего не стоит сбить человека и преспокойно уехать, не посмотрев, что с ним случилось.

Окружной прокурор опасливо оглянулся по сторонам и, подавшись вперед, злобно процедил сквозь зубы:

— Джина, не смей больше появляться в суде. Я не потерплю, чтобы ты злопыхала за спиной Сантаны.

Она брезгливо поморщилась:

— Кейт, эти разговоры о Сантане дурно влияют на мой желудок. У меня почему‑то сразу исчез аппетит. А ведь мне скоро должны принести очень вкусный салат.

Тиммонс вскипел:

— Да чтоб ты подавилась своим салатом! — воскликнул он, забыв о приличиях и присутствующих вокруг посетителях. — Запомни, если ты повредишь Сантане или попытаешься изменить ход судебного разбирательства, я сам тобой займусь.

Она начала кривляться и строить глазки.

— Ты обещаешь мне это? — с томным придыханием спросила Джина.

Он резко взмахнул рукой:

— Нет, угрожаю. Она усмехнулась:

— Мне нравиться тебя злить. Когда ты так ведешь себя, у тебя на шее вздуваются вены. Меня это очень привлекает. Я начинаю понимать чувства Сантаны по отношению к тебе. Надо же, мы чем‑то похожи с ней.

Тиммонс едва сдержался, чтобы снова не заорать:

— А я предпочитаю больше не видеть тебя на расстоянии ближе пяти шагов возле себя, — угрюмо бросил он. — Никогда не появляйся на моем пути.

Но Джина по–прежнему соблазнительно улыбнулась:

— Кейт, ты явно что‑то перепутал. Тебе бы стоило взглянуть на себя в зеркало. Ты же глаз с меня не сводишь. Я вижу, что нравлюсь тебе. Что, угадала?

Он уязвленно умолк. Появившийся очень вовремя метрдотель, поставил на стол несколько блюд.

— Приятного аппетита, — сказал он.

Не обращая внимания на состояние нервов и аппетита окружного прокурора. Джина стала активно поглощать фирменный салат.

В то же самое время на другом конце зала за одним столиком сидели Ник Хартли и Джулия Уэйнрайт. Он только что рассказал Джулии о том, как навестил в больнице Келли.

— Ты не представляешь себе, как я был разочарован, — с сожалением покачивая головой, сказал он. — Она помнит меня, но, по–моему, позабыла о всех чувствах, которые когда‑то ко мне испытывала. Я не ожидал такого холодного приема.

Она сочувственно посмотрела на него:

— Да, похоже, дело плохо. Наверно Келли, еще не до конца выздоровела. Неужели она не помнит, какие горячие чувства вы испытывали по отношению друг к другу. Ведь об этом знал весь город.

Ник мрачно усмехнулся:

— Мне даже странно представить, что мы с Келли хотели пожениться. Для меня то, что произошло, совершенно необъяснимо.