Ли Райкер - Полюбить ковбоя
Вспомнив об этом утром в день Святого Валентина, Эрин снова почувствовала себя виноватой, и у нее в голове зазвучали трогательные слова из песни «Мой странный возлюбленный», но тут звякнул колокольчик, дверь распахнулась и в магазин стремительно вошла Дейзи Четворт в парке на красной подкладке и с капюшоном. Эрин коротко поздоровалась с подругой, у них с Дейзи еще не совсем наладились отношения после ссоры, которая произошла несколько месяцев назад.
– Боже, ну и холодина здесь. – Дейзи приветливо улыбнулась Эрин и Мег. – Найдется ли кто-нибудь, кто любит февраль в Монтане? Надеюсь, нет. – Она торопливо подошла к дровяной печке в центре торгового зала, в которой Эрин поддерживала огонь и от которой живительное тепло распространялось по всему магазину, и протянула к пламени покрасневшие от мороза руки. – Печь в библиотеке перестала работать, и я сочла это знаком, что мне следует сделать то же самое.
– В свой выходной никто и пальцем не пошевелит, хоть заплати ему.
– А бесплатно? – усмехнулась Дейзи, откидывая капюшон. – Я прогуляла, когда ездила в Вегас на финалы, но не жалею ни о едином центе, потраченном на билеты, на комнату в мотеле и просто на то, чтобы видеть лицо Кена каждый раз, когда Денни выигрывал раунд.
– Дейзи, – Мег улыбнулась и отвлеклась от постройки изящной пирамиды из хрустальных снежинок, которые местный художник пожертвовал новому комиссионному отделу, – оставь в покое моего старшего сына, он унаследовал характер своего отца и его упрямство тоже.
– Ты видишься с Кеном в последнее время? – обратилась Дейзи к Эрин, потирая ладонь о ладонь.
– Не часто.
Говоря в «последнее время», Дейзи, вероятно, хотела сказать «после того, как он сделал тебе предложение». В Лас-Вегасе Дейзи и Эрин помирились, но их дружба все еще была хрупкой, даже при том, что Денни остался дома.
– Я не видела, чтобы Кен Синклер улыбался, с тех пор… ну да ладно.
– С каких пор? – Эрин начала выходить из себя.
– С тех пор как Денни первый раз вернулся в июле.
Слова из «Моего странного возлюбленного» снова пришли на память Эрин, и она, как всегда, зажмурилась. Он вернулся – но надолго ли?
– Кен одинокий мужчина, – пробормотала Мег с философским видом.
– Ничего удивительного, – ответила ей Дейзи.
* * *В конце марта Кен приехал к дому, расположенному в новом микрорайоне Вудед-Крик неподалеку от его собственного. Этот дом он продал несколько дней назад, как раз перед началом весеннего оживления на рынке недвижимости, и отделочные работы должны были быть закончены к моменту, когда покупатель окончательно подпишет документы на собственность.
– Денни? Люк? – окликнул Кен, входя в дом со связкой чертежей под мышкой и в желтой строительной каске на голове; поднявшись по широкой лестнице, он нашел их в спальне, где они занимались облицовкой стен. – Я оплачу сверхурочные – в двойном размере, – если вы сможете остаться поработать сегодня вечером, а может быть, и в течение всей этой недели.
– Для меня звучит заманчиво. – Денни рукой вытер пот со лба. – Тебе половина, и мне половина.
– Я знаю, что говорю. – Кен нахмурился.
Денни отвернулся, чтобы подобрать следующую панель, у него не было времени разговаривать с Кеном, ему нужно было работать.
Комната уже становилась похожей на комнату. Эта часть процесса строительства – отделочная – больше всего нравилась Кену. Где-то в глубине души Кен всегда изумлялся, когда дом, который он построил, превращался в настоящий дом. Это, несомненно, не могло бы не удивить Дейзи Четворт, если бы она когда-нибудь узнала о том, как он в себе не уверен. Но она об этом не узнает.
Ему казалось, что он забыл их стычку во время ливня в октябре прошлого года и то же самое в последний вечер в Лас-Вегасе. Потом в Суитуотере он однажды увидел, как она перебегала обледеневшую улицу в ярко-красной куртке, короткой юбке и сапогах до колен, но отвернулся, хотя был уверен, что она заметила его. Дейзи была не в его вкусе: высокая, тощая – одни ноги, бесцветные волосы, большие голубые глаза; она то была робкой и мягкой, то в ней кипела энергия, как во время финалов в Лас-Вегасе. Быть может, она воодушевлялась только вблизи родео; или она загоралась только в присутствии Денни?
Кен задержался на лестничной площадке возле спальни, а потом вернулся в комнату.
– Можно поговорить с тобой?
– О чем?
– Это личное.
– Очень интересно, – заметил Люк, обменявшись взглядами с Денни; он не упускал возможности задеть душевные струны Кена, особенно если дело касалось Мег.
– Люк, оставь нас ненадолго, – попросил Денни, и Люк, сунув в рот новую пластинку жвачки, вышел в коридор.
– Любитель пузырей, – буркнул Кен. Он до-ждался, когда затих стук сапог на лестнице и хлопнула входная дверь. – И почему я вижу в нем клоуна, даже когда у него на лице нет грима? – пробормотал Кен себе под нос.
– О чем речь? – спросил Денни, прислоняясь к стене. – Я уволен?
– С работой все в порядке. – Кен прошелся по комнате, наступая на забрызганный краской брезент и позвякивая мелочью в кармане брюк. – Что ты думаешь о Дейзи Четворт? – прочистив горло, спросил он наконец.
Денни ухмыльнулся, а Кен помрачнел. Ему сразу же захотелось забыть об этой наглой ухмылке.
– Я спрашиваю просто так.
– Она хороший человек, честный, добросердечный. Как Эрин. – Денни не мог не добавить этого. – Она очень требовательна к себе. Я думаю, это как-то связано с несчастным случаем, который произошел с ней. Она хочет позабыть о нем и полюбить то, чем занимается вместо верховой езды. Однако, – он покачал головой, – работа библиотекарем совсем ей не подходит. Она всегда кажется мне рыбой, выброшенной из воды, этаким серебристым лососем, который оказался на отмели вверху по течению и не знает, как вернуться.
– Это чертовски трудно, – заметил Кен, на что Денни только пожал плечами. – Однако она, несомненно, неравнодушна к Кемосабе. Когда прошлой осенью я уезжал с ранчо, она один раз ездила на нем. – И он тогда охладил ее восторженный пыл несколькими словами, получив удовольствие при виде того, как погасла ее улыбка, словно ее присыпали золой.
– Она строила тебе глазки? – спросил Денни.
– Что ты хочешь этим сказать? – Кен перестал ходить по комнате и сжал кулаки.
– Она многие годы влюблена в тебя, и не говори мне, что ты никогда этого не замечал. Всякий раз, когда ты приходишь в библиотеку… – Он не закончил фразу. – Но видишь ли, я думаю, Дейзи никогда не признавалась в этом самой себе, а если бы призналась, то убежала бы без оглядки.
– Нечего издеваться надо мной.
Ответом Денни был простодушный взгляд, так хорошо знакомый Кену.
