Kim Pritekel - Исход
- Что там?
- Вытаскивай его!
Она наклонила коробку и на пол шлепнулся огромный, оранжевый, весь в щупальцах… тут до нее дошло.
- Это же… это же самый большой в мире куш! – она уставилась на меня в крайнем возбуждении.
Я усмехнулась и кивнула:
- Сядь на него.
- Нет, он же не для этого.
- Как раз для этого. Это, собственно, кресло-мешок.
И с абсолютной уверенностью она плюхнулась на куш, утонув в его мягкости.
- Он круче всех! Где ты его нашла?
- Мне пришлось попотеть, но когда я его увидела, я поняла, что он должен быть твоим. Ой!
Я обнаружила, что уже сижу, причем наполовину на кресле-мешке, наполовину на Хейли.
- Скажи, здорово?!
- Ага, - я вздохнула и откинулась назад, прижавшись к ним обоим. Хейли обвила меня руками и крепко обняла.
- Он такой классный, Энди. Спасибо тебе.
Я прислонилась головой к ее плечу.
- Пожалуйста. Вставай, у нас еще есть чем заняться.
Кряхтя, как две старухи, мы извлекли наши тела из объятий куша.
Следующим номером программы мне досталась маленькая овальная коробочка. Я развязала бантик, сняла крышку и вытащила пенопластовую прокладку. Там, на дне коробочки, сидел крохотный хрустальный мопс.
Задержав дыхание, я осторожно вытащила его, понимая, что это кристалл Сваровски. Я посадила малыша на ладонь и посмотрела сквозь него на пламя камина.
- Это маленький прозрачный Бунзен, - восхитилась я.
Хейли довольно рассмеялась и выжидательно посмотрела на меня.
- Спасибо, - я аккуратно положила фигурку обратно в коробку и обняла Хейли изо всех сил.
- Пожалуйста.
Теперь настало время для моего главного подарка. Я передала ей конверт, она быстро открыла его и прочла открытку. Конечно, в человеческом языке не было нужных слов, но я все же попыталась выразить то, как много она значит для меня и какие счастье и радость я испытываю от того, что она вошла в мою жизнь.
Хейли опустила открытку и посмотрела на меня.
- Я подписываюсь под каждым словом, - это было единственное, что она произнесла.
Потом она вытащила из большого конверта другой, поменьше. Внутри обнаружились билеты на выпускной вечер Чикагской кулинарной школы. Смысл был в том, что заплатив немалую цену за билеты, вы могли заявиться на выпускной вечер и продегустировать все изысканые блюда, приготовленные шеф-поварами, окончившими одну из самых известных кулинарных школ мира.
Хейли посмотрела на меня прищуренными глазами:
- Ох, ты плохааая девочка, ты знаешь это? – спросила она, и ее голос был таким низким, что у меня мурашки пошли по спине.
- Ну, ты же сама сказала, что ты – пищевая извращенка.
- Сказала, и не отказываюсь от своих слов.
Она подошла ко мне и сжала в объятии. Наши тела прижались друг к другу, наше дыхание смешалось, а потом я почувствовала, как ее губы коснулись моей щеки.
- Спасибо, Энди, - прошептала она мне на ухо. Я попыталась подавить дрожь, пробежавшую по моему телу.
Мы разомкнули объятие, но еще какое-то мгновение она держала меня за руку, глядя мне в глаза, прежде чем отпустить, повернуться и взять с журнального столика свой последний подарок для меня. Это тоже был конверт.
- У нас с тобой пунктик насчет конвертов, а? – улыбнулась я.
Она ответила такой же улыбкой и отдала конверт мне.
- Изо всех сил надеюсь, что тебе понравится. Мне кажется, я пошла на серьезный риск и позволила себе некую вольность, - Хейли встала, глядя на меня, завела руки за спину и стала нервно переминаться с ноги на ногу.
Заинтригованная, я осторожно вскрыла конверт и вытащила открытку с голым Санта Клаусом, который традиционно прикрывал красным колпаком свой подарок для миссис Клаус. Я посмотрела на Хейли.
- Ха-ха, - усмехнулась она.
- Ну, просто здесь маловато обнаженных миссис Клаус.
Улыбаясь, я прочла забавный текст на открытке, но то, что Хейли написала внутри, затронуло меня до глубины души.
«Энди, спасибо тебе за то, что ты – это ты и за то, что ты позволила мне стать частью твоей жизни. Ты изменила меня в столь многих отношениях за последние четырнадцать лет, и я благодарю тебя за это. Я надеюсь, что ты всегда будешь частью моей жизни. С любовью – Хейли.»
Я посмотрела на нее и почувствовала, как сжалось мое горло. Ни слова не говоря, я прижала ее к себе, обняла, и с закрытыми глазами прошептала:
- Всегда.
- Всегда, - прошептала она мне в ответ.
Отстранившись от нее, я посмотрела на то, что еще было в конверте. Догадываясь, что это, я открыла небольшую бумажную папку, где лежали два билета на самолет. Желтый стикер на одном из них гласил: «Это тебе, когда ты соберешься в Калифорнию».
Я перевела взгляд на нее:
- Хейли, это уже слишком.
- Абсолютно нет. Надеюсь, ты не думаешь, что это слишком самонадеянно с моей стороны, но ты же сама сказала, что хотела увидеть Тихий океан. Можешь взять с собой кого угодно, поездите по штату вместе. Билеты действительны в течение года.
- Ты же знаешь, что я возьму тебя.
Мы снова сошлись в объятии, но на этот раз ни она, ни я не собирались отпускать друг друга в ближайшем будущем. Я вздохнула, впервые в жизни ощущая невероятную наполненность.
- С Рождеством, Энди.
- С Рождеством, Хейли.
* * *
В этом году Рождество прошло для меня под знаком одиночества, впрочем, как и во многие предыдущие годы. Я отправилась в гости к маме и там, конечно, были Крис с женой и Клайв со своей семьей. Я неплохо провела время, но, честно говоря, мне хотелось побыть одной. Самое паршивое чувство, это когда ты ощущаешь одиночество посреди толпы людей.
Я вернулась домой и завалилась спать.
* * *
Наступил канун Нового года, и меня ожидала вечеринка. Когда Хейли вернулась из Нью-Йорка, она отправилась прямиком ко мне и в рекордно короткое время уговорила меня пойти. Она сказала, что нашла для меня идеальную пару.
Невозможно. Моя идеальная пара собиралась прийти на вечеринку под руку с нейрохирургом по имени Джон Северо.
Я не могла и не хотела думать об этом сейчас. Хорошо провести время – вот каким был мой план, и я собиралась воплотить его в жизнь. Тряхнуть стариной, оторваться на всю катушку, чтобы потом было, что вспомнить.
Я посмотрелась в зеркало и сама себя не узнала. Когда мне было семнадцать лет, Хейли однажды сказала, что сделает все, что угодно, если увидит меня в платье. Что ж, друг мой, начинай что-то придумывать, скоро настанет время платить по счетам.
Черное платье из матового атласа, неширокие бретельки, юбка почти в пол, черные туфли, каблук два дюйма. Вырез глубокий, но как раз такой, чтобы меня нельзя было обвинить в дурном вкусе. Я повернулась и глянула через плечо на собственную спину – большую ее часть платье оставляло открытой, но при этом оно плотно облегало грудь и талию, а сама юбка была более свободного кроя, чтобы не сковывать движения.
