Вирджиния Эндрюс - Падшие сердца
Я сознавала, что отец любил ее больше, но одновременно у меня было чувство, что он в меня верил, видел во мне ответственного человека, а Фанни была эгоистична и безответственна. Мне подумалось, что встань в этот момент Люк из могилы, он бы захотел, чтобы Дрейк жил со мной. В конце концов, он меня назначил его душеприказчиком. Я была уверена, что он бы отдал мне опеку над Дрейком.
— Но, по крайней мере, вам, миссис Уилкокс, было известно, где находится мальчик. Разве не был ваш поступок безответственным? Взять ребенка и никому об этом не сказать. Они даже в полицию обращались. И почему вы не позвонили и не сообщили, что ребенок у вас?
— Я уже сказала, — ответила Фанни. — Они никогда ни о чем мне не сообщали. Даже не известили, что приехали в Уиннерроу.
— И все же, миссис Уилкокс…
— Я поступила так, как следовало поступить, — упрямо стояла на своем Фанни. — Хевен считает, что ей все позволено, потому что она богата. Мне нет дела до ее богатства. Дрейк мой.
Всем стало очевидно, с какой неприязнью относилась ко мне Фанни. Мне стало неловко и обидно.
Вэндл Бэртон поднялся со своего места и направился к скамье для свидетелей, на этот раз он держал руки за спиной. Вэндл остановился на полпути между Фанни и нами и встал так, чтобы видеть нас обоих. Он покачался на каблуках, и мне стало ясно, что должно за этим последовать. Сердце мое сначала замерло, потом яростно заколотилось.
— Миссис Уилкокс, вы ждете ребенка, от кого он?
— От него, — сказала Фанни, указывая на Логана. — Я забеременела от него.
Я услышала, как тихо охнула мать Логана. Зал возбужденно загудел. Бросив взгляд на Рендла, я заметила на его лице изумление. Мое предположение оказалось верным. Он приподнялся, но в этот момент возвращавшийся на свое место Бэртон, схватил его за руку и, что–то шепнув, заставил сесть. Может быть, он сказал, что Фанни солгала, ради того чтобы получить Дрейка. С покрасневшим от гнева лицом судья стучал молотком, стараясь навести порядок.
— Я предупреждаю всех, — заявил он. — Если подобный шум повторится, я удалю из зала суда всю публику. Продолжайте, мистер Бэртон. — Вэндл еще что–то сказал Рендлу и вернулся к Фанни.
— Миссис Уилкокс, вы указали на мистера Стоунуолла, мужа вашей сестры?
— Да. И он не сможет это отрицать! — выкрикнула она. — Он платил мне, чтобы я могла заботится о будущем ребенке, а в последний раз деньги не поступили.
Логан посмотрел на меня. Мое лицо осталось невозмутимым, хотя внутри все кричало от боли, как будто своим жестом Фанни пронзила мне сердце. Я не отвернулась и не опустила глаза, зная, что взоры всех присутствующих обращены ко мне в ожидании моей реакции. Видимо, все считали, что для меня это явилось откровением. Как и боялся Кэмден Лейквуд, Вэндл Бэртон посчитал репутацию Фанни настолько пошатнувшейся, что решил нанести удар по нашим нравственным позициям.
— Миссис Уилкокс, вы сообщили суду, что вступили в брак всего лишь два дня назад. Знал ли ваш муж, Рендл Уилкокс, что отцом вашего ребенка является Логан Стоунуолл, который оказывает вам материальную помощь, чтобы вы могли оплачивать ваши расходы? Известно ли было об этом Рендлу до вступления с вами в брак?
— Да, знал. Рендл настоящий джентльмен. Он меня любит, и его раздражает, что богатые и влиятельные люди позволяют себе помыкать мной, — заученно проговорила Фанни. Было очевидно, что Вэндл заставил ее выучить эту фразу наизусть, и теперь она сияла гордостью, словно школьница, без запинки протараторившая свою роль в школьном спектакле.
Но также было ясно, что Рендл не был посвящен в их планы. Этим и объяснялось его полнейшее недоумение по поводу услышанного.
— И, значит, Рендл захотел, чтобы у ребенка был отец и у вас всех появилась настоящая семья? — вопрос Бэртона прозвучал скорее как утверждение.
— Угу.
— Мне придется вызвать Логана для дачи показаний, — шепнул, наклоняясь к нам, Кэмден Лейквуд.
— Я понимаю, — отозвался Логан. — Извини, Хевен. Мне очень жаль, очень.
— Знаю, делай что следует и давай закончим с этим, — торопливо проговорила я.
— А теперь, миссис Уилкокс, — продолжал Вэндл Бэртон, расплываясь в своей слащавой улыбке, — мне представляется справедливым заслушать вас после всех неприятных обвинений, затрагивающих вашу репутацию. Расскажите, как вы оказались в доме пастора Вайса.
— Мой отец продал нас, по пятьсот долларов за каждого. Меня купил его преподобие.
— Он купил вас за пятьсот долларов, как рабыню или какую–либо вещь? — переспросил Вэндл Бэртон, округляя глаза и обводя взглядом публику. — И этот человек еще обвинял вас, называя орудием в руках дьявола!
— Да, сэр, он так и говорил.
— Расскажите суду вкратце о своей жизни в доме священника.
— Сначала все шло хорошо. Они накупили мне разных вещей, его преподобие говорил о Библии и всяком таком, но потом он повел себя странно.
— Странно? Что вы имеете в виду?
— Он стал приходить ко мне в комнату, после того как его жена засыпала, садился ко мне на постель, разговаривал со мной, гладил по голове, а потом стал гладить и другие места.
— Ясно, сколько лет вам было в то время?
— Около четырнадцати.
— Неполных четырнадцать, а потом, если не вдаваться в неприятные подробности, вы от него забеременели, верно?
— Да, сэр. Но я к нему в комнату не заходила и нагишом в его постель не залезала. Он сам приходил ко мне. Зачем мне был ребенок? Мне было так мало лет, я испугалась. Но у меня не было семьи и не от кого было ждать помощи. Даже поговорить не с кем. Поэтому я и согласилась, когда он предложил мне десять тысяч долларов за ребенка. Но потом я захотела его вернуть.
— Вот как? Вы говорите, что хотели его вернуть? Расскажите об этом. — Вэндл снова качнулся на каблуках, поворачиваясь лицом к публике.
— Моя богатая сестрица приехала ко мне в Нэшвилль, я умоляла ее выкупить ребенка, заплатить священнику вдвойне. Для нее это ничего не стоило, вы бы только посмотрели, сколько денег было у нее в кошельке.
— И она это сделала?
— Нет. Она не хотела, чтобы я стала настоящей матерью, чтобы у меня был ребенок. Она не хотела иметь со мной ничего общего, иногда только деньги присылала. Но я не могла навещать ее, потому что ее богатым родственникам не понравилось, если бы такая необразованная беднячка, как я, появилась у них, — при этих словах Фанни достала из рукава платок и приложила к глазам.
— И тогда вы вышли замуж за мистера Маллори, который был готов заботиться о вас, но вы не видели будущего у этого брака?
— Да, сэр, он был слишком стар для меня, я уже говорила об этом.
— Итак, вы развелись и поселились здесь, а потом вышли замуж?
