Вирджиния Эндрюс - Падшие сердца
— Хочешь подержать ее, Логан?
— Боюсь, что могу что–нибудь у нее повредить, она ведь такая крошечная, — ответил он.
— Ну что ты, милый, ты самый нежный человек, которого я знаю. Это твоя дочь. — Я подала ему девочку.
Осторожно, придерживая головку ребенка, Логан поднял маленький сверток и прижал к груди.
— Хевен, — завороженно глядя в лицо малышке, сказал он. — Мне всегда казалось, что ты самая красивая девушка в мире, а теперь я вижу, что от нашей любви родилось еще более прекрасное существо.
— Логан, я хочу назвать ее Энни, в честь моей бабушки.
— Энни, — прошептал Логан. Девочка ответила громким воплем. Мы оба рассмеялись. — Кажется, она знает свое имя, — сказал Логан, подавая мне мою красавицу–дочь.
Скоро вошла сестра и настояла, чтобы Логан поехал домой отдохнуть, мне тоже нужен был отдых. Сестра унесла ребенка в палату для новорожденных, а я поспала несколько часов. Мне снился мой ребенок, Логан и Трой, и я проснулась с именем Энни на губах. Теперь не оставалось сомнений, что это был ребенок Троя, и я дала себе клятву, что Логан никогда об этом не узнает. Наша с дочерью любовь не даст ему это почувствовать.
Я с трудом выбралась из постели и медленно побрела к застекленной палате для новорожденных. С другого конца коридора до меня донесся резкий хрипловатый голос:
— Любуешься на то, что получилось?
— А где твой мальчик?
— Люк? Я назвала его в честь папы, Люк вон там, самый красивый в ряду, — промолвила Фанни с любовью и гордостью.
— Красивый мальчик, — согласилась я.
— Я так и думала, что ты это скажешь. Ты вышла замуж за его отца, и он очень на него похож. А где твоя девочка?
Я показала на Энни, которая в это время плакала.
— А ты не ошиблась? Она на вас совсем не похожа.
У меня холодок побежал по спине. Нельзя было допустить, чтобы Фанни что–либо заподозрила.
— Да что ты, Фанни, — поддразнила я ее, изобразив на лице улыбку. — Она сейчас очень напоминает тебя, ты точно так же вчера вопила.
Фанни не удержалась и рассмеялась.
— Еще увидимся, — пообещала она, и сестра покатила кресло Фанни обратно в палату. — И не надо так спешить, — наставляла сестру Фанни. — Я хочу заглянуть во все палаты. Здесь прямо как в большой столичной больнице.
Прошло десять дней, и мы вернулись с Энни домой. Когда Логан приехал с фабрики, я возилась с малышкой наверху. Муж был так увлечен ребенком, что часто отлучался с фабрики, чтобы взглянуть на нее. Он называл это «визитами к малышу». Логан обычно влетал в комнату, брал девочку на руки или наблюдал, как она спит, после чего, довольный, снова отправлялся на фабрику.
В этот день он появился в комнате с коробкой в руках. На ней стояло клеймо: «Обращаться с осторожностью».
— Что это у тебя? — поинтересовалась я, перехватывая девочку поудобнее.
— Не знаю, это только что доставили. — Логан открыл коробку, осторожно вынул и поставил на стол ее содержимое.
Это был выполненный в миниатюре коттедж Троя. Все совпадало в точности, не забыт был даже лабиринт.
— Надо же, — удивился Логан — только посмотри, здесь и крыша поднимается.
Он поднял крышу, и комнату наполнили звуки любимой Троем прелюдии Шопена. На полу, закинув руки за голову, расположился мужчина, похожий на Троя. Рядом с ним сидела девушка, очень напоминавшая меня, в то время когда я только приехала в Фарти. Все было как настоящее: крошечная посуда, мебель, даже инструменты для изготовления игрушек.
Такое чудо мог сделать только Трой, и никто другой. И он все знал. Он знал, что ребенок его и хотел сказать мне об этом. Таким образом он заявлял свои права на дочь. Ах, Трой, как мне хотелось, чтобы все сложилось иначе. И какая же это была чудесная девочка. Само совершенство!
— Здесь нет никакой карточки, — нарушил Логан ход моих мыслей. — Вот глупо. Один из наших мастеров изготовил для тебя такую замечательную вещь и забыл вложить карточку. Как же мы сможем его поблагодарить? И как изумительно выполнены детали. Бьюсь об заклад, что Тони попросил кого–то сделать это, — неожиданно предположил Логан. — Может быть, так он хотел извиниться, как ты думаешь?
— Да, — прошептала я. Мне было трудно говорить, настолько потрясло меня свидетельство неувядающей любви Троя. Логан решил, что меня поразил подарок. — Положи, пожалуйста, Энни в кроватку, — попросила я охрипшим вдруг голосом.
— Давай.
Логан взял у меня ребенка и осторожно положил в кроватку.
— Я отнесу это вниз, — сказал он, протягивая руку к домику.
— Пусть постоит здесь, я хочу его получше рассмотреть.
— Хорошо. Ну, мне надо обратно на фабрику. Я тебе потом позвоню.
— Хорошо.
Логан поцеловал меня в щеку и уехал. Я снова приподняла крышу домика, и чудные звуки наполнили комнату. Закрывавшее солнце облако уплыло, и освобожденное светило ворвалось в комнату, заливая своим теплым светом маленький коттедж.
Где–то в глубине моей памяти словно приоткрылась дверца, и я опять услышала звуки рояля. Мелодия росла и крепла, ее подхватил ветер, шевеливший занавески на окнах. Я посмотрела на голубое небо, как будто могла проследить за улетевшей мелодией. Потом я тихонько опустила крышу домика.
Я поставлю этот макет коттеджа на полку в комнате Энни, и, может быть, когда–нибудь спустя много лет я расскажу ей о том, что он означает. Я была уверена, что дочь поймет, почему я поступила именно так, а не иначе. Потому что я всегда буду говорить ей только правду. А правда лечит любые раны.
1 Ореховое дерево, растущее в лесах Северной Америки, с твердой древесиной. (Здесь и далее прим. перев.).
2 Так называют бедняков из белого населения южных штатов.
3 Виски с содовой и льдом.
4 Арнолд Мэтью (1822—1888), английский поэт и критик.
5 Гражданская война в США (1861—1865) между буржуазным Севером и рабовладельческим Югом.
6 Напиток из коньяка (или виски) с водой, сахаром, льдом и мятой.
7 Библейский пояс — районы на Юге и Среднем Западе США, жители которых отличаются большой религиозностью.
