Вероника Мелан - Аарон
Захлопнулись обе дверцы; внутри приятно пахло кожей, освежителем воздуха и его одеколоном — насквозь мужской салон. Вот бы сидеть в нем каждый день.
— Готова?
— Угу.
— Тогда поехали.
Тихо и мягко завелся мотор.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо.
Аарон улыбался; изредка переводил взгляд своих серых глаз с дороги на пассажирку, потом отворачивался вновь — та балдела. От того, что ее ненаглядный водитель рядом, что улыбается, от его уверенной езды. Наверное, она все же научилась жить "здесь и сейчас" — не болеть душой потому, что "завтра его снова не будет", но радоваться моменту.
Можно желать мешок конфет завтра, а можно смаковать одну — единственную конфетку сегодня. Так, чтобы каждую секунду…
— Хорошо выглядишь.
Райна порозовела.
— Я чувствую себя… новой. Этот доктор — твой знакомый, — он сотворил настоящее чудо!
— Стиви? Да, он такой.
— Лучший доктор… лучший. Никогда не знала, что такие бывают.
— Лучший, согласен.
Белая машина уверенно скользила по дороге среди других авто, то ускоряясь при обгонах, то притормаживая перед пешеходными переходами. После ночного дождя Нордейл переливался чистыми красками — и почему она не поселилась здесь? Ах да, здесь не было моря… И все равно чудесное место — широкие проспекты, красивая архитектура, разбросанные через каждые пару километров скверы и парки.
Молчал Аарон, молчала Райна. Но не тем тяжелым молчанием, которое случается от непонимания, а другим — легким, воздушным, по — своему счастливым.
— Ты как? — наконец послышалось. — Твои… шрамы.
— Их нет. Совсем.
От этого ответа, от одной только мысли о том, что "их на самом деле больше нет", ее сознание совершало маленький коллапс — умирало и рождалось вновь. Вчера были, сегодня нет. Были, и нет.
— Значит, не зря.
Аарон озвучил ее собственную мысль вслух.
— Не зря, — тихо отозвались сбоку.
Ничего из того, что случилось, не случилось зря. Даже то, что еще вчера казалось ошибкой. Как, например, визит к сенсору… А если бы Аарон не приехал? Этот вопрос уже не в первый раз не давай ей покоя — как он узнал? Где она, куда ехать? Как смог успеть?
— Можно вопрос?
— Да?
На Райну взглянули хитрые серые глаза — кажется, водитель знал, о чем она спросит.
— А как ты узнал, что я нахожусь у сенсора?
— Он позвонил мне сам.
— Сам? Почему?
Тишина. Странная, едва заметная улыбка на лице.
— Потому что он мой друг. Коллега. Мы работаем в одном отряде.
— Да?!
Вот бы она ни за что не предположила! Хотя… Лучших в своем деле специалистов всегда собирают вместе — лучшего киллера, лучшего стратега, лучшего сенсора.
— И доктор — тоже твой коллега?
— Точно.
Удивительно. Просто поразительно. Может, Информатор, который выдавал ей номер, знал об этом? Вот ведь вселенский заговор — кажется, все было спланировано заранее. Чтобы не вкривь, чтобы правильно.
А если бы сенсор оказался другим? Что, если бы она попросила отыскать ей специалиста непосредственно в Ланвиле, а не "по всему четырнадцатому уровню"?
Совпадения. Случайности. Удивительные по своей сути жизненные повороты.
В какой‑то момент Райна вдруг заметила, что белый автомобиль пропустил поворот, на который указывал знак "Шоссе НЛ1" — Нордейл — Ланвиль, и тут же оповестила об этом соседа.
— Мы, кажется, должны были свернуть.
— Да?
— Да. Только что знак был.
— Ну, был и был.
Водитель вдруг посмотрел на нее удивительно теплым и при этом внимательным взглядом.
— Скажи, родимая, а ты сильно торопишься?
— Тороплюсь?
"Родимая?" — в душе тут же распустились ромашки.
Нет, она совсем не торопилась. Разве что чуть — чуть стеснялась того, что сидит рядом с самым прекрасным мужчиной в мире, одетая в штаны, кроссовки и куртку (вот бы ей сейчас платье), но не более того. И уж точно не торопилась оказаться вне пределов этой самой шикарной в мире машины.
— Нет. А что?
— Может, прокатишься со мной кое — куда?
— Конечно.
— Уверена?
— На сто процентов.
— Тогда поехали.
И внедорожник внезапно ускорился.
Сначала спальные кварталы, затем загородные домики, через полчаса по сторонам понеслись луга и поля; ехали по необозначенной опознавательными знаками дороге. Звенящий синевой горизонт, теплый, чуть душный воздух в приоткрытое окно, покой на душе.
"Куда?" — наверное, стоило бы спросить, но Райна не спрашивала — ей все равно, куда, лишь бы с ним. Хоть много часов подряд, хоть сутками напролет, хоть в бесконечность.
Спустя еще двадцать минут, когда дорога внезапно сделалась узкой и ухабистой, машина остановилась; водитель повернул голову:
— Сейчас я надену на твои глаза повязку, ладно?
— Зачем?
— Надо. И ты не снимай ее, пока я не скажу, что можно.
— Будет сюрприз?
— Будет.
Райне казалось, что сегодня жизнь решила подарить ей все подарки сразу — новое тело, любимого мужчину рядом, неизвестную рядом с ним дорогу. И пусть однажды подарки закончатся — почему‑то Райна этого не боялась — разворачивала один за другим и наслаждалась. Пусть будет то, что будет, а остальное — бонус… Спасительное в этот день выражение.
Ее глаза закрыла плотная темная ткань. Зачем? Для чего?
— И еще я повешу тебе на шею кулончик — тоже не снимай.
— А для чего кулончик?
Думала, не ответит, но Аарон отозвался сразу же:
— Это — пропуск на другой уровень.
— Другой уровень? — ее восторгу не было предела. — Какой?
— Не скажу. Сама все увидишь. Ну, что, готова? Тут недалеко, но повязку не снимай.
— Я помню.
Сердце Райны колотилось быстро — быстро. Ее что‑то ожидало, что‑то — она была уверена — восхитительное.
И вновь тряска машины; пробирались по ямам колеса внедорожника. В какой‑то момент дорога выровнялась, и автомобиль разогнался вновь.
— Приготовься.
— К чему?
Райна все равно ничего не видела, но через несколько секунд почувствовала, как прямо сквозь ее тело прошла упругая энергетическая волна — межуровневый порог. А после по крыше тут же заколотил дождь.
— Ух ты! Мы куда‑то въехали?
— Да, — спокойный уверенный голос рядом. — Осталось уже недолго. Потерпи.
— Терплю, терплю.
От предвкушения неизвестного Райна ерзала на сиденье.
(Jean‑baptiste maunier & clemence — Concerto pour deux voix)
— Выходи.
Дождь почти перестал; пахло мокрой пылью, сырой землей и еще дымом заводских труб. Запах почему‑то казался Райне смутно знакомым.
— Уже можно снимать?
