"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

Трясущимися от страха руками, Элис достала из кармана халата всю связку ключей, которые Келли захватила в кабинете доктора Роулингса. Где‑то вдалеке в коридоре был слышен его голос.

— Элис! — кричал он. — Элис!

Келли стала по очереди совать ключи из связки в дверной замок. Один из ключей, к счастью, подошел. Голос Роулингса слышался уже совсем близко.

— Элис, — быстро сказала Келли, — иди, как‑нибудь постарайся задержать его. Нам нужно совсем немного времени, чтобы спрятаться здесь. Да, и еще. Дай мне больничный халат, я думаю, он нам пригодится.

Элис торопливо стащила с себя халат миссис Ходжес и протянула его подруге. Спустя несколько мгновений, Элис уже исчезла за поворотом. Келли помогла Перлу пойти в комнату и заперла за собой дверь. Это оказалась маленькая комната для обслуживающего персонала. Па полках у стены аккуратными рядами были сложены бумажные простыни и салфетки, в углу стояли швабра и ведро с водой. Осторожно, чтобы не издать ни единого лишнего звука, Келли повернула в замке ключ и шепнула Перлу:

— Тихо, доктор Роулингс уже где‑то здесь рядом. И действительно, в коридоре послышался его возмущенный голос.

— Элис, а где твоя подруга Келли? И где этот беглец мистер Капник? Элис, почему ты молчишь? Я уверен, что ты все знаешь.

Затаив дыхание, беглецы замерли за дверью. Только бы Элис хватило мужества не выдать их. В глубине души Келли надеялась на подругу. Она знала, что Элис, такая хрупкая и беззащитная с виду, в момент опасности не подведет. Может быть, она не сделает какого‑то героического поступка, не решится на отважный шаг, но в одном Келли была уверена — Элис не выдаст.

Джине не долго пришлось ждать. Спустя несколько минут дверь кабинета, в котором она сидела в унылом одиночестве, распахнулась, и на пороге вновь показался Кейт Тиммонс с сияющей улыбкой на лице.

— Вуаля, — сказал он, делая руками театральный жест. — Миссис Кэпвелл, разрешите вам представить вашего адвоката.

Джина удивленно повернулась к двери.

— И кто же это? — скептически спросила она. — Неужели ты за три минуты успел разыскать Мейсона?

— Нет, — рассмеялся окружной прокурор, — думаю, что Мейсона удалось бы разыскать только одному господу богу или его земному противнику дьяволу. Я, по–моему, не принадлежу ни к одному из указанных персонажей, а потому я решил прибегнуть к услугам другого адвоката. Но уверяю тебя, эта кандидатура тебя вполне устроит.

Он сделал шаг в сторону, и пригласил в кабинет Джулию Уэйнрайт. Увидев ее, Джина даже подскочила на стуле.

— Джулия? Этого не может быть. Ты что, теперь работаешь в ведомстве окружного прокурора?

Та вошла в кабинет, Вызывающе закинув голову и проигнорировала вопрос Джины. Вместо нее ответил Кейт Тиммонс.

— Мисс независимый адвокат решила немного помочь государству и выступить на его стороне.

На лице Джины появилась удовлетворенная улыбка.

— Так что, я не должна платить ни копейки? — радостно спросила она. — Это вообще не будет ничего мне стоить?

Джулия стояла посреди комнаты, надменно сложив руки на груди.

— На то я и государственный защитник, — хмуро бросила она.

Джина развела руки и патетически воскликнула:

— Боже, до чего же я люблю эту страну! Здесь все‑таки, оказывается, есть такие приятные вещи, о которых даже не подозреваешь. Вот, например, государственный защитник. Подумать только, а я то думала, придется выложить какой‑нибудь акуле все свои денежки.

Джулия недовольно поморщилась.

— Одну минуточку, — сказала она. — Джина, я бы порекомендовала тебе умерить пока что свои восторги.

Миссис Кэпвелл недоуменно посмотрела на своего адвоката.

— А в чем дело? Или ты отказываешься защищать меня?

Джулия решительно направилась к столу, возле которого стоял окружной прокурор. Он вертел в руках пакет с печеньем от миссис Кэпвелл. Точнее, упаковку от печенья, поскольку содержимое пакета уже перекочевало в другой мешок, и было снабжено пластиковой биркой. Судебный исполнитель Слейтер сейчас был занят тем, что относил эти важные вещественные доказательства судебным экспертам. Джулия осторожно двумя пальцами взяла упаковку, на которой было изображено радостно улыбающееся лицо владелицы пекарни, и брезгливо понюхала его. Джина недоуменно отступила в сторону.

— Что все это означает?

Джулия с отвращением вернула пакет окружному прокурору и с милой улыбкой сообщила:

— Поначалу я должна ознакомиться со всей информацией, касающейся этого дела. Нужно почитать твои показания. Я так думаю, что ты наверняка где‑то наврала. Если это так, то мне будет очень трудно тебя защищать.

Джима возмущенно вскинула руки.

— Да ты что, Джулия! Ты пытаешься издеваться надо мной, что ли? Я сказала чистую правду и всегда говорю чистую правду, сколь бы дорогой она для меня пи была.

Джулия скептически улыбнулась.

— То, что ты только что сказала, весьма мало похоже на правду, — констатировала она. — Ты бы лучше подумала о своей пекарне и о том, что ты там лепишь и из каких продуктов.

Окружной прокурор укоризненно покачал головой.

— Джулия, что ты говоришь? Мы должны всецело заботиться о малом бизнесе. Именно он является основой экономики в Соединенных Штатах. Что б мы делали, если б не такие предприимчивые люди, как Джина Кэпвелл? Нельзя также забывать, что именно на их благополучии держится порядок, стабильность и процветание. Средний класс — вот опора нашего общества, — с пафосом заключил он.

Джина благодарно взглянула на окружного прокурора.

— Да, да, он говорит чистую правду.

Тиммонс вдохновенно продолжил:

— Джулия, где же твой праведный гнев по поводу несправедливых обвинений, обрушившихся на маленького, ни в чем не виновного человека, по поводу справедливости, которая должна торжествовать всегда и везде? Я думал, что ты, как адвокат, должна выступать на стороне побитой собаки.

Это сравнение несколько покоробило Джину, но в собственных интересах она решила промолчать. Что касается Джулии, то она мрачно усмехнулась и махнула рукой.

— Кейт, давай оставим в покое бедных животных.

Но Тиммонс все еще не унимался. Он решил до конца продемонстрировать перед Джиной свое служебное рвение, что, впрочем, совершенно противоречило его служебным обязанностям, как государственного обвинителя.

— Кстати говоря, Джулия, своим адвокатским красноречием ты можешь исправить тяжелое положение одинокой женщины, которая вынуждена самостоятельно пробиваться в этой жизни.

— Одинокой, работающей женщины! Матери–одиночки! — с жаром добавила Джина, размахивая руками. — Точно, окружной прокурор прав, я уже об этом думала. Джулия, вы же с Крузом друзья, уговори его взять со мной в суд Брэндона. Ты представляешь, как это подействует на присяжных и судью? Они должны совершенно четко понять, что я невинная жертва, ставшая таковой лишь по воле случая. Сердца у них сразу же смягчатся, и они вынесут мне оправдательный приговор. Представляешь, как здорово? Мы обязательно должны сделать это.

Джулия едва не рассмеялась.

— Да, представляю себе, — иронически сказала она. — Материнство и яблочный пирог против Соединенных Штатов. О, извините, против Министерства здравоохранения. Это не совсем одно и то же. Интересно, что же перевесит на чаше весов правосудия? Хотя, впрочем, ответ и без того очевиден. Джина, может быть, ты успела еще что‑нибудь придумать? Я вижу, в предприимчивости тебе не откажешь. Ты не зря занимаешься малым бизнесом. Ну, давай, выкладывай, я ведь твой защитник, я должна знать все, что у тебя на уме.

Джина изобразила саму скромность.

— Я решила всецело отдаться на милость семьи, — потупив глазки, сказала она. — Что он может мне сделать? Особенно если учесть, что все мои деньги сейчас находятся в руках у кого‑то другого. Он должен принять во внимание, что моих собственных сбережений едва ли хватит на покупку одного костюма. Я ведь сугубо деловая женщина и, в сущности, не владею никакими свободными средствами.