Элизабет Гейдж - Ящик Пандоры. Книги 3 – 4
На них был маленький мальчик лет четырех-пяти. Две фотографии были крупнозернистыми и плохого качества. Но остальные представляли собой роскошные портреты крупным планом, передающие не только выражение лица, но и внутренний мир ребенка.
Тесс уставилась на изображение. Мальчик был красивый. Тонкие черты лица и удивительно темные глаза, глядящие в камеру с трогательной невинностью. Где-то в этих глазах таился теплый юмор вместе с преждевременной мужской нежностью и меланхолией, на которые было почти невыносимо смотреть.
Да, он ребенок Хэла. Тесс поняла это с первого взгляда.
Можно было смотреть на фотографии под различными углами и узнать сотню разных вещей об этом мальчике, но все они с потрясающим единодушием доказывали, что это ребенок Хэла. Это подтверждалось не только разительным сходством линии подбородка, бровей, темных глаз и формы носа. Его взгляд не оставлял никаких сомнений. Эта уникальная комбинация искренности и загадочности могла исходить только из одного источника.
Тесс смотрела на сына Хэла.
На экране телевизора «Новости Си-Би-Эс» перешли к следующему сюжету. Тесс переключилась на другой канал и на краткий миг увидела Хэла, направлявшегося от лимузина в здание и остановившегося с группой репортеров.
– Это правда, что вы собираетесь выйти из борьбы, сенатор? Хэл ухмыльнулся:
– Спросите об этом лучше мою жену, – ответил он. – Она уже давно отговаривает меня от борьбы за Белый дом. Если она решит посадить меня под домашний арест, у меня не будет выбора. Я никак не научусь говорить ей «нет».
Хэл парировал наиболее острый вопрос уверенно, сказав репортерам, что кампания без драматических обострений – это не кампания, но заверил, что за данной историей ничего не стоит и он будет бороться до конца.
Стараясь овладеть собой, Тесс вновь посмотрела на фото и задумалась над тем, что их появление совпало со странной утечкой информации, которую пресса подбросила Хэлу. Это не было простым совпадением.
Положение было трудным, и она сознавала это. Постоянно на протяжении жизни сталкиваясь с катастрофами и участвуя в кровавых битвах, она так отточила инстинкт самосохранения, что моментально чувствовала, когда приближавшийся враг целился в ее уязвимое место. Теперь наступил как раз такой момент. Но жертвой могла стать не она одна, но и Хэл.
У ВАС ОДНА НЕДЕЛЯ…
Тесс набрала воздух в легкие. Эмоции внутри нее рано или поздно найдут себе выход. Она понимала, что на ее долю выпадают огромные страдания. Но сейчас имело значение только одно: найти оружие против угрозы, которая смотрела им в лицо. Для этого требовалось мобилизовать весь свой резерв, всю изобретательность.
Она встала, убавила звук телевизора до минимума и подняла телефонную трубку. Она вызвала отель Хэла в Колумбусе. На звонок ответил какой-то помощник, сказав ей, что ни Хэл, ни Том Россмэн еще не вернулись после дневных интервью. Как только они придут, он передаст, чтобы Хэл позвонил ей.
Не кладя трубки, Тесс назвала оператору междугородный номер. Она держала пальцы скрещенными, когда раздался звонок.
Подняв трубку, она услышала знакомый голос.
– Рон, – проговорила она. – Слава Богу, ты на месте. Это я. Послушай, у нас трудности.
Молчание.
– Я думаю… Я еще ни в чем не уверена. Рон, здесь кое-что, что мне хотелось бы показать тебе прямо сейчас. Я в Кливленде в «Мидтаун Плаза-отеле». Где бы мы могли скоро встретиться?
– Я могу вылететь из Ла Гуардиа вечером, – ответил Рон. – Только позвоню в аэропорт и перезвоню тебе. А насколько это серьезно?
Тесс открыла было рот, чтобы ответить, но остановилась, глядя на трубку в руке. Все возможно, решила она. Кто бы ни стоял за этим тщательно разработанным шантажом, он несомненно мог подслушать телефон в отеле.
– Я не могу говорить об этом по телефону. Но поторопись. Я жду звонка.
Она положила трубку и встала. В нервном напряжении она ходила из конца в конец комнаты, как зверь в клетке. Она видела фотографии, лежащие на постели, но не осмеливалась заново рассмотреть их. В голове не было ни одной мысли, никаких наметок предполагаемой стратегии. Пусто.
Внезапный звонок телефона был спасением. Полагая, что это Рон, она рванулась к трубке.
– Бесс? – раздался голос Хэла, – мне только что передали, что ты звонила. Есть новости?
– Хэл, – любимый голос вызвал слезы на глазах Тесс. Она долго не могла совладать с собой. Нельзя было допустить, чтобы Хэл узнал, как она встревожена.
– Хэл, что происходит? – спросила она. – Я смотрела новости…
– Твои догадки не хуже моих, – проговорил он. – Но не думаю, что из-за этого стоит беспокоиться. Кто-то пытается напустить дыму, чтобы я хуже выглядел. Я говорил об этом с Томом. Он полагает, что оппозиция не удовлетворена тем, как проходит праймериз, и хочет взболтать суп, чтобы посмотреть, не смогут ли они чем-либо воспользоваться. Это имеет смысл, как я думаю.
– Ты больше ничего не слышал? – спросила Тесс.
– Что ты имеешь в виду?
Тесс нервно закусила губу. Она не смела сказать, как много она уже знает сама.
– То есть ты ничего не знаешь, кроме того, что было в прессе?
– Абсолютно, – проговорил он, и его спокойный тон утешил ее. – Кстати, они у тебя еще не были?
– Нет, нет еще, – ответила она. – С полудня не видела ни одного репортера.
– Ну, вероятно, увидишь, – проговорил Хэл. – Том советует держать улыбку. Отметай их шуткой, если сумеешь ее придумать, а иначе просто говори, что это чистой воды обман. Нам надо выдержать бурю, Бесс. Это цена за лидерство. Но не беспокойся. Все умрет через пару дней. Если бы здесь было нечто серьезное, я бы уже знал об этом.
– Да, Хэл, – слабо отозвалась она. – Конечно.
Она изо всех сил пыталась казаться такой же спокойной в конце разговора, как и он. Когда они попрощались, она закрыла глаза и перевела дыхание.
Он не знает.
Она выяснила главное, что хотела знать. Хэл был в полном неведении о реальной угрозе, скрытой за шумом вокруг его кампании. О ней знала только Тесс.
Значит, все надо оставить, как есть.
Она подошла к кровати и посмотрела на фото мальчика и на листок с ультиматумом, написанным печатными буквами.
«У ВАС ОДНА НЕДЕЛЯ, ЧТОБЫ УБЕДИТЬ МУЖА ОТКАЗАТЬСЯ ОТ БОРЬБЫ…»
– Неделя, – пробормотала она, уставившись устало на портреты. – Но хватит ли недели?
Она плотно закрыла глаза и сжала кулаки. Успокойся, приказала она себе. Не паникуй. Но, сидя одна в ожидании звонка от Рона, она первый раз в жизни чувствовала себя настолько встревоженной.
VI
24 апреля 1964 года
На следующее утро Рон Лукас сидел с Тесс в ее номере отеля. Туманы по всему Мидвесту вынудили его отказаться от полета вчера вечером, и он смог прилететь только сегодня после рассвета.
