Рози Томас - Влечение
Джеймс откинул крышку капота и заглянул в дебри железок и проводов. Потом, оставив крышку открытой, обошел весь фургон, проверяя состояние шин и нет ли ржавчины. Джесс стояла во весь рост внутри своего нового домика на колесах — высоты вполне хватало. Откидные сиденья, шкафчики из огнеупорной пластмассы и крохотная плита напоминали кукольный домик. Эта теснота была именно тем, что нужно.
Сбоку стояли пожилые супруги — владельцы машины.
— Она подарила нам много радости и никаких хлопот, — объяснил муж. — Мы назвали ее «Полли» — по номеру: «Пли».
Жена укоризненно покачала головой.
— Зачем им эти подробности, Тед?
— Она очень красивая, — сказала Джесс.
Джеймс закончил осмотр; она отвела его в сторонку.
— Ну, что ты думаешь?
— Я не специалист. С виду все нормально. Почему ты не обратилась в Автомобильную ассоциацию?
— Боялась упустить свой шанс. Сделка очень выгодная, и вообще у меня хорошее предчувствие. Тот, кто называет свой фургон «Полли», не может быть жуликом. Я покупаю «Полли». И мы устремляемся навстречу закату.
Сделка состоялась. Джесс пожала руки владельцам и пообещала завтра же заплатить наличными. Джеймс отвез ее к себе домой, где она сейчас жила.
— У меня такое чувство, словно я получила прекраснейший подарок, — сияя, сказала Джесс. — Дом на колесах и полная свобода.
Всегда осторожный водитель, Джеймс внимательно следил за дорогой: был как раз час пик. Он сознательно уклонился с кольцевой, чтобы не ехать мимо моста.
— Джесс, ты больше не улетишь?
Она задумалась.
— Разве что отращу крылья. Да и то недалеко.
Она и не собиралась взмывать в поднебесье — просто испытать свое новое оперение, устремившись в неведомый край, который она пока еще не могла рассмотреть из-за бьющего в глаза и ослепляющего света.
Джеймс оторвал одну руку от руля и жестом доброго дядюшки похлопал ее по колену.
— Не опали крылышки.
— Не бойся. Вряд ли недавний пешеход, как я, рискует долететь до солнца.
* * *Сока облачили в пижаму; после купания ко лбу прилипли мокрые кудряшки. Он тотчас бросился к своей книжной полке и вскоре положил Джесс на колени сборник детских стишков. От него веяло особым ароматом детской кожицы.
— Про Джека, — скомандовал он.
Джесс послушно полистала книжку и, найдя его любимую картинку, продекламировала:
— «Джек-ловкач пустился вскачь…»
— «Хоп! Хоп! Хоп!»— радостно завопил Сок, не в силах дождаться рефрена.
— Совершенно верно. Видишь, как он прыгает?
Когда с Джеком было покончено, Сок, засунув в рот большой палец, послушал еще несколько стишков. Джесс погладила его по головке медленно, в такт его успокаивающемуся дыханию. К концу книжки он почти уснул.
— Хочешь, чтобы Бетт пришла поцеловать тебя на ночь? — прошептала Джесс, относя его в кроватку. Он с ангельским видом кивнул.
— И мамочка.
Лиззи была в гостиной. Забравшись с ногами на диван, попивала джин и просматривала журнал. Бетт смотрела телевизор.
— Вас призывают пред светлые очи на предмет поцелуя.
— Джесс, ты ангел! Ты не представляешь, какое блаженство, когда кто-то другой укладывает Сока спать. Хотя бы изредка.
Она неохотно отодвинула недопитый бокал и тяжело поднялась с дивана.
— Почему нам позарез нужно то, что недоступно? — смеясь, проговорила Джесс. — Он сегодня такой милашка — так бы и проглотила!
Лиззи притворно ужаснулась.
— Ты что — снова почувствовала себя наседкой?
— Не волнуйся. Теперь если я и обзаведусь птенцами, так внуками.
— Подозреваю, ждать придется недолго. — Лиззи многозначительно кивнула в сторону Бетт. — Ник сегодня опять звонил.
— Не собираюсь рожать от него детей! — рявкнула Бетт. — Просто он помог мне выбрать квартиру, а теперь помогает с переездом, вот и все.
Однако ее лицо, по-прежнему повернутое к экрану, стало пунцовым.
Она таки позвонила актеру. Конечно, он не заменит Сэма — и не нужно. Нечего, как сказала бы Сэди, менять шило на мыло.
* * *Вернувшись с работы, Джеймс откупорил бутылку хорошего вина, и они сели ужинать. Никто прямо не говорил об этом, но у всех было такое чувство, словно это их последняя встреча перед неопределенно долгой разлукой.
Скоро Джесс тронется в путь. Бетт утром уезжает в Лондон, чтобы послезавтра приступить к работе. Оставшиеся от продажи дома деньги Джесс отдала дочери для первого взноса за квартиру. Квартира была больше прежней, хватит места для двоих.
— Может, я даже пущу квартирантов, чтобы скорее выкупить закладную, — произнесла Бетт.
И Джесс так же небрежно ответила:
— Удачная мысль.
Молодые актеры склонны к банкротству и перемене мест. Возможно, Ник оценит постоянный кров.
Джеймс поднял свою рюмку.
— За нас. И за путешествие Джесс.
— За Дэнни.
Ничто не заполнит зияющую пустоту, образовавшуюся после его смерти. Как никогда окончательно не уйдет боль утраты, да Джесс уже и не хотела этого. Возможно, это — признак выздоровления.
— За Дэнни, — эхом откликнулись остальные.
Если Джесс и опасалась, что ее золотому мальчику угрожает забвение, их нежность убедила ее: этого не случится.
После ужина они, по предложению Бетт, достали коробку с семейными фотографиями.
Сняв крышку, Бетт увидела среди прочих старую фотографию Тонио. Она оставила ее в коробке и взяла в руки несколько других. Точно так же, как в день похорон Дэнни, перебирая эти снимки, они вспоминали летний отдых в Корнуолле, дни рождения и рождественские сборища, пикники, спортивные состязания и прочие семейные события, в которых не было ничего героического. Как всегда на семейных снимках, небесная лазурь, морской простор и улыбки скрыли от постороннего взгляда подлинные разногласия и разочарования. «Но что плохого, — подумала Джесс, — в том, чтобы хранить в памяти радости, а не невзгоды?»
Самые поздние снимки были сделаны в день рождения Сока — ему стукнуло два года. Видеть их среди других и понимать, что жизнь продолжается, было утешением. Джесс подняла голову и встретилась взглядом с сестрой. Та шмыгала носом и в то же время улыбалась, не успевая стирать с щек пятнышки расплывшейся туши. Рядом с ней, опустившись на колени, Бетт раскладывала в хронологическом порядке снимки, где были изображены она и Дэнни. Джесс подивилась тому, как правда об отцовстве Йена сокрушила ее железную уверенность, будто он был только ее ребенком. Дэнни вернулся в лоно семьи, он принадлежал им всем.
— Не знаю, как бы я перенесла все это без вас, — сказала Джесс и, несмотря на все усилия, скривила рот. — Мне трудно об этом говорить — боюсь разреветься. Скажу лишь, что я вас всех очень люблю.
