Николас Спаркс - Последняя песня
После его ухода она направилась к супругам Блейкли. Они тут же встали ей навстречу.
К удивлению Ронни, Сьюзен заговорила первой:
— Я очень сожалею о твоей потере. Пастор Харрис сказал, что твой отец был прекрасным человеком.
— Спасибо, — прошептала Ронни и, оглядев родителей Уилла, улыбнулась: — Я благодарна за то, что вы пришли. И за все, что вы сделали для церкви. Моему отцу это было очень важно.
Том Блейкли отвел глаза, и Ронни поняла, что была права.
— Вообще-то помощь оказывалась анонимно, — выдавил он.
— Знаю. И пастор Харрис ничего мне не сказал. Ваш поступок более чем прекрасен.
Том кивнул, почти застенчиво, и она увидела, как он перевел взгляд на витраж. Должно быть, тоже видел свет, наполнивший церковь.
— Готова? — спросила мать, как только Ронни вышла из церкви. — Мы уже опаздываем.
Ронни едва ее слышала, потому что смотрела на Уилла. Он был в черном костюме. Волосы отросли, и ее первой мыслью было, что он выглядит старше. Уилл разговаривал с Галадриель, но, увидев ее, поднял палец, словно просил придержать эту самую мысль.
— Мне нужно еще несколько минут, хорошо? — сказала Ронни, не отводя глаз от Уилла.
Она не ожидала его приезда. Не думала, что когда-нибудь снова увидит. И не знала, что означает его появление, не понимала, радоваться или расстраиваться. Она шагнула к нему, но остановилась. Не смогла понять, что написано на его лице. И неожиданно вспомнила их первую встречу. И поцелуй в ночь свадьбы Меган. Снова и снова слышала слова, которые бросала ему в тот день, когда они попрощались. Сейчас ее осаждала целая буря противоречивых эмоций: желание, сожаление, страсть, страх, скорбь, любовь. Ей нужно так много ему сказать, но здесь не время и не место, да и времени столько прошло! Может, и не стоит ворошить былое?
— Привет!
«Если бы я только была телепатом и ты смог бы прочитать мои мысли!»
— Привет, — ответил он.
Казалось, он изучает ее лицо в поисках чего-то, но чего? Ронни не знала.
Он не пошевелился, поэтому она потянулась к нему.
— Ты пришел, — пробормотала она, не в силах сдержать изумления.
— Я не мог остаться в стороне. И мне жаль, что твой отец умер. Он был... поразительным человеком.
На какой-то момент лицо его омрачилось.
— Мне будет его недоставать.
И снова на Ронни нахлынули воспоминания о совместных вечерах в доме отца. Запах его стряпни, крики и смех Джоны, игра в покер...
У нее вдруг закружилась голова. Все это было так невероятно... видеть Уилла в этот ужасный день. Ей хотелось броситься в его объятия и извиниться за резкие слова, но она все еще не отошла после смерти папы и сейчас невольно гадала, остался ли Уилл тем же самым человеком, которого она любила. Столько всего случилось этой осенью!
Она неловко переступила с ноги на ногу.
— Как Вандербилд?
— Все как я ожидал.
— Это хорошо или плохо?
Вместо ответа он кивком показал на прокатную машину:
— Едешь домой?
— Сегодня у нас самолет.
Она заправила волосы за ухо, ненавидя себя за скованность и смущение. Словно они совсем чужие!
— Ты уже закончил семестр?
— Нет, Экзамены на следующей неделе, так что я сегодня улетаю обратно. Заниматься оказалось труднее, чем я ожидал, поэтому придется сидеть по ночам.
— Ничего, скоро приедешь домой на каникулы. Несколько прогулок по пляжу, и будешь как новенький.
Ронни изобразила улыбку.
— Вообще-то родители берут меня с собой в Европу. Проведем Рождество во Франции. Они считают, что мне важно увидеть мир.
— Здорово!
Уилл пожал плечами.
— Как насчет тебя?
Она отвела глаза, снова и снова вспоминая последние дни, проведенные с отцом.
— Собираюсь попросить о прослушивании в Джульярде, — медленно выговорила она. — Посмотрим, захотят ли они меня принять.
Он впервые улыбнулся, и она увидела проблеск той неподдельной радости, которая так часто посещала его в эти теплые летние месяцы.
Как ей не хватало этой радости, этого тепла, во время долгого марша осени и зимы...
— Вот как? Я очень рад. И уверен, что ты поступишь!
До чего же противно, что они оба ходят вокруг да около! Это так неправильно, если вспомнить, что было между ними когда-то и что они выдержали вместе.
Она глубоко вздохнула, стараясь держать в узде эмоции. Но это было так трудно, а она ужасно устала.
Следующие слова сорвались с губ почти автоматически:
— Я хочу извиниться за все, что тебе наговорила. Я не хотела тебя обидеть. И не следовало срывать на тебе...
Он шагнул к ней и потянулся к ее руке.
— Все в норме. Я понимаю.
Стоило ему прикоснуться к ней, и все так долго сдерживаемые чувства вырвались на поверхность, сметая с таким трудом обретенное самообладание.
Она зажмурилась, пытаясь остановить слезы.
- Но если бы ты сделал то, что требовала я, тогда Скотт...
Уилл покачал головой.
— Скотт в порядке. Можешь не верить, но он получил свою стипендию. А Маркус в тюрьме...
— Но мне не следовало говорить тебе все эти ужасные вещи! — перебила она. — Тогда лето кончилось бы совсем по-другому. Мы не должны были расставаться подобным образом. И это я во всем виновата! Ты не представляешь, как больно сознавать, что это я прогнала тебя...
— Ты не прогнала меня. Я собирался уезжать, если не забыла, — мягко напомнил он.
— Но мы даже не попрощались по-человечески, не переписывались, и было так трудно смотреть, как умирает па... Я хотела поговорить с тобой, но знала, что ты злишься, и...
Она расплакалась.
Уилл притянул ее к себе и обнял. А Ронни продолжали раздирать противоречивые эмоции.
— Тише, — прошептал он. — Все хорошо, и я вовсе не так уж сильно злился на тебя.
Она обняла его изо всех сил, отчаянно цепляясь за то, что их когда-то соединяло.
— Но ты позвонил только дважды!
— Потому что знал, как твой па в тебе нуждается. И хотел, чтобы ты сосредоточилась на нем, а не на мне. Помню, что было с нами, когда умер Майки. И помню, как жалел, что мы не общались чаще. Я не мог так поступить с тобой.
Она зарылась лицом в его плечо. Он молча обнимал ее. Ронни думала только о том, как он нужен ей. Как нужны его руки, его шепот, уверенная, что когда-нибудь они непременно будут вместе.
Уилл крепче прижал Ронни к себе и пробормотал ее имя. Чуть отстранившись, она увидела, что он улыбается.
— Ты носишь браслет, — прошептал он, касаясь ее запястья.
— Ты навсегда в моих мыслях.
Она робко улыбнулась.
Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.
— Я позвоню тебе, хорошо? Как только вернусь из Европы.
