Ли Райкер - О Сюзанна!
Опустив голову, он прошел мимо, в то время как голос Мака провозгласил в микрофон:
— Бриз Мейнард, леди и джентльмены!
По спине Бриз пробежал холодок. Деревянная сцена под ногами. Яркий свет прожекторов. Тьма впереди. Шорох в зале, запахи пота и возбуждения, поп-корна и хот-догов, горчицы и леденцов. Музыканты зааплодировали, их поддержали первые робкие хлопки, а затем последовал шквал аплодисментов. Это было похоже на карнавал, и Бриз оказалась в самом центре этого необыкновенного действа.
Но стоило Бриз начать петь, все встало на свои места, будто не было тех страшных дней, когда все пошло вкривь и вкось и она отказалась от выступлений. Первые ноты были хриплыми, напоминали шум воды, поднимающейся со дна старого колодца, но затем напряжение спало, и голос Бриз полился свободно, выводя нежную мелодию и проникновенные слова «Младшей сестрички».
Прости меня, Джеб!
Когда она закончила, зал стоя приветствовал ее овацией, ревом одобрения, которого так недоставало в последние годы ее душе. Сдерживая слезы Бриз поклонилась залу в пояс. Ее светлые волосы опустились до самого пола, а затем, когда она выпрямилась, водопадом потекли по спине.
Кланяясь, Бриз надеялась, что Джеб вновь выйдет на сцену, но этого так и не произошло. Аплодисменты постепенно затухли, и люди начали вставать со своих мест и направляться к выходу.
Музыканты наперебой стали поздравлять Бриз. Подошел Мак и крепко обнял.
— Ты не забыла, как это делается, — хриплым голосом сказал он.
— Я только помогала Джебу. — Бриз принялась искать его глазами.
— Конечно.
Мак поспешил присоединиться к остальным музыкантам — Скиту, Терри, Камерону и Буллу, которые без обычных шуток и смеха направлялись к своим гримерным, собираясь выпить холодного пива. Бриз тоже двинулась за кулисы, но чем дальше она шла, тем больше замедлялись ее шаги. Пространство за сценой, обычно заполненное техниками и администраторами, журналистами и праздношатающимися, сейчас казалось странно тихим и пустым.
Наконец Бриз увидела того, кого искала. Он стоял далеко от сцены, уткнувшись лицом в бетонную стену и закрывая голову руками. Все его тело тряслось. У Бриз сжалось сердце. Она сделала шаг вперед, и Джеб, должно быть, ее услышал.
— Уходи. Я не хочу, чтобы ты меня видела.
Как страус, прячущий голову в песок, он, наверное, надеялся, Что его никто не заметит. Но только не она. Не Бриз.
— Нет, Джеб!
Издав сдавленный звук, он обернулся, оторвался от стены и бросился в ее объятия.
— Я любил ее. Я так ее любил… но Боже, я любил ее не в дурном смысле.
Бриз не знала, что он имеет в виду, и не хотела этого знать. Опустив голову Джеба себе на плечо, она крепко прижимала его к себе и утешала:
— Все пройдет, детка, все пройдет.
Сквозь рыдания она с трудом понимала, что он говорит.
— Я больше не могу, Мейнард. Ты же слышала их сегодня. Пока не найдут того, кто ее убил, они никогда мне не поверят. — По телу Джеба пробежала дрожь. — Когда мы были детьми и отец бил меня ремнем или палкой, Клэри вот так же обнимала меня и говорила: «Он не хотел, Джеб», — даже когда прекрасно знала, что он хотел. Но она всегда так делала… как и я для нее, до тех пор пока…
— Я знаю.
— Рэйчел умерла, а затем Клэри… Когда я встретил Сюзанну, я хотел…
— Все будет в порядке, — пообещала Бриз и снова крепко обняла его, словно любимого ребенка. Пусть Джеб наконец-то выплачется после смерти Клэри и выплеснет свою скорбь, которую он заключил в какой-то монументальный мавзолей.
Прошло довольно много времени, прежде чем Джеб начал приходить в себя.
— Сейчас я начну икать, словно пятилетний малыш после истерики, — не глядя на нее, сказал он.
— Не волнуйся.
Подняв голову, он смотрел на нее до тех пор, пока Бриз не спросила:
— Что?
— Наверное, завтра я не смогу смотреть тебе в глаза; ты будешь меня уважать?
— Всегда. — Она провела рукой по его мокрым щекам. — Трудно не уважать человека, которого любишь всем сердцем.
— Кто-то уже написал эту песню. — Он улыбнулся ей трясущимися губами. — Знаешь, Мейнард, ты сегодня была просто молодцом. Как сказал Шекспир: «О, она сумеет песней укротить медведя!» — И добавил: — Спасибо за то, что снова спасаешь мою шкуру.
— Не стоит благодарности. — Она обняла его рукой за талию, стараясь приноровиться к его шагам. — Хотя я готова поверить, что ты сделал это специально, ковбой.
* * *Опоздав на последний рейс, Сюзанна провела в мотеле возле аэропорта ужасную бессонную ночь. С рассветом она уже была возле касс. Выяснив, что на первый утренний рейс билеты уже предварительно проданы, Сюзанна призвала на помощь уиттейкеровскую надменность и, многозначительно посматривая на свой живот, тут же добилась места у окна. В восемь утра она вылетела в Сан-Франциско.
Сюзанна просто не знала, куда еще деваться. Не знала, как предупредить Джеба.
После открытия приюта она с ним не разговаривала и не знала, где он находится. Да и будет ли он рад ее появлению?
Что перевесит? Желание Дрейка отомстить Джебу за смерть Клэри или отцовская любовь? Предпочтет ли он Сюзанну или свои воспоминания? Ее детство, да и зрелые годы не внушали на это больших надежд.
Но до тех пор пока он не передаст дневник Клэри в прессу или пока не проведет в молчании достаточно времени, чтобы можно было понять, что он этого не сделает? Сюзанне придется просто ждать. Она не представляет, что еще можно сделать.
Приехав домой, Сюзанна обнаружила, что входная дверь не заперта. Сердце ее учащенно забилось. Лесли всегда заботилась о своей безопасности.
— Лес! — позвала Сюзанна.
К ее удивлению, из гостиной с чашкой кофе в руке появился взъерошенный Майкл.
— Добро пожаловать домой! Для твоей матери это была трудная ночь. — Он провел рукой по небритой щеке. В таком виде Майкл казался более грубым, более мужественным и напоминал Сюзанне Джеба. — Около полуночи она мне позвонила, огорченная какой-то вашей ссорой, но она была уже хороша, и я мало что понял из того, что она рассказала. Что-то о Дрейке и Клэри, что он что-то ищет…
— Наверное, она снова весь день пропьянствовала. — Сюзанна двинулась вверх по лестнице. — Я сейчас все сделаю.
— Она не в себе, Сюз.
Лесли лежала, свернувшись калачиком, на своей постели, одна ее рука, словно засушенный цветок в книге, торчала между подушкой и щекой. В воздухе пахло перегаром.
Сюзанна прикоснулась к волосам матери:
— Это я, Лесли. Я видела Дрейка, и, к счастью, все кончилось хорошо. — Лесли открыла один глаз и посмотрела на Сюзанну мутным взглядом. — Я не должна была говорить то, что сказала. Я тебя люблю. Что бы ни произошло.
