Иосиф Гольман - Игры для мужчин среднего возраста
– Такое в магазине не купишь, – гордо объяснял Цибин.
– А я вроде видел в Москве, – удивился Ефим.
– Похоже, но только внешне, – снисходительно объяснил хозяин. – «Жигули» ведь тоже похожи на автомобиль? – хитро сощурясь, спросил он у московского гостя.
– Похожи, – не стал спорить Береславский. Он еще не успел забыть того времени, когда для него – владельца одиннадцатилетнего «ушастого» «Запорожца» – новые «Жигули» были не просто автомобилем, а Автомобилем Мечты.
После китайских церемоний – шарик вежливости хозяина катился по коридору благочестия его гостя – перешли к делу.
– Мне тут доллары надо напечатать, – сообщил Ефим Цибину.
– Во как! – оценил широту замысла владелец принт-шопа. – И много?
– Миллион триста. Сотенными.
– Лет на пятнадцать, – подумав, предположил Цибин.
– Не-а, – несерьезно ответил профессор, отпивая глоток и впрямь ароматного чая. – Они не должны быть сильно похожи. Никакой микропечати, никаких вшитых лент и магнитных чернил. На обычной бумаге к тому же. Ничем не рискуешь. Хочешь – напиши на каждой «фальшивка». Только не особо крупно и зеленым цветом. Я дарить в полиэтиленовом мешке буду. Особо не разглядишь.
– Может, лучше на чем-нибудь поновее? – усомнился Цибин. – Все понатуральнее будет.
– А мне не надо натуральнее, – улыбнулся Ефим. А про себя подумал, что в новых копирах в чипах «зашит» запрет на копирование основных мировых валют. Встать может машинка. А в старых – нет.
Вслух же добавил:
– Да, их еще надо порезать и в пачки собрать. На резинках.
Цибин ненадолго задумался.
– Тут одной печати часа на три, – наконец принял решение хозяин. – Плюс рубка. Плюс пересчет и обвязка.
– Я тебя не тороплю, – сказал Береславский. – А вот образцы, – сказал он, выкладывая заранее приготовленные десять сотенных зеленых купюр.
– Их потом возвращать не надо? – ухмыльнулся Цибин.
– Как раз надо, – не принял юмора профессор. – Не надо – вот эти, – и он выложил еще конверт. – Здесь две тысячи.
– Ладно, сделаю, – встал с места хозяин. Работенка ему предстояла непростая с учетом некоторой отсталости его агрегата. И заняться он ею хотел самолично – по крайней мере два его сотрудника вышли из помещения вместе с Береславским, а на стеклянной входной двери повисла табличка «Закрыто».
Зачем заезжему профессору понадобилась такая куча фальшивок, Цибин спрашивать не стал – лишние знания и в самом деле лишь умножают печали.«Так, одно дело сработали», – поставил мысленную галочку в мысленном же гроссбухе Береславский.
Теперь осталось самое главное.
Ресторанчик он подобрал еще вчера вечером, обойдя их с Самураем не менее полутора десятков. В итоге угадал вроде точно.
Прежде всего – заведение с банальным названием «Восток» было хоть и маленькое, но имело два разных входа с двух улочек. С одной – вроде как парадный. С другой – через служебный коридор, но тоже всегда открытый, – это Самурай выяснил у мальчишки-официанта, как две капли воды похожего на него самого.
Впрочем, последнее обстоятельство, возможно, было связано с европейским восприятием Береславского, для которого все азиаты при первой встрече казались на одно лицо.
Облюбованный заговорщиками отдельный кабинетик был невелик, метров шесть квадратных, зато закрывался дверью с ключом и не имел окон. Столик предусматривался всего на двоих, но официант обещал поставить третий стул.
Еще в кабинетике была кровать – романтическое все же место, однако в планах Береславского она не должна была играть никакой значащей роли.
Тут Ефим представил на этой кровати свое большое и теплое, но неоднократно простреленное тело. Недолго же оно в этом случае будет теплым.
Картинка никоим образом не понравилась.
Береславский поморщился, сплюнул и заставил себя думать дальше, не отвлекаясь от первоначального сценария.
Последняя деталь, в каком-то смысле определившая выбор профессора: ресторанчик был корейский. А значит, раскосая физиономия Самурая не должна вызвать ни лишнего любопытства, ни сильно отобразиться в чьей-нибудь памяти.Теперь нужно организовать прибытие всех действующих лиц. И отбытие не всех, если все пойдет по плану.
Много времени это у Ефима не заняло: большинство деталей было продумано во время бессонной ночи в поезде. Потом были только уточнения первоначального плана.
Ефим присел на скамейку в маленьком садике и, уняв бьющееся сердце, набрал номер мобильного Скрепера.
Тот ответил немедленно.
– Алло, – густым недовольным голосом сказала трубка.
– Это я, – не называясь, сказал Береславский.
Виктор узнал сразу.
– Сегодня завершаем сделку, – взял быка за рога Ефим. – Жду вас в 18.30 у ресторана «Восток». – И он назвал адрес заведения, причем с маленького проулка, на который выходил «полуслужебный» вход. – Если хотите, встречу вас на площади, – добавил Береславский, желавший максимально контролировать ситуацию. Площадь была в двухстах метрах дальше.
– Хочу, – легко согласился Скрепов. – В 18.25 буду.
– Отлично, – не выказывая никаких чувств, завершил беседу Ефим.
Оказалось – не завершил.
– Если что не так, ты – покойник, – теперь завершал беседу бандит.
– Я уже умер от страха, – неожиданно разозлился профессор. Похоже, драка началась – по крайней мере пальцы у профессора трястись перестали.
– Поговорим при встрече, – нейтрально вырулил Скрепер и дал отбой.
Теперь предстоял звонок Али.
– Да, – кратко бросил чеченец.
– Это я, – уже трафаретно представился Береславский.
– Откуда знаешь номер? – бесцветно спросил моджахед.
– В справочном дали, – устало ответил Ефим. «Совсем, что ли, больной? Сам же продиктовал, в кафе на трассе», – подумал Береславский.
– Хорошее справочное, – одобрил Али, действительно сначала подзабывший этот момент.
– Я готов вернуть долг, – не стал крутить Береславский. – Завтра нас уже не будет.
– Похвально, – ухмыльнулся собеседник. Правда, непонятно, что ему больше понравилось: то, что Ефим был готов вернуть долг или что его завтра уже не будет.
Впрочем, по планам чеченца, вероятно, его и сегодня может не быть – Али наверняка не расположен оставлять свидетелей.
– В семь часов ровно я жду вас в корейском ресторане, – профессор продиктовал адрес, но теперь со стороны главного входа. – Называется – «Восток».
– Давай в восемь, – потребовал Али.
– Невозможно, я уже заказал кабинет на семь. В восемь у них другие посетители.
– А я сказал – в восемь. И в другом месте.
– Послушай, ты! – намеренно вошел в откровенное хамство Береславский. – Я свое дело сделал. Хочешь – оплати мои услуги и забирай товар. Не хочешь – не оплачивай и не забирай.
