Марианна Монтейро - Нежность
Пока сыновья будут одеваться, она должна успеть закончить разговор с матерью.
– Я понимаю, мама, почему ты на меня взъелась, – проговорила Валентина сдержанно. – Потому что я единственная, кто говорит тебе правду. А сейчас тебе просто жаль денег, вот потому ты и уговариваешь меня сделать аборт, – закончила она.
Вероника и не думала опровергать эту мысль.
– У тебя не может быть нормальной жизни, пока ты будешь продолжать рожать от этого мужика! – с возмущением проговорила мать. – Тебя надо спасти пока не поздно!
Валентина пришла в ярость.
– Ну, мамочка, ну и удивила! Уж что-то, а это… Я думала, ты давно привыкла к моему мужу… Знаешь что, оставь меня, пожалуйста, в покое! Просто дай мне деньги, и все. Я прошу у тебя денег, но вместо этого получаю твои давно надоевшие советы.
– Я не дам тебе денег! – отрезала Вероника.
– Ну почему я не могу воспользоваться тем, что оставил отец? – неожиданно спокойно спросила дочь.
– Потому что я храню их на черный день, – сказала Вероника. – Я не позволю тратить деньги отца на всякие мелочи…
– Жизнь ребенка это мелочи? – Валентина снова начала заводиться. Но она посмотрела на часы и вспомнила, что нужно отправлять в школу сыновей. – Ладно, мама, сейчас у меня действительно нет времени, давай поговорим с тобой вечером…
Вероника пошла на попятную.
– Ну хорошо, дочка… Если весь вопрос только в деньгах…
– Вопрос не в деньгах, – перебила Валентина, – а в твоем отношении ко мне!
– Дорогая, – начала Вероника, – понимаешь…
– Ладно, мама. Все, целую, до свидания. Вернемся к этому разговору позже, когда будет время, вечером.
Валентина быстро положила трубку. Опустила трубку на рычаг и мать. «Неужели моя дочь права?!» – подумала она.
Через несколько дней Валентина обнаружила в почтовом ящике извещение о денежном переводе.
Хосе отдавал работе много времени. Он допоздна задерживался в университете, а однажды даже не пришел ночевать. Валентина ждала звонка мужа до поздней ночи, но телефон молчал. Мучимая сомнениями, она забралась в холодную постель и забылась тяжелым сном.
Когда Валентина проснулась, Хосе по-прежнему не было рядом. Валентина вздохнула, она надеялась, что муж появится ночью, и когда она проснется, он будет лежать рядом. Встревоженная женщина пошла на кухню и занялась приготовлением завтрака для детей. Внезапно она услышала из гостиной голос Альберто. Старший сын говорил брату:
– Что, малявка, ты первый увидел отца? Говоришь, отец вернулся? Ух, ты, глазастый!
Мать поразила злоба, которая прозвучала в голосе сына.
«Боже мой, – подумала Валентина, – откуда у Альберто столько раздражения, почему он не любит брата? Почему он не любит отца и, как я подозреваю, недолюбливает и меня?»
Валентина бросилась в прихожую, распахнула дверь настежь и выскочила на крыльцо.
Хосе неторопливо чистил ботинки на ступеньках. Обычно он пренебрегал этой процедурой. Валентина догадалась, что муж занялся чисткой обуви потому, что оттягивает момент появления в доме.
– Хосе, что случилось? Где ты был ночью? – спросила она глухим от волнения голосом.
Муж набрал в легкие воздуха, чтобы ответить ей, но так ничего и не сказал. Валентина почувствовала, как в ней нарастает волна тревоги. Неужели с ней произошло то же, что когда-то пережила ее мать? Неужели это происходит вот так просто, как сейчас? Муж в одну прекрасную ночь не приходит домой… А потом обманутой жене ничего не остается, как сделать вывод о том, что на земле не существует ни одной женщины, которая была бы счастлива в браке…
Тем временем муж бросил щетку на место. Валентина заметила растерянную улыбку на его лице.
– Ты, конечно, можешь не поверить, но я был в библиотеке! – воскликнул Хосе. – Я засиделся допоздна, и просто заснул на мягком диване, который стоял в читальном зале…
– Ну что же, – Валентина невесело улыбнулась, – остается спросить, как звали библиотекаршу…
Муж робко улыбнулся и поднялся по ступенькам.
– Ну что же, отличная шутка!
Он прошел мимо застывшей в оцепенении жены в дом. Когда она появилась в прихожей, Хосе все еще возился с ботинками.
– Хосе, скажи лучше сразу, кто она?
Хосе выпрямился. Он долгим взглядом посмотрел Валентине в глаза. Потом медленно проговорил:
– Уверяю тебя, дорогая, я не делаю ничего дурного.
– А что ты подразумеваешь под словом «дурное»? – жена насмешливо посмотрела на него.
Хосе постарался продемонстрировать, как он раздражен подозрениями жены.
– Не буду уточнять, что значит слово «дурное», я хочу только сказать, что не делаю ничего такого, о чем мне было бы стыдно рассказать тебе. Если я говорю тебе, что заработался допоздна, а потом заснул на диване, значит, так оно и было.
Валентина подумала: «А что, очень даже может быть, что он говорит мне правду. Только он говорит мне не всю правду, он утаивает часть правды. Он скрывает, что провел эту ночь на диване в библиотеке не один».
Однако вслух Валентина ничего не сказала. Она чувствовала неискренность в глазах и голосе мужа. Тем временем Хосе наконец переобулся в шлепанцы. Он уже повернулся, чтобы пройти в гостиную, но Валентина вцепилась ему в рукав.
– Ты говоришь, что не делаешь ничего дурного? Нет, делаешь!
Хосе тяжело вздохнул.
– Давай не будем начинать день со ссоры.
Валентина не выпускала его рукав:
– Пожалуйста, не уходи от разговора!
– От какого разговора?
Она посмотрела на мужа долгим взглядом:
– Знаешь что наталкивает меня на мысль, что ты мне изменяешь?
– Нет, – Хосе покачал головой.
– У тебя жутко невинный вид… Ты меня просто не любишь!
Хосе устало пожал плечами.
– Поверь мне на слово, Валентина… У тебя просто нет другого выбора.
Он попытался уйти, но жена крепко держала его.
– Хосе! Что с тобой, Хосе? – Валентина перешла чуть ли не на крик.
Прибежали сыновья, остановились на пороге гостиной и с изумлением стали наблюдать сцену, происходящую между родителями.
– Брысь! – последовал резкий окрик отца, но Альберто и Энрико не обратили на него никакого внимания.
Хосе буквально тащил вцепившуюся в его пиджак Валентину по гостиной. Кончилось тем, что они вместе с женой повалились на диван. Хосе выставил руки ладонями вперед, защищая лицо.
– Ну ладно, ладно, успокойся! – воскликнул он. – Валентина, ты же изобьешь меня… Только помни, что я не могу появиться в университете в синяках!
У Валентины выступили слезы. Последние слова мужа отрезвили ее. Она вздрогнула и пришла в себя, с трудом уняв дрожь в руках, пробормотала:
– Извини…
Они все еще лежали на диване. Валентине стало стыдно оттого, что их ссору наблюдают сыновья. Валентина отодвинулась от мужа и села на край дивана.
