Джастин Валенти - Любовники
– Послушай, дорогая, наш сын действительно без ума от нее, так что бороться с этим совершенно бесполезно.
– Ничего не могу с собой поделать. Меня бесит сама мысль о том, что они снова вместе. У него же была масса красивых и умных девушек, чем они ему не угодили? – Энн налила себе еще немного вина, в то время как Эл сжимал в руках кружку пива. – Господи, Эл, если бы ты знал, как я несчастна! Всю свою жизнь я заботилась только о его счастье, и вот сейчас он полностью отвернулся от меня и не хочет иметь со мной никаких дел.
– Он простит тебя, если ты наконец-то признаешь его выбор.
Знаешь, – продолжала как ни в чем не бывало Энн, – есть что-то символичное в том, что Пол, который отнял у меня столько времени и сил, теперь напрочь отказывается общаться со мной. А вот Тимми, которому я никогда не уделяла много внимания, стал прекрасным человеком.
– Прости, дорогая, – деликатно прервал ее Эл, – но ты, наверное, не знаешь, что он мне недавно сказал. Он счастлив оттого, что не обладает музыкальным талантом. Ведь именно поэтому ты не терроризировала его, а он совершенно не боялся тебя разочаровать.
Убитая горем Энн растерянно посмотрела на мужа.
– Моя жизнь стала абсолютно пустой и никчемной. Раньше она вся была заполнена организацией концертов для Пола, а теперь все пошло прахом.
– Ты сама в этом виновата, дорогая, – продолжал успокаивать ее Эл, – надо было вести себя по-другому.
Энн нервно захихикала.
– Возможно, но сейчас поздно начинать все сначала, даже если бы я встретила человека, который пришелся бы мне по душе.
А как насчет того, чтобы начать все со мной? – неожиданно выпалил Эл и так быстро обнял ее, что она и опомниться не успела. – Энни, Энни, Энни, не пора ли прекратить это безумство? Зачем ты терзаешь себя? Своей безграничной любовью я помогу тебе забыть все на свете и не обращать внимания на окружающих. – Он нежно погладил жену по голове. – Все будет прекрасно, вот увидишь, даже если я для тебя отнюдь не идеал современного мужчины. Дело в том, что с некоторых пор ты вдруг вознамерилась сделать Пола своей собственностью и именно поэтому не можешь смириться с мыслью, что он предпочел Николь.
Энн возмущенно попятилась назад и гневно посмотрела на мужа.
– Какая чушь!
– Неужели? Если присмотреться, то Пол действительно является твоим идеалом – образованный, красивый, талантливый и в высшей степени воспитанный. Ты иногда смотришь на него так, словно готова проглотить с потрохами. А я такой, какой есть, и ничего уж тут не поделаешь. Было бы глупо пытаться переделать себя в таком возрасте. То же самое относится и к тебе.
Энн долго молчала, потом снова наполнила бокал и залпом выпила. Эл грустно посмотрел на почти пустую бутылку.
– А я все равно хочу быть другой и как-то переделать себя! – с истеричной непреклонностью выпалила она.
***Когда Энн впервые встретила Николь, та поразила ее своим невежеством и совершенно отвратительными манерами. А уже через несколько недель она научилась со вкусом одеваться и вести непринужденную беседу в любой компании. У нее были чудесные волосы, красивые глаза и стройная, без каких бы то ни было изъянов фигура, а самое главное – она обладала невыразимым изяществом, благодаря которому быстро покоряла сердца.
– Ника, – как-то обратилась Энн к подруге, – Ленни Барон сказал, что считает тебя умной и красивой девушкой и хотел бы встретиться с тобой. Только он очень застенчив.
– Хорошо. Хорошо, что застенчив, я имела в виду.
– Он тебе не нравится?
– Нормальный парень, но не в моем вкусе.
– А мне очень нравится, но, к сожалению, я для него не существую. – Энн грустно вздохнула. – Джентльмены предпочитают блондинок.
Николь весело рассмеялась.
– А мне не интересны парни, которые обращают внимание только на внешность.
– Мне тоже. Тем более что у меня нет такой внешности, которой можно было бы увлечься.
– Это не так, Энни. Ты себя недооцениваешь. У тебя милое личико и очень красивые глаза.
– Примерно то же можно сказать и о корове. Ну ладно, хватит об этом. Если на мне кто-нибудь и женится, то исключительно благодаря таланту и душевным качествам. Хорошо бы женился музыкант, – мечтательно заметила она, – кто-то вроде Моцарта или Бетховена, чтобы сочинять сонаты для виолончели исключительно ради меня. И к тому же серьезный, с загадочной улыбкой, возможно, с долгами, но при этом превыше всего ценящий тех, кто разбирается в искусстве. – После небольшой паузы Энн с любопытством взглянула на подругу. – У тебя когда-нибудь были свидания?
– Нет, как-то не получалось.
– Ясно, что ты имеешь в виду.
– Но мне кажется, ты много времени проводишь с Элом Лурье, разве не так? – осторожно спросила Николь. – По-моему, он влюбился в тебя по уши. Я вижу это по его глазам.
– Боже мой, да я вообще не воспринимаю его всерьез! На нем можно практиковаться, но для реальной жизни он не годится. Нет, ни за что на свете!
***– Я очень хотела быть Николь, – невнятно произнесла Энн пьяным голосом. – Она родилась в рубашке, и с тех пор ей всегда везло. Красивая, умная, талантливая, обаятельная. А кроме того, у нее были любящие ее родители, которые не терроризировали ее так, как это случилось со мной. А ее отец никогда не позволял себя дурачить. Знаешь, мне порой кажется, что отец умер только потому, что хотел как можно быстрее отделаться от своей жены и ее дурацких придирок. Николь же всегда имела то, что хотела, и даже замуж вышла за богатого и вполне респектабельного человека. Да и потом, много лет спустя, бросив его, она заполучила юного красавца, который в два раза моложе ее.
– Тихо, малышка, подожди минутку, – попытался остановить ее Эл.
Не затыкай мне рот! – злобно огрызнулась Энн. – Думаешь, я не знаю, что выгляжу намного старше своих лет и вполне могу сойти за ее мать? Посмотри на меня: я до сих пор одеваюсь как престарелая матрона и собираю волосы в пучок. Конечно, я не стану состязаться с ней и прежде не стремилась, но это вовсе не значит, что у меня душа не болит за сына. Если хочешь знать, я всегда завидовала ей, всегда хотела быть красивой и привлекать внимание мужчин. – Энн умолкла и закрыла лицо обеими руками.
– «Ин вино веритас», – осторожно заметил Эл. – Сейчас ты услышишь такие приятные слова, которые, готов поспорить, никогда еще не слышала. Энни, для меня ты всегда останешься самой дорогой и самой прекрасной женщиной, достойной любви.
– Да ты просто слепой! – горько констатировала она, вытирая слезы. – Я всегда была неуклюжей, толстой и непривлекательной и чувствовала себя перекормленной слонихой.
– Что за ерунда! – решительно возразил Эл. – Ты ошибаешься. Если хочешь знать, я влюбился в тебя с того самого момента, когда впервые встретил в школьном коридоре. Я не спускал с тебя глаз. Ты все время болтала с Николь, а я видел только твои красивые глаза и восхищался твоей манерой гордо держать голову. Знаешь, что я думал в тот момент? Я думал, что наконец-то встретил по-настоящему шикарную бабу.
