Галина Маркус - Нокаут чемпиону. Часть 2
«Так чему Ты меня научил, Бог, или как там Тебя? Нет, не справиться мне самому, Ты же видишь! Была бы здесь Ленка – обязательно спросил бы у неё. А так… Где ответы на твои задачи – может, только в конце учебника?»
Мелихов потёр виски. Его психика требовала каких-то действий, движений. Он нажал на кнопку, подождал, пока загрузится компьютер, с трудом вспомнил пароль, несколько раз набирая его заново, и открыл почту. Игорь предвидел, что его ждёт послание, и не ошибся. Первое же, самое верхнее письмо было написано с обычного адреса – домашней почты Мишки. Написано прошедшей ночью.
Мелихову пришлось сделать над собой усилие, чтобы погрузиться в тёмный мир чужой, как оказалось, совсем незнакомой души. Щелчок – и письмо открыто, бьёт в глаза буквами, строчками, но по-прежнему не вызывает ни понимания, ни осознания, что такое вообще возможно.
«Ты выжил, и это конец. Теперь ты всё знаешь. И понимаешь, что рядом с тобой, дрянным чемпионишкой, всё это время был человек, который ненавидел тебя всей душой! Но, Мелихов, тебя ненавидят все! Один ты считаешь, что что-то значишь в глазах этих людей. Самоуверенный глупец…. Думал, я – этакий плюшевый мишка, с которым можно согреться, а можно и вытереть об него руки после обеда… Готовый унижаться и прыгать перед тобой за твои грошовые подачки… Никогда и ни на что не обижающийся. У которого нет самолюбия и гордости! Который регулярно поддаётся тебе в шахматы – а ты думаешь, что можешь выиграть у мастера спорта! Об которого вытирает свои красивые ножки твоя сестрёнка, а ты так снисходительно журишь его за это.
«Мариночка!» Такая же дрянь, как и ты. Может, ты думаешь, что она была очень нужна мне? Мне нужен был ты, я думал, ты поможешь моему бизнесу. Но ты оказался эгоистом. На твои копейки можно было только покупать сестрёнке обновки. Сумма твоего выигрыша была меньше суммы моего долга! А ты продолжал думать, что я мелкий лавочник.
Что ты знаешь о больших деньгах, ты, который только и умеет, что махать кулаками? Разве варит твоя пустая башка? Слушай – я поставил против тебя всё, что у меня было, занял огромную сумму, чтобы отбить прежний долг. Иначе моя жизнь не стоила бы и гроша. Ты должен был проиграть, все знали, что ты проиграешь, хоть и врали тебе в глаза… А ты взял, б…, и выиграл!
Но я дал тебе ещё один шанс – и себе тоже. Эти деньги – какие-то пятьсот тысяч баксов, могли временно спасти меня, отсрочить приговор. Но – ты отказал родной сестре, а ведь её могут убить вместе со мной! Поинтересуйся потом, сколько синяков у неё осталось на заднице – за то, что не умеет просить. Мне нечего уже терять – ты понял это? Меня всё равно замочат – эти люди не прощают. Так что мне всё равно, кто найдет меня раньше. Но я собирался взять с собой тебя!!! Жаль, не удалось. Видно, у тебя есть ангел-хранитель. Мне он уже не положен – за всё надо платить, как сказала твоя умная хромоногая шлюха. Но и она тебя бросила в конце-то концов – ты всем надоел! Прощай. Желаю тебе всего самого худшего».
Игорь прочитал письмо ещё и ещё раз и всё никак не мог поверить, что его писал тот самый милый, отзывчивый человек, который сидел здесь вчера напротив, сочувственно смотрел в глаза и так искренне произносил слова поддержки. Мир в который раз вставал с ног на голову, и Мелихов начинал думать, что он, и правда, тупой идиот, ничего не понимающий ни в жизни, ни в людях.
Не зная, чем занять себя, он взялся просматривать почту – вся она была от незнакомых людей. Первое письмо оказалось обычной рекламной рассылкой. Второе сверху – от какой-то Натальи. Игорь хотел было удалить его, не открывая, но вдруг остановился. В названии стоило «Re: от Лены», а датировано оно было сегодняшним утром. Мелихов нажал на конвертик и начал читать – сначала рассеянно, потом – всё внимательнее.
«Леночка, солнышко! Прости меня, что пропала. Представляю себе твоё лицо, когда ты услышишь мои новости. Лен… я родила. Знаю, знаю, я ничего тебе не говорила. Просто у нас была такая ситуация… угроза выкидыша, я постоянно ревела. В общем, до последнего момента мы с мужем не знали, выживет ли ребёнок, и боялись. Даже самые близкие ни о чем не догадывались. Но сейчас… Сейчас я могу сказать. Девочка родилась, конечно, недоношенная, но здоровенькая. Мы быстро набираем вес. Забот очень много, но сейчас я уже могу немножко расслабиться.
Дорогая, теперь о том, что происходит с тобой… Я тебе ответила тогда, и в тот же вечер… начались схватки. Так что твоё последнее письмо я увидела только после роддома, и, такая свинья, закрутилась с малышкой, когда ты, наверное, нуждалась во мне. Конечно, ты просишь ни о чем тебя не спрашивать, и я не могу настаивать. Но меня так расстроило, что тебе плохо… Леночка, милая, напиши мне, очень тебя прошу. Я ничего не буду говорить, если ты не захочешь…
Да, ты просила меня не отвечать на этот адрес. Но пока я лежала в больнице, Павлик, дурень, почистил почтовый ящик за всё лето, оставил только сентябрь, а ты ведь до этого так давно не писала мне – в общем, другого адреса у меня нет. Понятия не имею, что делать, надеюсь, письмо ты всё же получишь. Надо было нам давно перейти на телефонную связь, вот дурочки-то… Не знаю, с чьего адреса ты писала, но, кажется, я тебя не подвела – рассказала только о себе. Целую!!! Да, кстати, вчера по телевизору объявили, что разбился какой-то боксёр – надеюсь, речь шла о не о неком зашифрованном М. … – ну, ты меня поняла».
Игорь прокрутил курсор вниз, в бешеной надежде, что Наталья не стёрла историю переписки. Ему повезло – девушка оказалась несообразительной или просто очень спешила. В общем, подругу она всё-таки «подвела», потому что прямо за реквизитами начинался текст от Ленки:
«Наташ, прости меня и забудь обо всем, что я рассказала тебе в прошлом письме. И пожалуйста, никогда больше не напоминай мне о моих словах. Человек, которого я люблю, показал своё отношение ко мне. С этим ничего нельзя поделать и изменить. Я для него – просто неодушевлённый предмет, вещь, которую можно использовать, а можно и выбросить. Такие отношения мне противны. Я продолжаю любить его – иначе жить не могу. Но, если тебе меня жалко – ни о чём больше не спрашивай. Пиши мне только на старый домашний адрес, этот удали, он теперь не мой. Лена».
Игорь глянул на дату – девушка отправила письмо через день после боя с Будресом. Мелихов быстро пролистал предыдущее послание Наташи и снова увидел Ленкин текст, датированный шестым сентября – этим вечером они разговаривали с девушкой в темноте спортзала.
«Наташенька, хочу поделиться с тобой тем, что случилось со мной за последнее время. Нет сил держать всё это в себе. Ты ведь знаешь – я человек закрытый, рассказывать про себя не люблю. Да и что рассказывать? Но… Сейчас ты очень нужна мне, только ты можешь понять. Впервые в жизни я люблю. Я не знала, что это бывает так. Нет, я влюблялась и раньше, но то, что я чувствую сейчас… ни на что не похоже. Любовь эту нельзя назвать счастливой – никогда в жизни она не будет взаимной. Но ни за что на свете я не отказалась бы от того, что со мной происходит. Я радуюсь хотя бы тому, что могу каждый день видеть дорогого мне человека, находиться с ним рядом, прикасаться к нему. Это необычный мужчина. Судьба так странно распорядилась мною. Я никогда не думала, что жизнь моя может пересечься с жизнью известного боксёра М., он чемпион мира. Но это неважно. Я люблю его вовсе не за это, ты знаешь – бокс никогда меня не интересовал. Это мужественный, сильный, цельный человек. А ещё – добрый, ласковый, тонкий и умный. Можешь не верить, но это так. И знаешь, я могу сказать тебе, что чувствую себя на самом деле нужной ему. Мне даже кажется, что он проявляет ко мне тёплые дружеские чувства. На большее, конечно, я не претендую – ты же понимаешь… Это очень больно, что он никогда не посмотрит на меня, как на женщину. Смешно, но его друг – очень хороший и добрый парень – признался мне в любви и позвал замуж. Кто-то оказался способен любить меня, но меня это совсем не греет. Я и не мечтаю, что что-то изменится. Просто живу сейчас одним днем. Я очень несчастна. И очень счастлива…»
