Белва Плейн - Рассвет
– Да, в Тимми много детского, – согласилась Лаура. – Мне приходится очень следить за ним. Например, он знает, что, если он кашляет кровью, его положат в больницу, – так он это от меня скрывает. Скрывает, когда плохо себя чувствует. Приходится все время следить. Иногда это трудно.
– Да, мальчишки часто скрытничают, – кивнула Маргарет. – Терпят, пока в штанишки не напустят.
– В прошлом году он захотел править упряжкой. Конючил и конючил, пока мы не согласились. Ну, и конечно, он не справился и совсем выбился из сил.
Артур, который во время их разговора уставился в какую-то точку, вдруг спросил:
– Наверное, тяжело ему сравнить себя с таким крепышом, как Том?
– Да, – просто ответила Лаура. – Да, конечно. Но Том всегда старался развивать его, научил поднимать небольшие тяжести, занимался с ним гимнастикой, они играли вместе в спортивные игры.
Снова наступило молчание. Под окном закричал дрозд. «Проклятая птица преследует нас», – подумала Лаура.
Заговорила Маргарет:
– Это все словно нереально. Разве это не фантастика, что мы сидим здесь все вместе и говорим о Томе?
– Да, – согласилась Лаура, – я тоже это чувствую. Но хорошо уже то, что мы не возненавидели друг друга.
– Много бы в этом было пользы, – резко бросил Артур.
В эту минуту вошел Ральф Маккензи. Он сел и окинул взглядом собравшихся – у всех троих были спокойные, торжественные лица. Ральф обошелся без вступлений и коротко выразил сожаление, что разговор с Томом не состоялся.
– Да, – констатировал он, – его, очевидно, с места не сдвинешь.
– Каменная стена, – усмехнулся Артур. – Нет смысла биться головой. Если Том не хочет встречаться и говорить с нами, что ж, надо с этим примириться.
Маргарет кусала губы. Перехватив взгляд Лауры, она спросила с наигранным оживлением:
– Как идет избирательная кампания, Ральф?
– Отлично. Мы выяснили, что собранием ку-клукс-клана заправляли двое людей Джонсона. Кольцо сжимается, они разоблачат себя, и мы выиграем. Артур повернулся к Лауре и спросил:
– Вы знаете, что ваш управляющий Питт нагрел руки на ваших делах и причинил ущерб компании?
– Артур, зачем ты так резко? – вскричала Маргарет.
– Ничего, Маргарет, Лаура не слабонервная девочка. Фактам надо смотреть в лицо, и она так и поступит.
– Спасибо, – сказала Лаура. – Я постараюсь.
– А что случилось с вашей компанией? – спросила Маргарет. – Ральф говорил, что какие-то проблемы…
– Все можно уладить, – возразил Ральф. – Лаура, я говорил по этому поводу с Артуром. У меня есть идеи, но у него шире деловые контакты.
– Ну, что ж объединим ваши идеи и мои контакты, – согласился Артур.
– Спасибо вам обоим! – воскликнула Лаура. – Ведь надо что-то предпринимать. Издержки и заработная плата растут, а дело не идет.
– Том собирается со временем вступить в дело? – спросил Артур.
– Нет, – решительно ответила Лаура. – Может быть, он уступил бы настояниям отца, но интересует его только астрономия.
– А не политика? – настойчиво спрашивал Артур.
Румянец залил ее щеки.
– Не знаю. Все это неопределенно.
– Разве Холли не приехала с вами? – спросил Артура Ральф, отвлекая его от расспросов о Томе.
– Она у Тимми, они рассматривают фотографии его собаки.
Лаура пошла позвать Тимми и Холли. Она шла устало, медленно, с облегчением думая, что гости скоро уедут, что она будет играть с Тимми на пианино, ляжет… И никто не будет задавать докучливых вопросов.
– Что-то вы долго говорили о собаках, – заметила Маргарет. Она тоже устала, чувствовала раздражение и подступающие слезы.
«Наверное, и я так же выгляжу», – подумала Лаура.
– Да мы не о собаках говорили, – заметила Холли. – Тимми расспрашивал о Питере.
– О-о! – вырвалось у Лауры.
– Он спрашивал, как себя чувствовал Питер в одиннадцать лет, зная, что ему так мало осталось жить.
Все были потрясены. Что тут можно было ответить? Из вопроса было ясно, что Тимми уверен, что смерть ждет его, как и Питера, в восемнадцать лет.
Ответил Артур. Он сдвинул очки на лоб, вздохнул, подсел к Тимми и заговорил с ним, как будто они были только вдвоем в комнате, двое мужчин.
– Слушай, – сказал он. – Слушай меня. Конечно, Питер думал о смерти. Но старался и не думать о ней. Мы ведь все умрем, только не знаем, когда. Твой отец не думал о смерти в тот вечер, он рассчитывал вернуться домой через пару часов.
«Ох, не надо, – подумала Лаура. – Рана еще слишком свежа, не надо снимать повязку». Но она не знала, как его остановить.
– Каждый из нас умрет от болезни или в результате несчастного случая. В твоем случае разница только та, что враг известен – враг, с которым можно бороться. А нам всем враг неизвестен.
Тимми глядел с сомнением, и все-таки не сводил глаз с Артура.
– Ты ведь знаешь, что теперь люди с твоей болезнью живут дольше, гораздо дольше. И ученые находят новые способы борьбы с ней, ты слышал о генотерапии?
– Нет, но Том знает. Он все научные книги читает по моей болезни.
– Так, – сказал Артур и помолчал. – Ну, что ж, пусть Том об этом почитает. Я знаю только, что ведутся исследования, ведутся в университетах и в Национальных институтах здоровья. Что они делают, я не разбираюсь – я не биолог и не медик. Знаю только, что направление считается перспективным.
– Почему ж они не лечили Питера?
– Это – новое направление. Исследования еще не закончены.
«И сейчас еще не закончены», – подумала Лаура, и на глаза ей набежали слезы.
– Но они скоро закончат? – бодро спросил Тимми.
Артур умело уклонился от прямого ответа.
– Они надеются в скором времени закончить. И уж во всяком случае закончат вовремя для тебя.
– А пока, – сказала Лаура, – он должен строго соблюдать режим.
– Безусловно, – согласился Артур.
– А он не всегда соблюдает правила. Он должен соблюдать диету, не перегреваться, не переутомляться.
– Именно так, – подтвердил Артур.
– До чего ж некстати дикая жара, – пожаловалась Лаура. – Следовало бы его вывезти из города, а у меня дела, которые надо закончить с юристом. Бумаги…
Тимми было неприятно, что о нем говорят в его присутствии, словно он – маленький ребенок. Маргарет посмотрела на мужа; тот кивнул, и улыбка осветила его лицо.
– Если бы Лаура согласилась, и если бы Тимми согласился, – начала Маргарет.
– На что? – воскликнул Тимми.
– У нас есть коттедж на берегу озера, – сказала Маргарет. – Мы собирались туда на неделю, но отложили поездку в связи с вашим приглашением. Если ты захочешь, и если твоя мама согласится… Там свежий воздух, на десять градусов прохладнее, чем здесь.
