Его маленький чертёнок (СИ) - Коваль Алекс

– Не видать тебе твоего “мужа”, глупая девчонка. Угрожать решила? Мне? Я сравняю тебя с землей, Анфиса. Лучше брось, не лезь в это, откажись от наследства. Передай акции мне, если не хочешь перебиваться с копейки на копейку и жить в глухой деревне, где тебя не найдет ни твой драгоценный Демьян, ни сам чертов дьявол!

– За что? – все, что удалось протолкнуть мне сквозь ком в горле. – За что ты меня так ненавидишь?

Простой, казалось бы, вопрос, на который ответа у отца не было. Ну, или он предпочел оставить его при себе, посчитав, что и так достаточно “излил свою душу”. Демонов из него так точно повылезало достаточно. Вот что деньги делают с человеком. В какого зверя эти бумаги способны превращать. 

– Я все сказал. Выбор за тобой, Анфиса, – бросил и ушел в другой конец воздушной посудины Олег Георгиевич. Тем самым поставив жирную точку. 

Что он там сказал? Выбор? Он правда считает, что это “выбор”? Это наглый, подлый, грязный шантаж! А я буду стоять на своем до последнего. Может быть, раньше, еще год назад, когда я была одна в его “змеином логове”, вскройся вся правда, отцу и удалось бы меня “зажать”. Сыграв на моем страхе, вынудить подписать дарственную. Но сейчас… сейчас я была не одна. У меня был Демьян, Ника и Фло. У меня были люди, которым я точно не безразлична! Да та же Светка, если понадобится, найдет способ и примчится вырывать меня из цепких лап батеньки! Да и я выросла, как бы не хотел это признавать отец. Стала, хотелось бы верить, умнее, мудрее, и совершенно точно решительнее. А еще во много-много раз… злее!

Я проводила его фигуру взглядом и плотнее закуталась в махровый плед. Щека все еще горела от подлой пощечины, а голова была тяжелая. То ли от мыслей, то ли от действия все еще не до конца выветрившейся из организма усыпляющей дряни. Даже запах этот, сладковатый, до сих пор стоял в носу, щекоча рецепторы. 

– Сколько нам еще лететь? – буркнула я.

Шансы, что ответят мне, были не велики. Но, видимо, Олег Георгиевич решил смилостивиться.

– Шесть часов. Плюс-минус. 

Шесть? Значит, не так уж и долго я пробыла в блаженной отключке. Зато у меня было предостаточно времени, чтобы придумать, как из этого дерьма выпутываться.

Частный рейс, да с деньгами отца, которые пока у него были, судя по всему... значит, служебная машина наверняка будет ждать прямо на взлетно-посадочной полосе. Дать деру прямо на каблуках в платье и в жуткие плюс десять через все полосы до терминала? 

– Даже не надейся сбежать, – предостерег папенька, будто в голову мою залез. – Бесполезно. Хуже сделаешь только себе. 

– Предлагаешь смириться? – хмыкнула я. 

– Предлагаю подписать бумаги и дело с концом.

– Нет.

– Нет? Ну, что ж, сразу по прилету займусь твоим разводом и обустройством счастливого деревенского быта. А там, глядишь, и добуду справку о твоей умственной дееспособности и возьму над тобой опеку. И будешь ты всю жизнь среди коров и гусей куковать, родная, где-нибудь в глухой сибирской тайге.

– Да уж лучше в тайге, чем рядом с тобой! 

– Дело твое, – сказал и отвернулся. 

Я с ужасом представила себе целых триста шестьдесят минут в компании отца, и так тоскливо стало. Попросить, что ли, еще одну порцию убойного снотворного? А лучше сразу яду. Чтобы долго не мучиться…

Найдя на борту уборную, я с ужасом рассмотрела в зеркале размазанный макияж и потекшую тушь, превратившую меня в панду с черными кругами под глазами. Волосы напоминали живописное гнездо. А на щеке отчетливо алел след от пощечины тяжелой отцовской руки. 

Я скривилась, проведя пальчиками по месту удара, и в сердце тупой болью вонзилась обида. Не-на-ви-жу!

Умылась, смысла с себя остатки косметики и повытаскивала из прически остатки шпилек. Голова сразу стала на несколько кило легче, и вздохнулось мне чуть-чуть свободней. А потом нашла в одном из шкафов запасные тапочки и избавилась наконец-то от шпильки. 

Ну, все, я практически счастливый человек.

Счастливый, запертый на высоте в несколько тысяч метров над землей человек.

М-да, ситуевина...  

Почему-то именно в этот момент резко взгрустнулось, и я вспомнила Нику. Свою любимую задорную голубоглазку с очаровательной улыбкой маленького чертенка. Вот кто оживил бы и разнообразил полет любой продолжительности. Даже в самую дальнюю тьмутаракань! 

Но тут же себя одернула. Хвала богам, что ее здесь нет! Что она с отцом. А то кто знает, что этому моральному монстру взбредет в голову! Оплеухи он отвешивает на раз-два своему ребенку, где гарантия, что не поднимет руку на чужого? Тем более, ребенка с характером маленькой принцессы, молчать она не умеет, и прямолинейностью обладает просто космической. 

А еще я скучала по Нагорному. Очень. Сейчас бы сюда его крепкие объятия, поцелуй в висок и шепот на ушко: “Не бойся, я все решу”... но даже без этих слов я знала, что решает. Наверняка Демьян уже поднял нехилую шумиху в поисках своей проблемной супруги, которая своим появлением разнообразила его и так не скучную, благодаря матери и дочери, жизнь. 

Да что уж там, я была бы и обществу Фло безумно рада! 

В общем, пока окончательно не скатилась в упадническое настроение, чего в моем положении делать нельзя (мне еще грандиозные планы побега строить, на секундочку!), я вернулась в салон самолета и устроилась на том самом диванчике, на котором уже довелось сладко “поспать”.

– Дай мне позвонить, – попыталась я попросить по-хорошему. В конце концов, за спрос в лоб не бьют, да? 

– Серьезно? – ухмыльнулся отец. – Ты меня совсем за идиота держишь, дорогая? 

– Демьян будет меня искать, слышишь! Он будет волноваться. Ника будет переживать! 

– Меня не волнует, кто и за что будет переживать. А искать? Так ли сильно ты уверена в чувствах своего Нагорного? Еще год назад его отец пытался тебя в невестки младшему брату купить. Почему при таком раскладе я дерьмо, а та семья святая? 

– Потому что он не продавал своих сыновей за акции, – прорычала я сквозь стиснутые зубы. – Как племенную кобылу! 

– А на большее ты и не годишься. 

Я с трудом сдержала свои руки, которые потянулись к подушке. Десяток шагов, чуточку везения и силы, пальцы прямо сводило от желания… придушить! Расквитаться раз и навсегда за все! За все его гадости, мерзости и подлости. Но, к счастью для отца, я не он. И так грязно не играю. 

Я обязательно поквитаюсь.

Изящно поквитаюсь! Он еще меня узнает! 

А насчет Нагорных, ни на мгновение я не усомнилась в них. По себе людей не судят. 

Я устроилась, свернувшись калачиком на диванчике. Обняла подушку, укрылась пледом и тихонько кусала губу, проклиная свою доверчивость, пыталась сообразить, как действовать дальше. По прилете. Хоть убейте, но мне никак нельзя было оказаться в его с Сюзанночкой особняке! Оттуда сбежать будет в разы сложнее.

Тогда вариант только один: устроить побег по пути из точки А в точку Б. Вот только как? Добежать до охраны аэропорта и заявить о похищении? Пожалуй, это был самый реальный способ.

Черт! И почему нельзя все сделать, как в голливудских боевиках?

Красиво, изощренно и ловко обводя врагов вокруг пальца, смотаться в закат…

В голове это все выглядело более чем живописно, а в ушах даже стояла эпичная музыка, под которую я могла бы дать деру: скрипка, барабаны, модный бит, м-м-м…

Однако через шесть часов полета, когда я с трепыхающимся в груди сердцем замерла в ожидании посадки и мысленно набиралась смелости для попытки побега, как оказалось, все решила за меня судьба. Без бита, взрывов и экшена.

Судьба, имя которой, как я узнала потом, – Демьян Нагорный. 

Стоило шасси только коснуться полосы, а самолету плавно сбросить скорость и остановиться, как отец, не дожидаясь, пока я соизволю подняться с места сама, дернул меня за руку, выволакивая из салона на выход. 

В черном пальто и ботинках, он даже не подумал, что тащит меня в промозглый осенний столичный день в шелковом платье и босоножках. Благо, своего верного спутника – махровый плед – я успела прихватить в последний момент и, оказавшись на трапе, накинула на плечи, уже заранее начиная стучать зубами. То ли от холода, то ли от нервного перенапряжения.