Фрэнсин Паскаль - Лучшие подруги
– Девочки! – неожиданно вспомнила миссис Уэйкфилд. – У меня хорошие новости. Я звонила в балетную студию, и мне сказали, что занятия для новичков вот-вот начнутся. Точнее говоря, завтра. И потом – дважды в неделю.
– Балет! – фыркнул Стивен. – Большое дело!
Джессика радостно заверещала:
– Спасибо, мамочка!
Элизабет тоже обрадовалась.
Быть непохожей на Джессику – это одно, но быть с ней в разных компаниях – совсем другое. Ей не хотелось слишком далеко расходиться с сестрой. А теперь они хоть заниматься будут вместе, и то хорошо.
На следующий день они отправились в студию.
– Я столько репетировала! – хвасталась Джессика, торопливо шагая рядом с Элизабет. – И вот еще, – она открыла сумку, – новое балетное трико!
– Лиловое! А где же твое черное?
– Черный цвет такой скучный, – сказала Джессика. – Я попросила у Лилы гетры, тоже лиловые, и еще я думаю перекрасить тапочки. Не хочу быть как все.
– Мама тебе задаст, если ты перекрасишь тапочки!
– Не задаст, если ты ей ничего не скажешь, – резонно возразила Джессика и сменила тему: – Знаешь что? Я сегодня заметила, что Брюс Пэтмен на меня все время смотрит. По-моему, он в меня влюбился.
– Не знаю, что ты в нем нашла. Он грубиян и приставала. Он обзывает Лоис поросенком. Однажды в буфете он встал и начал вопить, чего и сколько она взяла себе на обед. Все над ней потешались.
– Вот, наверное, смеху-то было, – подхватила Джессика. – Она ведь за четверых лопает.
– Да, – признала Элизабет. – Но это не значит, что можно издеваться над ней на глазах у всей школы.
Они подошли к студии. Открывая массивную дубовую дверь, Джессика прошептала:
– Я так волнуюсь! Словно все это во сне!
В приемной за большим столом сидела женщина. Увидев их, она приветливо улыбнулась:
– Можете ничего не говорить. Вы сестры Уэйкфилд. А я миссис Хэнли.
Она раскрыла журнал и вписала их фамилии.
– А теперь марш переодеваться – и в класс! Все уже пришли. Мадам Андре скоро будет.
Джессика вцепилась в Элизабет:
– Мадам Андре! Директриса! Как нам повезло!
Раздевалка была пуста.
– Нужно поторапливаться, – сказала Элизабет.
Вечно с этой Джессикой опаздываешь – останавливается у каждой витрины.
Она быстро натянула черное трико, белые колготки и надела черные тапочки.
«Стандартный набор», – подумала она и взглянула на сестру.
Джессика доставала свой яркий костюм.
Она посмотрела в зеркало и поправила волосы, собранные на затылке в привычный «конский хвост». На ее лице промелькнула улыбка.
– Интересно… – пробормотала Джессика, взглянув на отражение сестры. – Ты, иди, Лиззи. А я через минутку буду готова. Хочу привести себя в полный порядок.
– Ладно, копуша, – улыбнулась Элизабет, – только не опаздывай. Занятия уже начинаются.
– Да я мигом, – отмахнулась Джессика.
Элизабет вошла в танцкласс. Это была большая комната, две стены которой представляли собой сплошное зеркало, а вдоль третьей тянулись деревянные перекладины. Около десятка будущих балерин томились в ожидании мадам Андре. Элизабет знала только одну из них – Сару Томас, они вместе учились. Девочки улыбнулись друг другу.
– Внимание! – раздался строгий голос с заметным французским акцентом.
Элизабет обернулась. Высокая женщина с седыми волосами, аккуратно собранными на затылке в узел, широко шагая, приближалась к ним. Она высоко держала голову и не улыбалась.
– Я мадам Андре, – твердо выговаривая согласные, сказала она. – Сегодня мы приступаем к изучению танца. Вам придется много поработать, но зато вы по-настоящему полюбите балет.
Мадам Андре взяла длинную указку и стукнула ею об пол, словно поставила точку в конце своей краткой речи.
Элизабет нервно посматривала в сторону раздевалки. Куда же запропастилась Джессика! Судя по всему, мадам Андре не из тех, кто сквозь пальцы смотрит на разгильдяев. Джессика неприятно удивит ее.
– А теперь сядьте на пол лицом ко мне. Проведем перекличку. Итак…
Мадам Андре быстро называла по алфавиту фамилии, внимательно вглядываясь в каждое лицо. Наконец она дошла до буквы У. Джессики все еще не было.
– Элизабет Уэйкфилд, – произнесла мадам.
Элизабет подняла руку. Она так переживала за Джессику, что боялась упасть в обморок.
– Джессика Уэйкфилд.
– Я здесь! – в дверях класса появилась Джессика.
Элизабет посмотрела на нее и поняла, что сейчас действительно упадет в обморок. Она не верила своим глазам.
На Джессике было лиловое трико и гетры – розовые сердечки и желтые полоски на лиловом фоне. Кроме того, она подпоясалась прозрачным бледно-лиловым шарфиком, а ее волосы были распущены и волнами стекали по плечам. В них ярко блестели огромные заколки, на которых болтались перламутровые бусинки. Но это было еще не самое страшное. Над глазами – аж до самых бровей – она навела пронзительно-синие тени.
– Мадемуазель Уэйкфилд! – рявкнула преподавательница.
– Да? – робко отозвалась Джессика.
– Что это за наряд? Вы что же думаете, что у нас здесь карнавал? Пришли на первое занятие, а вырядились, как попугай. В нашем деле главное – чувство меры. Костюм должен быть простым и удобным. Comprenez-vous?[2] Понимаете? Ничего броского, ничего такого, – она подошла к Джессике, развязала ее шарфик и отбросила его в сторону. – Соберите волосы, чтобы они вам не мешали.
Элизабет было не по себе. Бедная Джессика! Она же хотела как лучше! Хотела понравиться! А мадам Андре смотрит на нее, словно на чудовище.
Джессика побледнела. Мадам Андре говорила чистую правду! У всех девчонок в классе волосы были заплетены в косички, или собраны в узел, или схвачены в «конский хвост».
Мадам Андре протянула Джессике резинку:
– Переоденьтесь и причешитесь как следует. Посмотрите на свою сестру, – и она кивнула на Элизабет с таким видом, будто хотела сказать: «Вот, есть же с кого брать пример!»
Трясущимися руками Джессика собрала волосы.
– В следующий раз, – продолжала преподавательница, – не опаздывайте на занятия. И ничего яркого. Розовое, черное или белое – как на вашей сестре. И никакой косметики. Мы здесь не кинозвезды, а скромные труженицы.
Джессика кивнула. Еще немного, и она бы расплакалась.
Как только мадам Андре отвернулась, Элизабет схватила Джессику за руку.
– Не огорчайся, – шепнула она, – все будет нормально!
Но Джессика сильно расстроилась, у нее ничего не клеилось. Все получалось не так. Сперва она перепутала пять позиций, которые – Элизабет была в этом уверена – Джессика знала наизусть. Затем она потеряла равновесие у станка и упала.
