Pol Neman - Война никогда не отпускает своих детей
И я чётко говорил, с чего она отклонилась в сторону, или что забыла. Это её просто восхищало.
— Ты, просто сокровище, а не парень. Другие перестают слушать девчонок, уже на второй минуте, только угукают или поддакивают, неважно, что бы ты им не говорила. А ты такой…внимательный — последнее слово она сказала слегка на распев, со странной интонацией в голосе.
— Я пытаюсь тебя понять — констатировал я.
— Ну почему я твоя сестрёнка?! — плаксиво сказала она.
Не понял. Она сожалеет? Это плохо, что я пытаюсь понять свою сестру? Опять тупик.
Когда мы проходили мимо магазина мобильных телефонов, сестрёнку озарила идея.
— Лёш, а ведь у тебя мобильника нет!
— Нет — констатировал я.
— Тогда пойдём, купим — уверенно сказала она.
Связь мне была нужна. В армии она достигается за счёт других средств, но не тащить же с собой на гражданку армейскую рацию. Мы зашли в магазин. Вежливый продавец осведомился, какой из огромного множества мобильных телефонов, я бы хотел приобрести. Дианка стала наперебой советовать самые модные и стильные аппараты. Я подошёл к делу с другой стороны. Качество связи, длительность работы, функциональность, прочность и герметичность. В итоге я выбрал простую модель, но ту, которая отвечала всем моим требованиям.
— Фи — только и сказала сестрёнка.
Но я остался доволен. Зачем мне функции, которыми я не буду пользоваться. За то в случае чего, я не буду беспокоиться за связь, независимо от того, придётся ли мне прыгать в воду, или драться.
Ближе к вечеру, мы вернулись домой. Диана сразу начала рассказывать маме всё, что сегодня произошло, начиная от поимки карманника, заканчивая тем, где мы были. Тетя отнеслась к её рассказам спокойно, но слегка странно посмотрела на меня, когда сестра рассказывала ей, как я поймал вора.
— Лёша, через десять дней начало учебного года. Я хочу получить от тебя обещание, что никого из учеников моей школы, ты не покалечишь, что бы они не делали — потребовала тётя после ужина.
— Отец уже дал мне на это счёт чёткие инструкции. Если нет угрозы жизни другим ученикам, или угрозы общей безопасности школы, нанесение ученикам телесных повреждений запрещено — чётко и без запинки отрапортовал я.
Тётя потёрла виски и устало вздохнула.
— Дай мне почитать, что написал твой отец — попросила она.
Я вынул блокнот и протянул ей. Она углубилась в чтение, Дианка пристроилась у неё за плечом и тоже стала читать. Очень скоро она прыснула со смеху. Потом ещё раз и ещё. Тётя тоже заулыбалась, но постаралась сохранить серьёзное выражение лица.
— Я возьму, для более детального ознакомления — сказала она.
Я утвердительно кивнул. Пусть берёт если охота, я уже и так все их запомнил. С собой таскаю скорее по привычке, чем по необходимости.
— Ма, потом мне дай почитать — потребовала она.
— Если Лёша будет не против — ответила она.
— Лёш, можно — жалобно попросила Дианка.
— Читай — разрешил я.
Не понимаю, чего они там нашли смешного? И что они там хотят вычитать такого для себя интересного?
Тётя ушла в свою комнату изучать мой гражданский устав, я мы, с Дианкой, пошли во двор тренироваться. Мой сегодняшний подвиг, вдохновил её на изучение борьбы.
— Я хочу уметь как ты — упрямо заявила она.
Я ухмыльнулся. Когда-то, именно тоже, я заявил своему отцу, но прошёл не один год упорных тренировок, прежде чем я смог как он. И до сих пор, мне не всегда удавалось его победить, и дело даже не в массе, а в опыте. Хотеть мало, надо жаждать этого, как воздуха, только тогда сможешь постичь искусство боя. Вряд ли у сестрёнки есть эта жажда, скорее просто желание получить превосходство над окружающими. Но кое чему, что бы ни быть совсем беззащитной, как та девушка в туннеле, я тебя обучу.
Всю следующую неделю, Дианка, таскала меня по всем достопримечательностям города. Она поняла, что со мной, в качестве провожатого, её отпускают куда угодно. Даже за город, что раньше было просто немыслимо, без сопровождения взрослых. И теперь, используя меня как свой карт-бланш, она стремилась побывать везде, где хотела. Довершило всё это, поездка на море на три дня. Тётя поехать не могла, скоро начало учебного года и работы в школе у неё было предостаточно. А со мной, Дианку, она отпустила. Сестрёнка даже опешила, она явно ожидала отказа. Её просьба была скорее промером глубины доверия её матери ко мне. Но тётя доверяла мне. Возможно, на это оказал своё воздействие мой отец, рассказывавший ей в письмах обо мне. А возможно, тётя просто поняла, что если я водил отряды на спецзадания, и возвращался живым, то поезда на море, это не сложнее. Я был взрослым, несмотря на то, что был ребёнком и слегка неприспособленным к гражданской жизни.
Мои сборы были бы быстрее, если бы в них не вмешалась сестрёнка. Она навела ревизию среди того, что я собрал, и попыталась отсеять две трети. Я сказал своё твёрдое нет. Тогда она просто добавила к тому, что я уже взял, то, что я, по её мнению, должен взять ещё. Это было проще. Мой рюкзак с легкостью вместил все необходимые вещи. Поскольку брать спальник необходимости не было, а также отсутствовало оружие и провиант на три дня, места в рюкзаке хватало. Диана набрала с собой целый чемодан. Теперь уже я взялся за то, что она собрала. Было шумно, но в итоге жесткого отсева, чемодан сократился до рюкзака. Вот только я так и не понял, зачем надо было поднимать столько шума. Всё просто, едем на три дня, что нужно? Берём только самое необходимое. Видимо Диана считала иначе. Но я поступил, как обычно поступают в армии, бери, что хочешь, но учти, что нести всё будешь только сам. Это подействовало, и сестрёнка позволила мне отсеять часть вещей. Но, даже позволив, дралась за каждую вещь, словно она была ей жизненно необходима. Это был для меня новый опыт общения с женщинами, весьма необычный и запоминающийся.
Пред выездом, тётя выдала мне деньги на поездку и необходимые инструкции. Дианка стояла в стороне, надувшаяся и недовольная. Мало того, что я не позволил ей взять все, что она хотела, так ещё и деньги ей не доверили. Видимо тётя знала, как её дочка может распорядиться деньгами, поэтому предпочла доверить их мне. У меня уже был достаточный опыт общения с деньгами и тётя знала, что я проявляю, даже излишнюю, по её мнению, сдержанность в своих тратах.
Накануне отъезда пришли письма от моих армейских друзей. Сидя в поезде, я читал письма и улыбался. Друзья были рады подаркам и писали о своей службе. Я словно оказался среди них, в привычной для меня атмосфере. Они шутили, давали советы, сами спрашивали совет и делились своими переживаниями. Странно, я был моложе их всех, но их отношение ко мне, было всегда как к старшему. Может я и знал меньше них о простой жизни, но в армии, я был матёрым спецом. Они это знали, и уважали меня за это.
