Рэйчел Гибсон - Настоящая любовь и другие напасти
Его улыбка увяла:
— Черта с два, Лейла.
Теперь никаких «может быть». Фейт была и зла, и смущена. Назвать ее Лейлой в офисе юристов и так было из рук вон, но здесь, в комнате полной всех этих мужчин, это было намного хуже. Он намеренно унижал ее. Чтобы напомнить всем присутствующим о ее бывшей профессии. Если бы Вирджил был жив, Лэндон не осмелился бы так открыто проявлять неуважение. Во всяком случае, на людях. Теперь же он чувствовал, что может публично оскорблять ее.
— Я сказала, подожди снаружи, — затем она улыбнулась и назвала его прозвищем, которое он ненавидел, — Малыш. — Она не знала, почему он так сильно ненавидел это прозвище. Кличка «малыш» была достаточно милой. Многих детей во время из взросления называют гораздо хуже.
Очевидно, Лэндон так не считал, и его холодные глаза стали совсем ледяными, когда он сделал шаг по направлению к ней.
— Пять лет мне приходилось терпеть тебя, — сказал он. Жилка на его лбу пульсировала. — Хватит. Если ты не уйдешь, я позову охрану, чтобы тебя выставили вместе с остатками мусора.
От злости желудок Фейт сжался, а щеки загорелись, и, не успев подумать, она открыла рот и выпалила:
— Я передумала. Я не продаю команду. Я оставлю ее себе.
Лэндон замер как вкопанный:
— Ты не можешь сделать этого.
Чувствуя удовлетворение от того, что смогла заткнуть ему рот, Фейт улыбнулась:
— Я могу делать все, что захочу. И я хочу сохранить команду, которую твой отец подарил мне. — Боже, она хотела причинить ему боль. Оскорбить и плюнуть в лицо. Хорошенько пнуть его между ног. В другой жизни она бы не стала колебаться, но миссис Даффи не бьет мужчин по яйцам. Этому ее научил Вирджил. — Держись подальше от моей хоккейной команды.
Лэндон сделал еще несколько шагов и потянулся к Фейт. Прежде чем она смогла среагировать, перед ней оказалось большое тело, и ее взгляд внезапно уткнулся в широкую спину и белую футболку.
— Будет лучше, если вы сейчас уйдете, мистер Даффи, — сказал Тай Саваж. — Не хочется, чтобы кто-то пострадал. — Фейт не была уверена, кого он имел в виду: ее или Лэндона. — И мне бы точно не понравилось читать в газетах, что миссис Даффи выкинула вас отсюда с помощью охранников.
Из-за спины Тая Фейт услышала, как адвокат сказал что-то Лэндону, а затем тот заявил:
— Ничего еще не кончено, Лейла.
Через несколько напряженных секунд за ним захлопнулась дверь, и Фейт выдохнула. Ее щеки горели. Она вынесла свою долю унижения. Полученную в некоторой мере, надо сказать, по своей вине. Но она чувствовала себя как в тот раз в начальной школе, когда Эдди Петерсон зацепил подол ее платья за питьевой фонтанчик, и ее невинно-розовое нижнее белье оказалось на виду у всего первого класса.
Тай обернулся и сказал ей:
— Что вы сделали, чтобы этот мужчина так возненавидел вас?
Фейт подняла взгляд мимо белого шрама на подбородке, окруженного щетиной, по его рту к убийственно голубым глазам.
— Вышла замуж за его отца. — Она уступила своим внезапно ослабевшим коленям и села: — Спасибо за то, что вмешались.
— Пустяки.
Руки Фейт тряслись. Она положила их на колени и, ни к кому в частности не обращаясь, сказала в ошеломлении:
— Полагаю, я не продаю команду.
Потом повернулась и посмотрела на удивленные лица вокруг. Она понимала их чувства. Просто и сама была также ошеломлена своим заявлением.
— Никогда не видел, чтобы мужчина так обращался с леди, — сказал Дарби, качая головой.
Лэндон не считал Фейт леди, и последнее, чем она хотела заниматься, это говорить о сыне Вирджила и о том, что он думает о ней.
— Думаю, мне нужно пройти ускоренный курс обучения хоккею. — Ее лицо немного онемело от шока.
— Вы можете нанять ассистента, — посоветовал один из тренеров. — У Вирджила был один до локаута. Я не знаю, что случилось с Джулсом после него.
Фейт никогда не слышала о Джулсе.
— Джулс? — Голос прозвучал странно.
Ей приходилось бороться с потребностью уткнуться лбом в стол и застонать. Что она только что сделала?
— Джулиан Гарсия, — ответил Дарби. — Я посмотрю, смогу ли добыть для вас его номер.
— Спасибо. — Фейт полагала, что оставила себе команду Вирджила. По крайней мере, пока. И на самом деле не знала, что сказать, но: — Я сделаю все возможное, чтобы убедиться, что вы все получите Кубок Стэнли. Это была мечта Вирджила, и я знаю, что он собирался приобрести игроков, чтобы сделать команду еще сильнее. — Или, кажется, он об этом упоминал.
— Последние сроки сделок уже прошли. Наш список утвержден, но в следующем сезоне нам, конечно, было бы полезно иметь парня на синей линии с внушительным правый хуком, — сказал кто-то с другого конца стола.
Фейт не была уверена, что это значит, но, казалось, никто не заметил ее растерянности, поскольку все продолжили обмениваться быстрыми фразами, как будто ее здесь не было.
— Кто-то, кто защищался бы так же хорошо, как и дрался.
— У нас есть Сэм.
— Любить помахать кулаками и уметь запугать своих соперников — две разные вещи, — заметил Тай, занимая свое место с краю стола. — Сэм лучше владеет шайбой, чем кулаками. Никто не боится Сэма.
— Это правда.
— Андре и Фрэнки делают успехи.
— Недостаточно быстро. Нам нужен кто-то вроде Джорджа Парроса, но тот, кто может делать броски, как Патрик Шарп.
— Кто-то вроде Теда Линдси.
— Да, вроде «Ужасного» Теда, — сказал тренер Найстром.
Все закивали, как будто «Ужасный» Тед был их парнем. Голова Фейт кружилась, а весь этот разговор заставлял ее задыхаться. И она имела на это полное право: ее жизнь вышла из-под контроля. Но Фейт решила, что, вероятно, не должна спасовать в первый же день в роли владелицы команды. Это могло бы выглядеть не очень хорошо.
— Сколько стоит этот парень? Этот «Ужасный» Тед? — спросила она, пытаясь присоединиться к беседе и не выглядеть такой абсолютно невежественной.
Наступило молчание, и все головы повернулись к миссис Даффи. Каким-то образом она сумела заставить их всех лишиться дара речи. Всех, кроме Тая Саважа. Он прищурился, как будто почувствовал внезапную боль:
— Нас трахнули.
— Святые угодники, здесь же леди, — предостерег мужчина в кепке «Чинуков».
— Прости, — потом Тай откинул голову назад и сказал: — Нас отымели, как профессиональных шлюх в зарплатный день, ага?
Фейт посмотрела на Дарби:
— Что?
— Тед закончил карьеру в тысяча девятьсот шестьдесят пятом, — Хоуг попытался ободряюще улыбнуться, но на его лице читалась та же боль, что и в глазах Тая. — Раньше, чем вы появились на свет.
