До встречи в моих снах (СИ) - Ветрова Влада

– Кстати, не удивляйся, если наткнешься на видео со своим участием в интернете с тысячами лайков. Снимал не только я. То есть, не только Саня, я хотел сказать, – быстро исправляется он, а я пронзаю его укоризненным взглядом. – Ты красавица. И классно танцуешь, – окончательно вгоняет он меня в краску прямым комплиментом. – То, что случилось дальше, вполне предсказуемо. Если бы ты не отшила меня раньше, я бы стал одним из смельчаков.

– Я, наверное, все-таки пойду, – не слишком-то уверенно бормочу я.

– Посиди еще немного, – и просит, и повелевает он. – Можно же вообще ни о чем не говорить.

Он сползает по стулу, приняв расслабленную позу и устремив взгляд вдаль, а внутри меня абсолютно неуместно разливается приятное тепло, концентрируясь внизу живота.

Совершенно отчетливо я понимаю лишь одно – уходить не хочется. Мне приятно общаться с ним, мне хорошо рядом с ним молчать. В голове настырно свербит собственная установка – никаких мимолетных романов – но душа и тело требуют пуститься во все тяжкие.

От борьбы с собственным здравомыслием внутри все начинает дрожать. Страх перед неизвестностью ускоряет пульс, все мышцы приходят в тонус. И я сижу в напряжении еще несколько минут, готовя себя к тому, что буду неправильно понята и, испытав только неловкость, потороплюсь уйти. А потом – решаюсь, в очередной раз махнув на все рукой.

Глупо поправив прическу, я опускаю руку на стоящий между нами столик. Но не проходит и секунды, как он кладет свою рядом и переплетает наши пальцы. И это – взрыв. Будто в животе детонирует наполненная тысячами сумасбродных искорок бомба. И каждая из них расползается по телу, щекоча измотанные последними сутками нервные окончания.

Как же волнительно, мамочки… В груди настоящий огненный вихрь, а голову медленно окутывает дурман. Когда эмоции начинают стихать, постепенно закрадываются тревожные мысли, но он проводит большим пальцем по тыльной стороне моей ладони, и все повторяется. И это – бабочки. Глупые, нежданные, но такие, зараза, красивые. Душа поет.

– Такой кайф, – вдруг шепчет он, а я закрываю глаза и прикусываю нижнюю губу. Он расплетает наши пальцы и мягко обхватывает мою ладонь, от чего становится не только приятно, но еще и удобно. – Сто лет ничего подобного не чувствовал, – тихо добавляет он.

Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем я решаюсь прервать эту будоражащую кровь медитацию. В какой-то момент все происходящее кажется слишком уж наивным для двоих тридцать плюс. Но заканчивать эту ночь в одной постели я точно не готова.

– Мне пора, Коль, – немного осипло говорю я, мягко высвобождая свою руку.

– Непонятно, куда ты спешишь, – улыбается он, поднимаясь вслед за мной. – Лично я – никуда. Совсем никуда, Анют.

– Я тебя услышала, – бормочу я, немного опустив голову. А потом поспешно выхожу.

«Парочка вдвое младше сейчас уже наверняка перешли к главному, – невзначай отмечает кто-то внутри меня, крайне отстраненно размышляя о интимной жизни моего сына. Скорее апеллируя фактами. – А ты мужика за ручку подержала и убегаешь».

– Пока, – брякаю я, быстро обувшись.

Выхожу, достаю карточку из заднего кармана шорт, но приложить к считывающему устройству не успеваю. Коля хватает меня за запястье, разворачивает к себе лицом и наклоняется, с наслаждением целуя.

– Я все еще никуда не спешу, – бормочет он мне в губы. – Просто не сдержался.

– Просто помолчи, – шепчу я, обхватывая его за шею.

Еще пару часов назад я открещивалась от этого. Еще пять минут назад давно забытых ощущений было достаточно. Еще минуту назад я планировала ограничиться поцелуем. Но чем дольше это продолжается, тем большего я желаю. Мне становится нужно все. И сразу.

Но намекнуть я не решаюсь. А он тактично отступает, пересилив себя. Отрывается от меня и смотрит абсолютно стеклянным взглядом, продолжая держать одну руку на моей спине, а вторую – на шее.

– Приятного аппетита? – хмыкнув, спрашивает он.

– Да, – коротко отвечаю я, мысленно опошлив пожелание до безобразия. И, приложив карту, которую все время держала в руке, быстро скрываюсь в своем номере, сгорая разом от всего.

Стыд и удовольствие. Как часто они идут рука об руку?

Мне нужен холодный душ. Ледяной. Пробирающий до костей. Не оставляющий в голове ни единой мысли, кроме естественного желания согреться.

Когда выхожу, стуча зубами от холода и кутаясь в банный халат, неожиданно вижу Сашу на его кровати.

– Ты чего тут? – действительно удивляюсь я.

– Сдержал данное тебе слово, – мрачно отвечает сын, не глядя на меня, а я и радуюсь, и напрягаюсь одновременно. – Кто бы мог подумать, что именно она будет не согласна.

– Поругались? – сочувственно морщусь я, садясь на свою кровать.

– Еще как. Странно тут все происходит. Один день как за месяц в обычной жизни.

– У меня примерно те же ощущения, – хмыкаю я. – Пожалел, что спросил?

– Нет, наоборот, – радует он ответом, посмотрев на меня. – Она бы мне точно лицо расцарапала через денек-другой. И вот тут стоит воспользоваться вторым, от соседа. Силы точно неравны, на девчонку я руку никогда не подниму.

Я ухожу одеться с гордо задранным подбородком, а когда уже выключаю свет и ложусь, он неожиданно спрашивает:

– Как там эту чокнутую зовут?

– Сахая, – сдержав смешок, обыденно отвечаю я. – А что?

– Да просто, – брякает он, ложась на бок, спиной ко мне.

Глава 4. Анна

Самое обидное для меня в любом отпуске – тратить время на сон. Я просыпаюсь бодрой и отдохнувшей в половину шестого, мышкой собираюсь и иду на пляж. Где нахожу Сахаю, со скучающим видом бросающую камешки в воду.

– Ты, Амазонка, – фыркаю я, оставив босоножки на дорожке и подойдя поближе, а она кисло улыбается.

– Привет.

– Чего нос повесила? Влетело?

– Мягко сказано, – бурчит она. – С тобой, кстати, мне общаться тоже запрещено.

– У-у-у… – удрученно тяну я и остаюсь на месте. – Ну, я вполне могу понять твоих родителей. Ладно у меня пацан, но ты-то…

– А нафига они меня на тайский бокс отправили? – бурчит Сахая.

– Ну уж точно не для того, чтобы ты ввязывалась в драки, Сах.

– И ты туда же, – раздраженно цокает она. Наклоняется за очередным камешком и запускает его далеко в воду.

– Смотри не оглуши там кого. Вылезет, проблем не оберешься, – подтруниваю я над ней, и ее губы трогает улыбка, которую она героически прячет, продолжая обижаться через силу.

– Его нет. Если, конечно, он не пришел сразу в плавках. И я просила папу вмешаться, помочь Саше. Но он, как все, просто стоял и пялился. Я такого не понимаю! Нельзя так, – заканчивает она хмуро.

– Ты очень храбро поступила, но, милая, не забывай, что ты все-таки девочка. Ты слабее взрослого мужчины по природе.

– Я хитрее и быстрее!

– Вчера нам всем крупно повезло, что рядом оказался бывший омоновец. И я ценю твою помощь, но это было глупо. И злишься ты только потому, что сама это прекрасно знаешь.

– Мне так стыдно, – хнычет она вдруг и закрывает лицо ладонями. – Как вспомню выражение его лица, хочется под землю провалиться, Ань. Можешь мне написать, когда вы уйдете из ресторана? – молит она, открыв лицо. – Пожалуйста!

– Конечно, – мягко говорю я, погладив ее по худому плечику. – Обменяемся номерами.

Мы опускаем взгляды в телефоны, а потом стоим и пялимся на море, пока за нашими спинами не раздается бас:

– Море красиво, конечно, но есть один существенный недостаток перед пресными водоемами.

Сахая дергается от испуга и мученически прикрывает глаза, а меня будто кипятком обдает. Я дожидаюсь, когда весь жар сконцентрируется внизу живота и оборачиваюсь.

– Какой же? – фыркаю я.

– Тут не водится лещ, – нахмурившись на затылок Сахаи сердито отвечает Коля, а я поджимаю губы, чтобы не заржать.

– Я пошла, – бурчит Сахая. – Здрасьте, – брякает она, проходя мимо Николая.

– Забор покрасьте, – кривляется он, когда она чуть отходит. – Еще одна ниндзя недоделанная.