Маша и Медведь. Эророман с пирожками (СИ) - Евгеника Мара

- Занята я. Еще задание не всем сотрудникам раздала. Да, и отнести мне ему нечего. Этим еще минут пять стоять в печи, - пожимаю плечами и вытираю капельки пота со лба. - А те, что ранее испекла уже курьер повез по булочным и пирожковым.

- Маш, не дури! Как только пирожки будут готовы, так сразу бегом к Медведю. Иначе всем секир башка.

Смотрю на Кондратьевну, не скрывая удивления.

- Ой, ну, да ладно Вам уже стращать меня-то. Потерпит “топтыгин” маляся. А если что, то пусть и поревет. Невелика беда! Некогда мне его бояться, - говорю равнодушно, хотя это совсем не так.

Волнует меня “медвежка”. Еще как волнует.

- Мне лишь бы пирожки не подгорели, бисквиты встали и крем не перегрелся, - тараторю, думая о Михал Михалче.

- Ой, Пирожкова! Допрыгаешься ты. Вот, рыканет МихМих. Вылетишь из нашего ресторана, как пробка из бутылки и без билета на самолет сразу до своего Парижу Челябинского.

- Я не в Париже живу, а на хуторе Пирожок. Наша фамилия от названия хутора и пошла. Я Вам уже раз дцать рассказывала, - говорю, вынимая из печи противень с румяными пирожками и булочками.

- Машка, не гневи МедведЯ. Прошу тебя, Христом Бога. Тебе чего? Тебе-то ничего…Сиди тут в цехе. А нам с официантами и обслугой слушай рев его. Последнее время совсем хозяин с катушек слетел. Отнеси ты ему несколько пирожков. Сытый МедвеДь - спокойный! - нудит Задова.

- Ладно, - отмахиваюсь от Зины. - Отнесу. Скоро.

- Ты только костюм на халат смени, а то МихМиху не нравятся девы в брюках. Мы же тебе специально под твою фигуру сшили китель-халат. Маш, будь человеком, а? - не перестает гундосить Кондратьевна.

- Хорошо! Надену…

- Ой, и мне дай парочку. С мясом.., - схватив два пирожка, Задова, наконец-то, покидает кулинарный цех.

Вытащив огромные противни, смазываю пирожки подслащенной водой.

Ставлю в печь новую порцию.

Даю распоряжение поварам.

Меняю костюм на китель-халат.

Перекладываю десять штук с разной начинкой на красивое блюдо с фигурной салфеткой и накрываю стеклянной крышкой.

Выйдя из цеха, иду в бар за чайником травяного чая.

В кабинет хозяина захожу, постучав и получив разрешение.

- Михаил Михайлович, доброе утро! Принесла пирожки, - мягко сообщаю о цели своего визита.

- Это хорошо, Машенька! Неси сюда свои пирожки, - Медведь отвечает с такими нежно-рычащими нотками, что по моей спине пробегает приятый холодок.

Осторожно подхожу ближе к столу.

Наклоняюсь поставить поднос с пирожками. И тут…

На тугом китель-халате в области лифа отлетают подряд несколько пуговок.

Полы распахиваются, и вываливается моя грудь нескромного пятого размера.

Опустив поднос, пытаюсь захватить обе полы руками. Но…

Едва успеваю охнуть, как оказываюсь животом и голой грудью прижата к столу крепким и мускулистым торсом босса.

А после его большие и горячие ладони начинают скользить по моему телу, спускаясь в самый низ не слишком длинного халата.

Добравшись до ног, плавно поднимаются вверх под халатом, разгоняя по моей коже табуны безумных мурашек.

- Михал Мих-алыч, что Вы там ищ-щите, - заикаясь, выдыхаю со стоном. - П-пирож-жок?

- Пирожок уже нашел. Перестань дёргаться, - рычит на ухо Медведь, обдавая мою щеку жаром.

- Д-дерг…что?! Да я под вами даже дышать не могу, - мямлю и вздрагиваю, пока правая рука босса жмакает мои булки, а левая…

- Хоспадя, Вы куда пальцы с-су-е-те?! Вам что там мёдом намазано?

- Пирожкова! Что это?! - босс замирает, потому как его пальцы упираются в преграду…

- А Вы как думаете?! Крышка от бочонка меда что-ли?! Девица - я ещё, - выдыхаю и стону от стыда и собственной глупости.

- Предупреждать надо, Маша…

- А язык Вам на что? - шепчу, подразумевая слово “говорить”.

- Язык?! Ну, это я сейчас покажу, - хрипит медведь.

Не успеваю даже охнуть, как Михайло резко переворачивает меня на спину.

Подхватывает мои ноги и разводит колени в сторону, вклиниваясь между ними.

И снова оказывается сверху.

Мы пристально и напряженно смотрим друг на друга.

Дышим, как два быка, которые сейчас должны ринуться в бой.

Одновременно зеркально облизываем губы.

Вид розового влажного языка Медведя заставляет меня вздрогнуть.

Пытаясь скинуть наваждение, быстро моргаю ресницами.

Легче не становится. От волнения мой рот наполняет вязкая слюна.

Я громко сглатываю и шумно втягиваю воздух носом.

В этот момент резко дергается моя оголенная грудь. Ее бы я назвала “вишенкой” на торте несуразно-пикантной ситуации.

Из-за отскочивших пуговиц мои полушария разошлись в стороны, как две половинки персика.

Во время вдоха я постоянно ими невольно касаюсь груди Медведя.

От волнения и еще чего-то совсем мне не понятного, мои груди начинает покалывать и распирать, а соски превращаются в острые горошины.

Они постоянно трутся о широкую и твердую грудь медведя, прикрытую тонкой тканью сорочки.

Понимаю, что мы оба это чувствуем.

Стыдясь, снова хлопаю ресницами. Но…

В это раз Михайло не зеркалит меня.

Он переводит свой жадный взгляд зверя, готового к нападению, на мои груди и со стоном роняет в расщелину между полушариями свое лицо…

Глава 8

Михайло урчит и мнет мои груди, как наш кот “Фюрер”, когда приходит проявить свою любовь и получить мою взамен.

Я затихаю мышкой, стараясь Медведю не напоминать о себе. Словно груди и не мои совсем.

По тому, что ужасно сильно упирается в мой лобок, понимаю: лучше не шевелиться, дабы не возбудить Михайло еще больше.

Пока “топтыгин” не вынырнул из грудной расщелины, думаю, что мне сделать, чтобы выйти из этой передряги живой и невредимой.

“Господи, ну ведь никак его не провоцировала. И чего “мишку” так понесло. Взрослый, умный,

красивый, сексуальный, с такой харизмой…Ой, ну зачем я об этом думаю, он и так… Без своей харизмы мне пальцами в трусы…Ой, Божечки, и не только в трусы залез…И зачем он сейчас еще и трется об меня?! У меня и так в трусах потоп. Еще и застежка на бюстике сломалась”, - посыпаю голову пеплом, ругая себя последними словами и вспоминая неприятный разговор со старшим братом Иваном Михайловичем.

Случилось это в день, когда отец “топтыжек” - Михаил Иванович сообщил всем о том, что я стану шеф-поваром кондитерского производства холдинга “Медвежья сладость”.

Старший из трех братьев нарисовался рядом со мной совершенно неожиданно.

Я не заметила и даже не почувствовала, как Иван подошел.

- Шампанское, вино или что-нибудь покрепче, - тихо пророкотал зычный бас в районе моего левого уха.

- Нет, благодарю! Я не приучена к алкоголю, - ответила, сделав шаг в сторону.

- Испугал тебя? - уточнил Иван, сверля меня своими совершенно черными глазами.

На самом деле из троих братьев именно в присутствии старшего я всегда чувствую себя неуютно.

Иван напоминает мне огромного и вечно настороженного гризли.

Не знаю, как на других, но на меня он смотрит всегда с подозрением, словно ожидает подвоха или опасности.

- Да, есть такое? - произнесла исподлобья и сделала еще шаг в сторону.

- Почему алкоголь избегаешь? В семье у кого-то из близких были или есть зависимость? - без соблюдения корректности поинтересовался Иван.

- Нет. Просто в нашей семье считают: человек может быть веселым и без спиртного, - хмыкнула, отпивая воду из бокала. - Поэтому нет ни проблем, ни алкоголя. Самый крепкий напиток сидр. Дедушка сам его делает.

- А почему меня боишься? Я же, вроде, тебя не обижал, Маша.

- Боюсь?.. Да…Нет…

Вроде и отрицаю, что боюсь его, но сама начала мямлить, что только подтвердило его слова.

“Зачем я пытаюсь обмануть и себя и его, - тут же пролетала в моем мозге совершенно здравая мысль. - Лучше сказать все, как есть. Вдруг, эта правда станет первым шагом к пониманию друг друга. Ведь мне же работать с ними. Иван в семейном бизнесе очень значимое лицо, потому что занимается вопросами безопасности. В конце-концов он, может, именно поэтому и задает мне все эти дурацкие вопросы”.