Соседи (СИ) - "Drugogomira"
— Попросил что-нибудь порекомендовать. Я ему ответила, — Уля достала из кармана сарафана смартфон, прочистила горло и зачитала: — «Ну не смешно ли смотреть, как это хилое существо, живущее на ничтожной планетке какого-то дальнего ответвления заштатной галактики, встает на задние лапы и заявляет: “Бога нет!”»{?}[Мишель Уэльбек “Покорность”].
Юлька смотрела на неё не мигая; рот уже открылся, но звук пока не шёл – переваривала.
— Это что-то типа игры, — терпеливо пояснила Ульяна. — Один цитату кидает, а второй угадывает произведение. Бывает, что не узнает, сдается, и только тогда книга и автор называются. Ну, и… Частенько это своего рода рекомендация, потому что цитатами мы обмениваемся, только если история впечатляет. Иногда, правда, таким вот образом над автором угораем, но это редкость. Это же что-то такое должно быть… Откровенная дичь. Зачем вообще читать?
Юлины красивые брови взлетели высоко на лоб.
— О, Господи, Ильина, и вот этим ты пытаешься парня завлечь? У вас там какая-то своя вечеринка, меня на неё не зови, — ухмыльнулась она, откидываясь на спинку лавки и эффектно перекидывая ноги одна на другую. Прям Шэрон Стоун в «Основном инстинкте», ни дать ни взять. Вот только Егор кроме мотоцикла своего не видит ничего, напрасная трата энергии. — А он в ответ что?
— Не пытаюсь я никого завлечь! — вскинулась Уля, покосившись на сидящую рядом с Юлькой старушку, которая, казалось, с интересом прислушивалась к их разговору. В теплое время года эту одинокую бабушку она нередко здесь замечала, но ни имени, ни номера квартиры, в которой та проживает, ни того, где её родственники, есть ли они у неё вообще, не знала. — А он в ответ: «Высшее счастье заключается в полнейшей покорности». Значит, читал. Обе цитаты из одной книги.
— Блеск! — съязвила Юля. — Кружок интеллектуалов прямо. Напомни, где таких дают? Чтобы случайно в это место не забрести и дурой себя не почувствовать.
— На литературном форуме, — развеселилась Ульяна, мгновенно представив себе, как растерялась бы Новицкая, окажись она в окружении таких людей. Последнее, что они с ней обсуждали – лет десять назад то было – «Сумерки» Стефани Майер. Уля тогда с пеной у рта доказывала этой фанатке Эдварда Каллена, что книги стоит прочесть хотя бы потому, что в них можно найти множество пропущенных в фильмах сцен. Разве не интересно? Экранизацию «Гарри Поттера» даже упомянула в качестве примера, но на Юльку её увещевания никакого воздействия не возымели. Максимум, на что она готова была согласиться – послушать в аудиоверсии.
— Ну… А ты что? — откровенно демонстрируя потерю к теме интереса, вяло уточнила Юлька.
Ульяна повела плечами. Что-что? Ничего.
— Спросила, счастлив ли он. Ответил: «Нет». Строптивый, видимо. А может и впрямь… Ну и… всё. Решила не лезть с расспросами.
На лице подруги проступило явственное разочарование:
— М-да. И чего ж ты тогда довольная-то такая?
— Да просто радуюсь, когда он объявляется, — зачем-то начала оправдываться Уля.
Очевидно же всё: если сам пишет, значит, ему до сих пор интересно. В противном случае давно бы уже слился. Мужское внимание к своей скромной персоне Ульяне льстило – в отличие от Юли она им не избалована. Может, домашний образ жизни на это влиял, может, неумение эффектно себя подать и нежелание по этому поводу заморачиваться. Да, не «бомба» с грудью четвертого размера и ногами от ушей, да, лишние килограммы точно есть и неплохо бы их согнать, но не это же в человеке главное. Главное – внутренний мир, и вот внутренний мир её, наконец, кого-то заинтересовал.
Заинтересовал же, раз пишет?
— Не хочу спускать тебя на грешную землю, Ильина, но ты, во-первых, уверена, что это «он», а не «она»? — взяла Юлька нравоучительный тон, который так хорошо у нее выходил и так безотказно на Улю действовал. — А во-вторых, если до сих пор не звал встретиться, значит, нечего там ловить. Сколько вы там переписываетесь-то, напомни? Полгода уже?
Ульяна вздохнула – глубоким и каким-то обреченным вышел этот вздох при мысли о том, сколько они с Томом уже «знакомы». И при этом даже имен друг друга не знают. Как-то завертелось у них общение влёт, взахлеб, она через месяц опомнилась, когда задавать вопрос, который люди обычно задают первым, уже казалось ей крайне странным ходом. Тем более, он и сам не спрашивал и не представлялся. «Том» и «Том», привыкла.
— Да, почти полгода. Я и не пытаюсь «ловить», Юль, почему надо постоянно кого-то «ловить»? Тебя послушать, вся наша жизнь – охота и рыбалка, и другим интересам в ней не место. Ну… Как тебе объяснить-то, чтобы ты меня поняла? Редко встретишь человека, с которым у тебя литературные вкусы совпадают, с которым можно часами напролет обсуждать прочитанное. Сейчас вообще читающих трудно найти. Может, это и «она», конечно, только пишет о себе в мужском роде.
Юлька покачала головой, словно решая, соглашаться с озвученным мнением или нет.
— Что еще пишет? — уточнила она лениво.
— Да ничего. Иногда интересуется, как дела, я совета могу попросить, он даст. О себе ничего особенного не рассказывает, знаю только, что программист, живет в Уфе, пишет на «Джаве» и «Питоне». Говорит: «Жизнь как жизнь, не стоит внимания».
Том и правда сливался, когда Уля пыталась завести разговор о личном, так что довольно скоро попытки были оставлены. У него на аватарке милаха-котеночек и надпись: «На хуй пошёл». Ульяна узрела в этом толстый намек не лезть в душу без приглашения. И это нормально: как можно доверять тому, кого никогда не видел? Впрочем, Уля чувствовала, что сама ему доверяет. Но и не соврала, признавшись, что ничего не «ловит». Просто и правда интересно с ним: человека более начитанного она не встречала. Мама не считается, её профессия обязывает. Тома что ни спроси, все читал, о многом сформировал мнение. А сама она нередко проигрывала в этой их игре в цитаты.
— Программист-буквоед? — скептические интонации в Юлькином голосе зазвучали уже неприкрыто. — Задрот какой-нибудь очкастый в растянутом свитере. А вдруг он маньяк, раз не рассказывает ничего?
— Вот зачем ты так о людях, Юль? – возмутилась Уля. — Что за стереотипное мышление?! А мне, знаешь, любопытно! Предложил бы встретиться, я бы согласилась не раздумывая.
— Ох, Ильина… Наивная ты моя… Ничего, жизнь тебя научит, — менторский тон Юльке удавался как никому. Такому даже мама могла позавидовать. Впрочем, тон этот сопровождала хитрющая улыбка, предполагающая, что всерьез её воспринимать не стоит.
— Правильно, дочка, — раздался вдруг дребезжащий голосок. Это сидящая рядом бабушка решила вставить свои пять копеек. — Смотреть надо вглубь, а не по верхам. В приближении всё не то, чем кажется издалека.
Прихватив прислоненную к лавке клюку, старушка с видимым усилием поднялась на ноги.
И вдруг как гаркнет:
— Егорушка!
«Егорушка?! Вот он?..»
«Егорушка», все это время сосредоточенно копающийся в своей «Ямахе», резко вскинул подбородок, стянул перчатки, сунул их в задний карман брюк и спустя десять секунд стоял перед женщиной, тыльной стороной кисти утирая мелкие капельки пота со лба. Влажные волосы послушно подчинились движению ладони и легли, как надо. Большая редкость, ведь обычно шухер на его голове больше всего походил на тот самый «взрыв на макаронной фабрике». Иногда, правда, Егор все-таки вспоминал о существовании расчески, и тогда его вихры выглядели более или менее симпатично. Юлька от них с ума сходила. Впрочем, эта влюбчивая натура сходила с ума много от чего много у кого. Вспыхивала как спичка и прогорала за условные полминуты.
Улю, до сих пор ошалело переваривающую «Егорушку», равно как и смотрящую на него с неприкрытым любопытством подругу сосед удостоил лишь равнодушным: «Привет» и коротким кивком. Бабушке в этом плане повезло больше.
— Да, баб Нюр?
В терпеливом ожидании ответа склонил голову на бок, и непокорные пряди вновь упали на лоб. Юлька шумно вздохнула и закусила губу, в её полном обожания взгляде читалось: «Чернов, я твоя…». Ульяна закатила глаза к небу. Мысленно.
