Светлана Алексеева - Я просто хочу любить
Неожиданно послышался крик:
– Берегись! Осторожно!
Повернув голову, Виктория увидела, что прямо на нее несется мальчишка на самокате. Потеряв одно заднее колесо, чудо техники дало крен, и, прежде чем Вика что-либо сообразила, самокат врезался в нее и повалил на землю.
– Ой! – крикнул перепуганный мальчик и, спрыгнув на землю, остановился. – Простите!
– Ничего страшного, не переживай, – сказала Вика, стоя на четвереньках.
Виновато улыбнувшись, мальчишка бесследно исчез.
Виктория стыдливо посмотрела по сторонам и поднялась. Ей совершенно не хотелось, чтобы кто-то видел ее в таком положении. Но окружающим, похоже, было не до нее. Скривившись от боли, девушка отошла в сторону и глянула на ноги. Из правого колена сочилась кровь. Достав из сумки платок, Вика аккуратно промокнула рану, но кровь не остановилась. Нахмурив брови, девушка окинула взглядом первый этаж недалеко стоящих зданий. Ей надо было срочно найти магазин или кафе, чтобы купить воды и промыть рану. К счастью, метрах в пятидесяти Вика увидела небольшое кафе с летней площадкой. Слегка прихрамывая, девушка поплелась в его сторону.
Окруженная невысокой деревянной изгородью, летняя площадка была затенена сводчатым шатром. К краю изгороди были прикреплены ящики с пышными яркими петуниями. Над входом висела яркая вывеска с названием кафе – «Бристоль». На площадке стояли круглые, плетенные из рогозы столы и такие же стулья. Раскинувшись в непринужденных позах, сидели люди. Между столиками бегала худенькая темноволосая девушка-официант. В воздухе витал головокружительный аромат кофе.
Подойдя ближе, Виктория нерешительно остановилась. Она еще никогда не бывала в таком роскошном месте! Но нога по-прежнему болела. На разбитом колене алела кровь. Вздохнув, девушка вошла на террасу. Поискав глазами, увидела пустой столик. Стыдливо опустив голову, Вика пробралась к краю площадки и села на стул. Из колонок доносился нежный голос Ирины Аллегровой: «Суженый мой ряженый, мне судьбой предсказанный…» Облегченно вздохнув, девушка огляделась. Здесь было уютно и очень чисто. Защищая столешницу, на столе лежало стекло. Посредине на подставке стояло маленькое меню. На каждом столе – солонки, сахарницы, салфетки и даже пепельницы. Вика глянула на меню. Там было все: водка, пиво, солянка, борщ, отбивные, картофель-фри. Не было в этом списке только воды.
Заерзав на стуле, взволнованная Виктория вытащила из сумки кошелек, туго набитый купоно-карбованцами. В нем лежало двенадцать купюр номиналом 1000, две по 20 000 и одна номиналом 200 000 – на молоко. Обреченно вздохнув, Вика положила кошелек в сумку. В этот момент, лавируя между столами, к ней подошла молоденькая, лет двадцати девушка-официант. На бейджике, прикрепленном на груди, было написано: «Оксана Радковская». Девушка была худощавой, среднего роста. У нее было миловидное лицо, густые, темные, коротко подстриженные волосы, красивые, похожие на вишенки карие глаза, необыкновенно нежная, словно мраморная кожа и нос с маленькой, едва заметной горбинкой. Официантка была одета в белоснежную блузку с короткими рукавами, юбку и длинный зеленый фартук. Девушка с сосредоточенным видом застыла у стола, за которым сидела Вика.
– Здравствуйте! – приветливо улыбнулась официантка.
– Здравствуйте! – немного неуверенно ответила Вика и напряглась.
– Что желаете: чай, кофе, обед? – услужливо предложила девушка и обворожительно улыбнулась.
– Нет, – вежливо ответила Виктория. – Принесите воды.
– «Перрье», «Боржоми», «Моршинскую»?.. – начала перечислять официантка.
– Простите, – стыдливо опустив глаза, произнесла Вика. – Мне ту, что подешевле.
Ничего не ответив, официантка внимательно глянула на нее и понимающе кивнула.
– «Моршинская» – 25 000 карбованцев!
– Бутылка? – заливаясь пурпурной краской, уточнила Вика.
– Стакан, – тяжело вздохнув, ответила официантка и сжала губы.
– Простите, – засуетилась Виктория, – я лучше пойду!
– Сиди! – остановила ее официантка и торопливо оглянулась. Затем, наклонившись над столом, тихо, с заговорщическим видом шепнула: – Я тебе сейчас простой воды, из крана, принесу. Будешь пить?
– Буду, – потупив взгляд, прошептала Вика. – Спасибо вам, Оксана!
– Да не за что! – махнув рукой, весело ответила девушка-официантка и искренне улыбнулась. – Разве я не понимаю, как сейчас тяжело? Я вон сама и работаю, и учусь. Подожди, я сбегаю на кухню, пока шеф не пришел!
Боясь привлечь внимание окружающих своей бедностью, Вика сделала вид, будто внимательно изучает меню. Из колонок уже громче продолжала звучать завораживающая песня Аллегровой:
«Только коснулись друг друга тела, словно земля из-под ног уплыла!
Суженый мой ряженый, мне судьбой предсказанный…»
Виктория задумчиво улыбнулась. Ей безумно нравилась эта песня! А какие искренние слова… И неужели так действительно бывает, когда, касаясь любимого, ты словно исчезаешь, растворяешься во вселенной? А что значит «суженый мой ряженый, мне судьбой предсказанный»? Может, любовь – это тоже судьба? И каждый наш шаг, все, что происходит с нами на Земле, не является нелепой случайностью, а заранее спланировано наверху? Вика задумчиво улыбнулась. Ну, она дает! Философию развела. Каждый шаг! А грохнулась она что – тоже, получается, не случайно? Значит, кому-то было надо, чтобы она разбила ногу до крови? Усмехнувшись, девушка откинулась на спинку стула.
Весело улыбаясь, к ней подбежала официантка Оксана.
– Вот, пей! – быстро проговорила она и поставила перед Викой невысокий широкий стакан. – Я тебе туда лед бросила. На улице такая жара!
– Спасибо! – смущенно ответила Виктория. – Сколько с меня?
– Да ты что? – махнув рукой, ответила девушка. – Ничего!
– Спасибо, – повторила Вика и виновато глянула на официантку. – Пожалуйста, прикройте меня слева. Мне надо намочить платок.
– Хорошо, – округлив глаза, сказала официантка. – А зачем?
– Вот! – Вика для наглядности показала разбитое колено.
– Какой кошмар! – ужаснулась Оксана. – Идем со мной! Рану надо промыть и обработать перекисью. Пошли, пока нет шефа!
Виктория обреченно кивнула и поднялась. Слегка прихрамывая, она растерянно пошла следом за официанткой. На ходу подобрав пустые тарелки, Оксана подтолкнула ее вперед.
Войдя в кафе, Виктория остановилась как вкопанная. Такое она видела только в кино. В зале горел чуть приглушенный свет. Интерьер был оформлен в классическом английском стиле. Стены были выкрашены в спокойный зеленый цвет. В углу был уютный кирпичный камин. Сверху светили кованые фонари. В глубине зала возвышался танцпол. На стенах висели черно-белые фотографии английских улиц, снимки группы «Битлз». За маленькими столиками, застланными белыми скатертями, сидело несколько пар. Чуть дальше, возле стойки, стоял симпатичный парень – высокий, широкоплечий, голубоглазый, со светлыми кудрями. На груди у парня был бейджик с надписью: «администратор Эдуард».
– Идем, что стоишь! – окликнула Вику Оксана и повернулась к парню. – Эдик, я подругу отведу в туалет. У нас тут маленькая авария… Посмотри за летней площадкой.
– Ладно, идите. – Парень искренне улыбнулся.
Войдя в туалет, Оксана остановилась у двери.
– Давай, быстро промывай колено!
Кивнув, Виктория торопливо подбежала к раковине. Открыв кран, девушка намочила платок и приложила его к ране. Один раз, потом другой.
– У вас так красиво везде. Даже в туалете! – бросив беглый взгляд, восторженно заметила она и снова прижала платок к разбитому колену.
– Еще бы! Нас шеф за любую провинность готов убить. Это лучшее в Синегорске кафе. Вот, наша уборщица уволилась, пошла торговать сигаретами в павильон. Так мы уже три дня вместо нее пашем. Моем посуду, трем полы, убираем. И все должно быть идеально! Виктор, шеф наш, очень строгий. Но платит хорошо. Да и чаевые здесь неплохие дают! Вот мы и стараемся. Скорее бы шеф новую уборщицу нашел, нам без нее тяжело!
Забыв о разбитом колене, Вика выпрямилась и взволнованно уставилась на Оксану. Мысли кубарем пронеслись у нее в голове. Девушка понимала: это ее единственный шанс устроиться на работу. Ну и что, что уборщицей? Лишь бы платили! Лишь бы остаться в городе, а не ехать в село.
– Оксана, – округлив глаза, произнесла Вика и взволнованно прижалась к стене, – мне очень работа нужна! Может, ваш шеф возьмет на эту должность меня?
Нахмурившись, официантка на мгновение замолчала и внимательно, стараясь оценить ее шансы, посмотрела на Вику.
– Тебя как зовут?
– Виктория.
– Ты из Синегорска?
– Нет, я приехала из Калиновки. А что, это плохо?
– Да нет! – махнув рукой, девушка усмехнулась. – Я тоже из села. Из Езуполя. Но, понимаешь, ты вроде бы и красивая, и фигура хорошая, но настолько зажата, макияж у тебя какой-то странный, хвост как у лошади… А как ты одета? Это же прошлый век! Не обижайся. Просто по тебе сразу видно, что ты из села. А наш шеф таких не любит.
