Татьяна Тронина - Солнечная богиня
– Ты тоже так думаешь, Юленька? Чудесно… Кстати, меня очень беспокоит моя дражайшая невестка.
– Эмма Петровна? – вздрогнула Оля. – А что с ней?
– Она ведет себя, мягко говоря, странно… – хихикая, сообщил старик. – Представляешь, Юленька, бегает по соседям и собирает подписи в защиту Кеши – какой он доброжелательный и спокойный мальчик… Не думаю, что это поможет Викентию. Да и я уже не в силах помочь ему! Надо уметь с достоинством признавать свое поражение… Юленька!
– Да, Степан Андреевич?.. – безучастно отозвалась Оля.
– Я все пытаюсь вспомнить это стихотворение – «На черной глади волн, где звезды спят беспечно, огромной лилией Офелия плывет, плывет, закутана фатою подвенечной…» И что-то там про то, что «плакучая над ней рыдает молча ива, к мечтательному лбу склоняется тростник. Не раз пришлось пред ней кувшинкам расступиться…» Нет, дальше уж точно не помню. Надо бы послать Кристину в библиотеку, пусть она принесет томик Рембо – у меня в доме не так много французской поэзии. Офелия… восхитительный образ! Я, знаешь ли, в юности играл в самодеятельности. Мы ставили «Гамлета» Шекспира, и моей партнершей была чудесная девушка – светловолосая, светлоглазая… Да, она вся была как свет. Дивное сияние, которое спустя десятилетия продолжает преследовать меня…
«Он как будто не понимает, что едва не потерял своего единственного сына. И ведь он любит Павла, по-своему, но все-таки любит! Иначе бы не стремился так к примирению с ним… Поистине, Степан Андреевич – очень странный человек!»
Оля не стала дослушивать его и осторожно положила трубку. Сейчас она хотела поскорей увидеть Павла, поэтому ей было уже не до приличий. Ровно через минуту она выскочила из дома…
…Низкое серое небо за окном электрички.
Оля вдруг вспомнила о Викентии, и ей на мгновение даже стало жаль его. В кои-то веки он позволил себе вырваться из-под материнской опеки… Вырваться для того, чтобы наломать столько дров!
Эпилог
– …Только недолго! – брюзгливо предупредила ее медсестра у входа. – Он еще очень слаб. Бормочет все время что-то…
– Да-да, я понимаю!
Оля зашла в палату и в первый момент не узнала Павла. Потом бросилась к нему, обхватила ладонями его лицо:
– Па-ша…
Он медленно открыл глаза, поначалу довольно мутные, словно вынырнул с глубины.
– Ты?..
– Я, кто же еще! – засмеялась она. – Боже, ты на себя не похож… У тебя такая дикая щетина… а волосы ты так и не подстриг!
– И это все, что ты можешь мне сказать? – пробормотал он, стараясь улыбнуться.
– Нет, не все… – она смеялась и смеялась… Быстро поцеловала его в лоб, в щеки, в сухие губы.
– Ты потерялась…
– Нет, это ты потерялся!
Он слегка пожал ей руку.
– Если бы ты не пришла сегодня, я бы умер, – пробормотал он.
– Ври больше! Они говорят, состояние средней тяжести…
– Нет, я бы умер, – убежденно произнес он. – Потому что – без тебя. Как в той сказке…
– В какой еще сказке? – спросила Оля, снова покрывая его лицо быстрыми поцелуями.
– Ну, про Аленький цветочек… Она ушла, а он без нее едва не умер.
– Ты действительно бредишь, – с удовольствием констатировала Оля, держа его ладонь в своих руках. – Ты еще мне про одолень-траву расскажи!
– Про какую еще траву?
– Такую! Давай, как ты выздоровеешь, мы поедем куда-нибудь?
– Давай! – тут же отозвался он. – А куда?
– Туда, где солнце, где море…
– Прекрасная идея! – с чувством отозвался он. – Давно мечтал… Только ты и я.
– Ты и я! – Она опять поцеловала его. – Да, пока не забыла – я люблю тебя…
Примечания
1
Сюрикен(яп.)– металлическое плоское оружие с острыми краями, предназначенное для метания.
