Рапсодия в тумане (ЛП) - МайГрид Нален

А там хорошо. Запахи такие… необычные. Для меня они все теперь необычные, но конкретно тут — особенные.

— В курсе, в какой стороне ближайший населенный пункт? — спрашиваю, принюхиваясь. Я пока плохо научился определять расстояние. Если искать, то люди повсюду чувствуются.

— Конечно, — кивает Аш в сторону цветущей сакуры. Теперь я точно знаю, что это она, замучил Гугл. — Погнали?

Он с шорохом и хлопком выпускает крылья, что с легкостью вылезают из прорезей в спине. У меня таких нет, но мне они и не нужны: оттолкнувшись от земли, я резко взлетаю, счастливо вскрикивая. Невероятные ощущения! Пожалуй, полет — это самое невероятное из всего паранормального «богатства», что свалилось на меня. Лучший джекпот, что я мог выиграть в этой жизни!

Мы летим рядом и, как-то ничего не обговаривая, решаем не набирать максимальную скорость, наслаждаясь, просто поднимаемся повыше, чтобы на нас не обращали внимания внизу. Облака, оказывается, совсем не пушистые, просто мокрые, как густой туман, и я, радостно хохоча, кручусь в них, наслаждаясь мелкими каплями, что мочат мою одежду. Но все хорошее рано или поздно заканчивается, и вот мы уже пикируем вниз, только четкий ритм полета сбивается — Аш вдруг врезается в меня сверху, и мы, вместо нормальной посадки, рухаем на землю, едва не задев цветущий чайный куст. Кожа на локтях стесывается от такого надругательства, и я шиплю, приподнимаясь и пытаясь скинуть с себя непрошенного наездника.

— Прости, я не хотел, чтобы ты поранился.

Аш сам с меня сползает и даже приподнимает, помогая встать. Ха! Хрен ему «прости»!

Резко разворачиваюсь и, перехватив его руку, толкаю. И вот уже я сверху, победно улыбаюсь, сидя на поваленном вампире.

Но Аш не выглядит побежденным. Тоже улыбается и тычет меня пальцами в бок, под ребром, я дергаюсь, но не встаю, лишь возмущаюсь:

— Щекотно же!

— Ты так и манишь тебя защекотать.

Закатываю глаза на его еще больше растянувшуюся улыбку и поднимаюсь, подавая руку. Мы, вообще-то сюда не для этого пришли!

Аш помощь принимает и, поднявшись, оглядывается, после чего спрашивает:

— А какие вкусы ты любишь?

Пожимаю плечами. Сейчас мне все кажется очень вкусным. Чувствую вокруг себя просто тонны еды. Это как шведский стол! Хотя чисто внешне вокруг ничего такого: мы приземлились у обочины проселочной дороги, вдоль которой стоят похожие друг на друга светлые домики с красными крышами. Ох, это как выбирать ресторан, когда их много, а ты голоден. Ни разу не ел в ресторане, но, уверен, именно это люди и чувствуют.

— Я ненавижу лук, — комментирует Аш, на что я киваю. На лук я точно не претендую, лишь уточняю:

— Сладкое, соленое или что-нибудь посытнее? Мне вообще кажется, что тут как-то очень пахнет рыбой…

— Да, и сильно, — Аш ведет носом и довольно восклицает:

— О, идем!

Он хватает меня за руку и быстрым шагом тащит в сторону стоящих чуть в отделении домов. Принюхавшись, и я улавливаю аромат, что выбивается из «рыбной» гаммы. Тонкой ниточкой он ведет нас вглубь поселка, а я все никак не могу понять, чем же пахнет. И тут до меня доходит. Пицца! Домашняя, мясная пицца, именно такую готовила моя бабушка, пока не умерла.

Тут уже и я ускоряюсь, так что к нужному дому мы подбегаем в одно мгновение и, не разжимая рук, взлетаем, прямо к незанавешенному окну, из которого и идет столь необычный запах.

Как по команде мы одновременно прижимаем носы к стеклу, разглядывая обладателя крови-«пиццы». Им оказывается пацан примерно моего возраста, что преспокойно дрыхнет, даже не подозревая, что на него охотятся.

— Ты же умеешь не больно? — тихо спрашивает Аш, что заставляет меня повернуться к нему, удивленно вскинув брови.

— Мы можем по-разному?

— Конечно. Если просто кусать, то человеку будет больно. А если захотеть, чтоб ему стало кайфово и понравилось, то он прибалдеет, а потом будет пахнуть тобой, и другие вампиры не захотят его кусать. Аман сказал что, чтобы не больно — нужно просто пожелать или подумать. Но я в тот раз перестарался, а вчера, когда пару капель после капкана спер, технику опробовал уже осознанно. Вроде получилось, но я не спрашивал.

— А кусать-то хоть как? Просто впиваться и все?

— Наша слюна обеззараживает и заживляет. Так что сперва нужно лизнуть место укуса, чтобы грязь в кровь не попала, и в конце, чтобы зажило. Прикольно так, ранки мигом затягиваются.

— Зачем лизать, если зубы и так в слюнях живут? — не понимаю я, трогая кончиком языка свои зубы.

— Если ходить с клыками, то они сохнут, вот потрогай.

Аш берет мою руку и к своему торчащем у клыку  прикладывает. Действительно, сухой.

— Да и кожа может быть неизвестно в чем. Это как укол, считай.

Морщусь. После такого мне еще меньше кого-либо лизать хочется. Поворачиваю голову к парню, что все еще спокойно спит, и спрашиваю задумчиво:

— Как думаешь, он мылся сегодня?

— Сегодня вряд ли, он же еще не вставал. А вчера точно, от него гелем пахнет.

Киваю. Я тоже чувствую. И, не теряя больше времени, пока нас не застукали у чужого окна, провожу рукой по раме.

— Сработало! — радостно шепчу, слыша, как с тихим щелчком замок открывается, толкаю створку. Только фиг. Не открывается!

Аш, зараза такая, хихикает надо мной, и, подцепив, тащит ее на себя, открывая. Да кто такие окна делает?! У всех нормальных людей внутрь, а не наружу!

В комнату мы влетаем почти одновременно, чуть-чуть потолкавшись в проеме, а потом так же синхронно замираем, любуясь на жертву.

— Куда? — шепчу, не решаясь подойти ближе. Тут еще ярче пахнет пиццей, этот запах так и манит. Словно я неделями голодал. Хотя почти так оно и есть.  Странно, что до этого жажда так сильно не ощущалась.

Аш пожимает плечами и, взяв меня за руку, тащит к кровати, где мы расходимся по разные стороны, окружая жертву. Ничего такой, миленький. Ямочки на щеках, даже во сне видно.

Облизываюсь от нетерпения и, переведя взгляд на Аша, замечаю, что он беззвучно указывает сначала на одно запястье паренька, потом на другое, и вопросительно смотрит, предлагая мне выбрать. Тыкаю пальцем в то, что ближе, и одними губами говорю:

— Одновременно.

Мы садимся на корточки, и я, поборов брезгливость, дотрагиваюсь языком до чужой руки, что так удачно лежит веной вверх. На этом моя брезгливость и заканчивается, потому что я ощущаю пульсацию крови под кожей, и все. Нет больше в этом мире ничего прекраснее и притягательнее. Единственное, о чем еще успеваю подумать — что хочу, чтобы он не проснулся, и чтобы ему было хорошо.  Все. Клыки входят в запястье, как раскаленный нож в масло, и я простанываю от невероятного кайфа. Почему я не делал этого раньше?! Это божественно! Это в тысячи раз вкуснее, чем самая вкусная пицца. Это вкуснее вообще всего, что я пробовал! Я делаю глоток и чувствую, как кровь, попадая в меня, наполняет силой, невероятно! Даже не сравнить с тем пакетиком, что давал Аман!

Жертва вдруг дергается и вскрикивает, но я не могу заставить себя прерваться, делаю еще один глоток и понимаю, что вкус изменился, став более… насыщенным?..

И тут я чую, что меня слегка оттягивают назад, заставляя отстраниться. Приходится вытащить клыки и с наслаждением слизать проступившую на ранке кровь, после чего я поворачиваюсь… А за мной Аш. И на его губе капелька крови. Как загипнотизированный тянусь к ней и провожу языком, воруя, и так это вкусно, так… обворожительно. Безумие. Ловлю взгляд светлых глаз и, не спрашивая разрешения, касаюсь своими губами его. Я ни разу в жизни не целовался, но сейчас меня это мало волнует, так как Аш отвечает, углубляя поцелуй, и я чувствую привкус крови на его губах, а они мягкие такие, классные.

Он касается пальцами моей щеки, оглаживая, ведя вверх, забираясь в волосы, а вторая рука уже приобнимает меня за талию, и я жмусь к нему всем телом, сам притягиваю к себе за плечи. Возбуждение приходит так быстро, будто во мне переключатель щелкнул, чувствую, что от его пальцев, что каким-то образом уже нырнули под мою футболку, по коже бегут мурашки.