Татьяна Герцик - Роман в утешение. Книга первая
На сдавившей мою ладонь руке у него виднелся тонкий золотой ободок обручального кольца, и я угнетенно вздохнула, чувствуя, как куда-то проваливается сердце. Вот что значит молодая жена. Со мной он кольцо носить не желал, но стоило ему вновь жениться…
Распахнув дверь, Георгий захлопнул ее и повернул в дверях большой ключ. Забрав его с собой, кинулся наверх, что-то непонятно бормоча. Я за ним не пошла. Конечно, он хочет переодеться, чтобы чувствовать себя со мной на равных, но для чего при этом ключи с собой забирать, причем от моего дома?
Пошла на кухню, выпила стакан воды. Не успела его сполоснуть, как появился уже одетый Георгий. Поставив стакан в сушилку, спросила равнодушным тоном:
– Где твоя молодая жена?
Он почему-то ответил надсадным хрипловатым басом:
– Моя жена – это ты.
Я хотела ему заметить, что столько купаться вредно, так и без голоса можно остаться, но тут до меня дошел смысл его слов.
– Ты что, не оформил развод? Я же оставила тебе все нужные документы?
Официальность моих слов его заметно покоробила.
– Я передумал. Я понял, что сделал огромную ошибку.
Скептически вздернув бровь, я вежливо осведомилась:
– И когда ты это решил?
Он подошел почти вплотную и, напрягшись, будто собираясь нырнуть в холодную воду, выпалил:
– Да почти сразу. Когда в тот несчастный день приехал после работы домой и не обнаружил ни тебя, ни твоих вещей. Но тогда я еще не понял, что случилось, но через месяц на меня такая тоска напала, хоть волком вой.
Честно говоря, мне не верилось.
– А что же молодая подруга? Неужели не утешила?
Он поднял руку, намереваясь провести ладонью по моей щеке, но под моим недоброжелательным взглядом несмело ее опустил. Сглотнув так, что на шее дернулся кадык, тихо признался:
– Оказалось, что она мне вовсе не нужна.
Это было по меньшей мере странно, и я указала ему на кольцо.
– А зачем ты тогда надел кольцо?
Он поднял руку к глазам, будто только сейчас увидав его на своем пальце. Немного помедлив, прочувствованно произнес:
– Это твое кольцо.
Это было откровенное вранье и я сморщила лоб, готовя язвительную отповедь. Я никогда ему колец не дарила. Не потому, что не хотела, а потому, что он всегда был категорически против.
Не давая мне себя перебить, Георгий торопливо пояснил:
– Его купил я, потому что ты давно этого хотела. Надеялся, что оно поможет тебя вернуть. Это же символ супружеской жизни.
Желая взять небольшой тайм-аут, чтобы передохнуть, после полного приключений дня мои мозги соображали слишком медленно, я посмотрела по сторонам. Заметив на окне свой любимый цветок, подошла поближе. Листья были зелеными и цвел он так, будто был вполне доволен жизнью. Я с удивлением повернулась к мужчине.
– Зачем ты его сюда привез? Ты же не любишь цветы?
Он беззащитным жестом провел по лбу.
– Боялся, что он засохнет в городской квартире, и ты будешь огорчена.
Никогда раньше я не замечала в нем такой внимательности к своим увлечениям. Странно…
– Сколько времени ты здесь живешь?
Он прямо взглянул мне в глаза.
– Полгода. – Я не верила своим ушам, и Георгий криво усмехнулся. – Ну да, не смог куковать один в нашей городской квартире. Правда, мне твоя мать несколько раз говорила, что дом продан, но я ей не поверил и оказался прав. Здесь всё-таки было легче. Столько светлых воспоминаний…
Он посмотрел на меня тем самым взглядом, что так редко доставался мне в былые времена, и который я так ценила. Но теперь всё изменилось, и я насмешливо уточнила:
– Неужели? Ведь именно здесь я тебя соблазнила, забеременела и искалечила твою молодую перспективную жизнь.
Он пошатнулся и вцепился в угол стола, будто пытаясь устоять на ногах после сокрушительного удара в челюсть. С трудом выговорил:
– Я не знаю, что на меня нашло в тот день! Меня будто опоили! Туман в голове был страшный! Я теперь даже не понимаю, как мог говорить ту чушь! – И, медленно, запинаясь перед каждым словом, выдавил: – Ты же прекрасно знаешь, что я всегда любил только тебя!
Он явно перешагивал через свою гордость, признаваясь мне в любви, раньше он говорил мне это лишь в ответ на мои настойчивые вопросы, да и то в сугубо интимные моменты. Мне порой даже казалось, что делал он это лишь затем, чтобы отвязаться от прилипчивой бабенки.
Прежде, услышав такое, я наверняка разрыдалась бы от счастья, но теперь никаких приятных чувств у меня эти слова не вызвали. Некоторую досаду на опоздание – это да. Но не больше. Жаль, конечно, что всё так кончилось, но в этом моей вины нет.
Я молчала, и он всё понял. Подошел к столу, налил себе в стакан минеральной воды из бутылки и залпом выпил. Потом вдруг предложил срывающимся голосом:
– Ну хочешь, я встану перед тобой на колени? Тогда ты меня простишь?
Я отшатнулась. Когда-то я любила театральные жесты, но это давно прошло.
– Зачем это? Не нужно фальшивых спектаклей. Давай оставим всё как есть. И оформим развод. По сути, нас ничто вместе не держит.
Он потемнел и схватился за горло, будто от удушья.
– Как ты можешь так говорить?
Я не поняла. Почему бы мне этого не говорить? Сухо уточнила:
– Но ведь я просто повторяю твои собственные слова.
Он в замешательстве воскликнул:
– Но ведь я же попросил у тебя прощения!
Как маленький ребенок, честное слово – набедокурил, попросил прощенья, и снова всё в порядке. Мне очень хотелось побыстрее закончить этот неприятный разговор, но я всё же попыталась объяснить ему свое виденье произошедшего:
– После твоего заявления, что ты любишь другую, а меня столько лет только терпел, я тоже изменилась. По сути, теперь я другой человек. Любовь к тебе ушла, выгорела. И я об этом не жалею. Сейчас я понимаю, что была слишком зациклена на тебе и не видела настоящей жизни. Она прошла мимо меня, по касательной. Больше я так жить не хочу.
Я видела, что ему было по-настоящему больно, но не желала смягчать своих слов. Да и что это даст?
– Я понимаю, что ужасно тебя обидел. Но пойми, что чувствовал я. Ты помнишь, как мы встретились?
Я кивнула головой. Он с удовлетворением посмотрел на меня. Видимо, одно только то, что я не забыла нашу первую встречу, его здорово обнадежило.
– Ты ужасно меня тогда напугала. Но и заинтриговала тоже. По фигуре тебе было уже достаточно лет для секса и когда на дискотеке я узнал, что тебе всего пятнадцать, это сильно выбило меня из колеи. Боюсь, что мой интерес уже тогда был предвестником любви, иначе с чего бы я так расстроился на следующий год, когда не встретил тебя на берегу. Я как на работу пригонял туда катер все дни в жуткую рань, хотя, как ты знаешь, для меня ранний подъем нож острый. Но тебя не было, и я уехал к родителям злой и разочарованный. В те времена у меня было полно знакомых девчонок вполне подходящего возраста, но в душу мне запала только ты.
