Даниэла Стил - Большая девочка
— Пап, я похудела, разве ты не видишь? — тихо ответила она. — И мы каждый день занимаемся на тренажерах.
— Вижу, ты хорошо на нее влияешь, — с улыбкой похвалил он Колина, а тот напрягся в ожидании развития событий. — И все‑таки поосторожней с мороженым! — не удержался Джим со столь ненавистным ей смешком. Ни отец, ни мать даже не заметили, что она и так сильно похудела. Остался незамеченным и новый нос, о котором, впрочем, не знал и Колин. Виктория ему так и не сказала. Ни к чему ему об этом знать. Тут отец повернулся к Колину и принялся взахлеб расписывать, какой замечательный у него будет зять и как они довольны этой партией.
Виктория не выдержала:
— Ничего замечательного в нем нет, пап! Он ей уже изменил, и тебе это известно.
Отец вздрогнул, он не ожидал, что его призовут к ответу. Он строго посмотрел на дочь.
— Всего‑то безобидная интрижка, большое дело! — презрительно хмыкнул он. — Все ребята так делают, перед тем как надеть хомут. Помогает снять напряжение. — Он подмигнул Колину в полной уверенности, что тот разделяет его мнение. Но тот ничего не сказал.
— Как вы можете выдавать ее за человека, который уже до свадьбы начал гулять? — огорченно спросила Виктория. Мать сделала вид, что ничего не слышит, и продолжала с отсутствующим видом потягивать коктейль. Она, как всегда, умыла руки.
— Милые бранятся — только тешатся. Уверен, это всего лишь недоразумение, — стоял на своем отец. Он по‑прежнему улыбался. Виктории захотелось закатить скандал, но она сдержалась. Отца не переспоришь. Он ни за что с ней не согласится, он целиком и полностью за этот брак, что бы ни вытворял Гарри. А Колина их перебранка, похоже, ни‑сколько не смутила. Он сохранял учтивое, но решительное выражение лица, всем видом демонстрируя, что он на стороне Виктории, и никого другого. Отец понял, что теперь у дочери есть союзник и всякий, кто решится на нее нападать или унижать, будет иметь дело с Колином. Это было ясно и без слов. Вскоре родители распрощались, приговаривая, как им приятно было познакомиться.
— Ну, сегодня еще куда ни шло, — сказала Виктория, выходя из отеля. Они решили пройтись. Вечер стоял теплый, и они шли, взявшись за руки. Встреча с родителями уже сама по себе была для Виктории стрессом — вдобавок ко всему, что случилось за последние дни.
— Меня не проведешь, — негромко ответил Колин. — Я все слышал — и про платье, и про вес, и про мороженое. А что Гарри обманывает его дочь — так на это ему плевать. Он хочет, чтобы она вышла за богатого. Считает, это добавит ему веса в обществе. Точно так же мои отец с матерью были убеждены, что успехи старшего сына — это их заслуга и повод лишний раз похвалиться, а мной всегда оставались недовольны. Я этот тип людей хорошо знаю, — подытожил он и сочувственно посмотрел на Викторию. Он понимал, чтó ей пришлось терпеть всю жизнь и какую цену она заплатила. Всю дорогу она была сама не своя. И даже когда он ее поцеловал, она осталась напряженной и погруженной в себя. Она как будто и от него хотела спрятаться, он прочел это в ее глазах. Колин остановился и посмотрел на Викторию.
— Я тебе не враг! Они — да, а я — нет. Я их слышал: ты недостаточно хороша и любить тебя не за что. Иди сюда! — Он привлек ее к себе, глядя в ее огромные глаза, такие же синие, как у него. — Я тебя люблю. Тебя есть за что любить. А они идиоты. Мне все в тебе нравится, и я люблю тебя такой, какая ты есть! Вот что я хотел тебе сказать. Не они, а я. Ты самая прекрасная женщина на свете! — С этими словами он поцеловал ее, и из глаз Виктории хлынули слезы благодарности. Она забилась в рыданиях у него на груди. Эти слова она мечтала услышать, она ждала их всю жизнь, ей еще никто и никогда их не говорил.
Глава 25
На другой день, придя в школу, Виктория увидела в вестибюле связку голубых шаров, их принес кто‑то из ребят. А на доске объявлений было крупно написано, что Эми Грин родила мальчика. Малыш весил шесть фунтов восемь унций, а ростом был девятнадцать дюймов. Его назвали Стивен Уильям. Виктория, узнав эту новость, с облегчением вздохнула. Скоро она услышит подробности — кто‑нибудь из девочек ей все расскажет. Весь день школа гудела, обсуждая это событие.
Через пару часов Виктория уже знала, что Джастин вместе с матерью Эми присутствовал при родах. Пол ребенка они заранее не узнавали, это был для всех сюрприз, Эми и малыш чувствуют себя хорошо и, скорее всего, через день‑другой уже выпишутся домой. Эми рассчитывает выйти в школу через две недели, самое большее — через три. Школа ей очень помогла, план сработал. Виктория сразу решила, что, как только Эми окрепнет, она непременно навестит ее и малыша. Девочки в классе сказали, что она уже сейчас чувствует себя хорошо и роды были быстрые и легкие. Виктория была рада за ребят. Молодые они еще, рановато им было становиться родителями, но раз уж такое случилось… Приятно было сознавать, что в этой непростой ситуации все проявили понимание и повели себя достойно. Виктория в некоторой степени тоже чувствовала себя причастной к этому счастливому событию.
На переменах Виктория, выполняя поручение сестры, несколько раз связывалась с Вегасом, утрясая последние детали, а в выходные позвонила Грейси с отчетом. Сестра вроде была поспокойнее, чем тогда, когда узнала о неверности Гарри. Сейчас она рассказала Грейси обо всех приготовлениях к предстоящему девичнику, который по‑прежнему не одобряла. Во всяком случае, участвовать в нем ей совсем не хотелось. Она бы с бóльшим удовольствием провела спокойные выходные с Грейси и ее подружками где‑нибудь в Санта‑Барбаре или в каком‑нибудь знаменитом калифорнийском отеле. Но девицам захотелось оторваться по полной.
Для всех она забронировала номера в «Белладжо», по двое в номере, и от девочек теперь требовались номера кредиток. Виктория заказала и ужин, а также билеты на представление «Цирка дю Солей». Она полетит из Нью‑Йорка, а остальные — из Лос‑Анджелеса и проведут в Лас‑Вегасе три дня — с утра пятницы до вечера воскресенья. Она выполнила возложенную на нее миссию, Грейси осталась довольна и стала извиняться за то, что так на нее наседала.
— Все в порядке. Такое событие ведь раз в жизни бывает, — ответила Виктория. Она всегда потакала Грейси, а сейчас и вовсе пошла на все, чтобы только не огорчать сестру. Хотя по‑прежнему в душе так и не смирилась с ее выбором. Ей казалось, Грейси своими руками разрушает свое будущее, но она сама так захотела. Доктор Уотсон права: ей жить — ей и решать.
— Когда‑нибудь и я для тебя это сделаю, — сказала Грейси. К ней как будто вернулось спокойствие. Виктория понимала, сколько у нее сейчас треволнений — не только из‑за свадьбы, но и из‑за самого Гарри, с каждым днем все больше подминающего Грейс под себя. По его желанию даже в сценарий торжеств уже были внесены изменения, а ведь это традиционно считается прерогативой невесты и ее родных. В свадебное путешествие он повезет ее на Французскую Ривьеру. Сначала они остановятся в отеле «Дю‑Кап» на мысе Антиб, а потом — Сан‑Тропе, где Гарри собирается встретиться с друзьями — и это во время медового месяца!
