Мэриан Кайз - Не горюй!
— Ты насчет этого собирался мне звонить? — поинтересовалась я.
— Нет-нет. Что же я хотел? Ах да! — сказал он, вспомнив. — Я хотел узнать, как ты себя чувствуешь после вчерашнего. Я понимаю, что, пожалуй, уж слишком на тебя навалился. Сейчас я вижу, что ты и понятия не имела, насколько легкомысленно и эгоистично себя вела. Наверное, ты испытала шок.
— До какой-то степени, — призналась я.
Я снова начала путаться. Такое впечатление, что я подозреваемая и меня допрашивают двое полицейских — один хороший, а другой плохой. Только-только я привыкну к плохому полицейскому, как вмешивается хороший, и мне хочется заплакать и обнять его. Но Джеймс-то один!
А эффект почему-то тот же самый. Вот он заговорил со мной ласково, и мне сразу захотелось (да, вы правильно догадались) заплакать и обнять его.
— Ты все делала не нарочно, — продолжил он. — Ты просто не догадывалась.
— Нет, — шмыгнула я носом, — не догадывалась. — Я была так рада, что он наконец заговорил со мной по-человечески, что готова была разрыдаться от облегчения. — Кстати, хорошие новости, Джеймс, — доложила я, вспомнив, зачем звонила.
— Какие? — спросил он довольным голосом.
— Документы пришли! — радостно объявила я. — Я глазам своим не поверила. Такое случилось впервые в ирландской почтовой службе.
— Ну и что? — резко спросил он.
Господи, опять я его рассердила! Он прав, я даже этого не замечаю.
— Так ведь хорошо… — неловко пробормотала я. — Мы больше не будем зря терять время, можем начать решать свои проблемы немедленно…
— Вот как?
Довольно глупое замечание, надо сказать.
— Почему бы тебе не приехать сюда? — предложила я. — Никакого кипящего масла. Обещаю.
Я заставила себя рассмеяться. Как будто само предположение, что он может пострадать от рук моих родственников, было нелепым.
— Хорошо, — коротко ответил он. — Буду через час.
И повесил трубку!
Интересная мысль промелькнула у меня в голове. Джеймс случайно не шизофреник? Не было ли в его роду сумасшедших?
Я никак не могла приспособиться к этим резким сменам его настроения. Должна же быть какая-то причина! Оставалось надеяться, что, может быть, когда он приедет, все прояснится. А пока мне следует хотя бы бегло просмотреть документы, чтобы убедиться, что у меня вообще есть какие-то права.
Ровно через час зазвенел дверной звонок. Явился Джеймс. Он приветствовал меня улыбкой и поинтересовался, как себя чувствует Кейт.
— Ты можешь сам у нее спросить, — предложила я.
— Что? А, да, конечно, — сказал он.
Мы прошли в столовую, где находилась Кейт. Джеймс нерешительно пощекотал ее, а я отправилась на кухню варить кофе. Вернувшись, я поставила поднос на стол и махнула рукой в сторону разложенных здесь же документов.
— Думаю, лучше начать с квартиры, — заявила я.
— Ладно, — вяло согласился он.
— Взгляни на эту статью, — я показала на то место в документе, где говорилось о продаже квартиры до полной выплаты по закладной. — Ты сам видишь, что…
Я пустилась в объяснения и предположения, пересыпая свою речь юридическими терминами. Я очень собой гордилась. Мне удалось создать впечатление, что я знаю, о чем говорю. Хоть мы и разошлись, мне хотелось, чтобы Джеймс начал относиться ко мне как к взрослой женщине, а не как к избалованному, капризному ребенку.
Вскоре я заметила, что он меня не слушает. Он сидел на стуле и смотрел на меня, а не на документ, о котором я толковала с таким усердием.
Я замолчала посредине фразы и спросила:
— Джеймс, в чем дело? Почему ты не слушаешь?
Он ласково взъерошил мне волосы — что немало меня удивило, должна вам сказать.
— Хватит, Клэр. Ты меня убедила.
— В чем убедила?
Черт возьми, о чем он говорит?
— Я убедился, что ты изменилась. Так что можешь кончать притворяться.
— Как — притворяться? — тупо спросила я.
— Ну, делать вид, будто мы собираемся продавать квартиру и договариваться об алиментах. Все, хватит.
— Я не притворялась! — взвизгнула я.
— Клэр, — сказал он, покровительственно улыбаясь, — должен признать, что ты меня на время действительно ввела в заблуждение. Я подумал, что ты говоришь вполне серьезно. Зачем тебе понадобилась эта идея с пересылкой документов? Не считаешь, что это перебор?
— Джеймс… — слабо отозвалась я.
Он воспринял это как своего рода капитуляцию, обнял меня и притянул к себе. Я сидела, неудобно выпрямившись, и моя голова лежала на его плече.
— Послушай, я знаю, как с тобой трудно. Чертовски трудно! — сказал Джеймс; я по голосу слышала, что он улыбается. — Но я вижу, как ты стараешься убедить меня, что ты взрослая, ответственная и заботливая.
— Разве? — спросила я.
— Конечно. — Он отодвинулся от меня и заглянул мне в глаза. — А пока для начала мы можем избавиться от всех этих бумаг. — Он сгреб все документы в кучу.
— Почему? — спросила я.
— Потому что мы не будем продавать квартиру, — улыбнулся он, а потом внимательно вгляделся в мое лицо и театрально хлопнул себя ладонью по лбу. — О господи! Ты все еще не поняла?
— Нет, — сказала я.
Джеймс с силой схватил меня за плечи и приблизил свое лицо к моему.
— Я тебя люблю! — сказал он, слегка задыхаясь. — Глупышка, разве ты не догадалась?
— Нет, — повторила я, чувствуя, что вот-вот разревусь.
Почему счастье ощущается так же, как разочарование?
— Как ты думаешь, зачем я приехал в Дублин? — Он мягко встряхнул меня и покровительственно улыбнулся.
— Не знаю, — пробормотала я. — Наверное, закончить все это дело…
— Полагаю, ты решила, что я никогда не прощу тебе твоего плохого поведения?
Пожалуй, нет. Ни о чем подобном я не думала.
— Но я тебя простил, — ласково сказал он. — Я хочу попробовать еще раз. Уверен, теперь все будет по-другому. Ты стала совсем взрослой.
Я тупо кивнула.
Почему я не радовалась?
Он все еще любил меня. Он и не переставал меня любить. Я сама вынудила его уйти. Но я изменилась, и все можно исправить.
Ведь я этого хотела, разве не так?
Джеймс посмотрел на мое лицо, на котором, очевидно, отражались шок и недоумение, и мягко взял меня за подбородок.
— Ты ведь уже не расстраиваешься из-за этой истории с Дениз? — спросил он так, будто это совершенно немыслимая вещь.
— Вообще-то расстраиваюсь, — неуверенно призна лась я. Мне казалось, что у меня нет права жаловаться теперь, когда он вдруг стал таким милым.
— Да не стоит обращать на это внимания! — заявил он. — Я всего лишь отреагировал на твое поведение Я уверен, что ты больше не повторишь этой ошибки.
Он улыбнулся, как будто сказал что-то смешное. Но мне не хотелось смеяться.
