Белва Плейн - Осколки судеб
Иногда ей казалось, что они с Тео видятся чуть ли не урывками и говорят лишь о самом необходимом; никаких споров, никакого обмена мыслями или чувствами, одни только разговоры о самых обыденных вещах. Они хорошо относились друг к другу, внимательно, как всегда, и все же…
Как бы, спрашивала она себя, это лучше назвать? Пустотой, может быть? Да, пустота, пожалуй, была наиболее подходящим здесь словом, хотя и не совсем точным. Скорее, это было чем-то большим, тоской, возможно, по тем чувствам, которые она некогда испытывала, даже по приступам ревности, заглушавшим в ней на время ее обычную нежность.
В общем, в маленьком домике царила тягостная атмосфера холодной сдержанности, так как, хотя кризис и миновал, и наступил мир, Айрис по-прежнему не могла забыть своей вины, понимая, что и остальные все еще помнят об этом.
Как-то, подъезжая к дому матери, она увидела вышедшего оттуда мужчину, который сел в старый иностранной марки автомобиль и отъехал. Она ехала медленно и смогла хорошо его рассмотреть; очень высокий человек и худощавый, с волосами, тронутыми сединой. Что-то в его облике показалось ей знакомым. У нее всегда была замечательная память на лица, так что Тео даже посмеивался над ней, говоря, что из нее вышел бы просто отличный политик.
Анна, одетая в шелковое платье, была в своем маленьком желтом кабинете.
– Ты выглядишь так, будто собиралась куда-то выйти, – сказала Айрис. – Я помешала?
– Нет, не помешала, и я никуда не собиралась.
Не выглядела ли она, однако, несколько взволнованной?
– Как я понимаю, у тебя был гость?
– Да.
– Автомобиль довольно претенциозный.
– Неужели? Мне так не показалось.
Отчетливо сознавая, что ее настойчивость неприлична, Айрис тем не менее продолжала:
– Я видела его где-то прежде. Его лицо мне знакомо.
– Твое любопытство не доведет тебя до добра, – довольно резко заметила Анна.
– Не думаю.
– Ну хорошо, я скажу, так как ты, похоже, просто умираешь от желания узнать. Это был Пол Вернер.
– О, он! Очень странный человек. Он всегда появляется так неожиданно.
– Неожиданно? Что, скажи, неожиданного в том, чтобы навестить старого друга?
Упрека Айрис не ожидала.
– Я не знала, что он такой уж старый друг, – сказала она, чувствуя неловкость.
– Мы с ним знакомы уже много лет, и ты об этом прекрасно знаешь. Он собирается надолго в Европу и сейчас прощается с друзьями. Здесь он был у кого-то в гостях и по пути заехал ко мне, только и всего.
После первых односложных ответов такое подробное объяснение показалось Айрис подозрительным. И щеки Анны определенно порозовели… Внезапно Айрис почувствовала смущение от своих отвратительных подозрений. Это абсурдно. Женщина в мамином возрасте! И так скоро после смерти мужа, которому она была бесконечно предана. Абсурд! И, однако, тем же вечером в разговоре с Тео она упомянула об этом.
– Все это выглядит чрезвычайно странно. Он появляется всегда так неожиданно, как, помнишь, в тот раз, когда он обратился к тебе по поводу операции. Как я тебе уже говорила, когда я была ребенком, мы все время встречали его будто случайно. Две или три встречи я помню совершенно отчетливо, так что они на меня произвели, должно быть, сильное впечатление, – закончила она фразу несколько неуверенным тоном.
Тео оторвался от своего блокнота, продолжая держать в правой руке авторучку. Просто удивительно, как быстро он научился ею пользоваться.
– Почему это так сильно тебя расстраивает? – мягко спросил он.
– Не знаю. И, скорее, это не расстраивает, а раздражает меня. Я помню, как пристально он всегда смотрел на маму, и она, я знаю, это чувствовала.
– Ты все это себе вообразила.
– Все равно, мне он не нравится. Не нравится, и все тут.
– Мне кажется, ты делаешь из мухи слона.
– Может, и так. Но он мне не нравится, – упрямо повторила она, воздержавшись, однако, от того, чтобы добавить: и он вызывает у меня странные мысли, так как это было бы явным преувеличением.
– Ладно, – проговорил добродушно Тео, – все это не столь уж важно. – Взгляд его вновь обратился к блокноту. – У нас с тобой и так дел невпроворот, не стоит ломать голову еще и над этим.
13
– Итак, – заметил Пол, – вы снова в норме.
– Смотря что понимать под словом «норма». – В голосе Тео сквозило раздражение.
Господи, что за человек, подумал Пол. Временами Штерн бывал столь откровенен, что это даже отталкивало его, вызывая в нем чувство неловкости, но иногда, при самом, казалось бы, невинном замечании, как, например, сейчас, у Пола возникало ощущение, будто перед ним мгновенно вырастает стена. И, однако, ему нравилось общество Тео. Минул почти год с того памятного обоим дня в кабинете Тео, и сейчас они сидели за ланчем в небольшом ресторане, где в этот час, как всегда, было особенно шумно и многолюдно. Инициатором встречи был Тео, так как Пол, выполнив свою миссию «спасителя», счел наиболее тактичным уйти в тень до тех пор, пока его не позовут.
– Как у вас с деньгами? Трудностей не испытываете?
– Ситуация для нас, конечно, новая, но, думаю, мы постепенно привыкнем. Звучит не слишком-то уверенно, не так ли? Да, признаюсь, пока еще я чувствую себя слегка неуверенно. Удивительно, как, оказывается, много вещей человеку абсолютно не нужны и он прекрасно может без них обойтись. Сейчас, когда Лаура уехала учиться, Филипп помогает Айрис готовить еду. Кто первым приходит домой, накрывает на стол. После ужина мы с Филиппом моем посуду. А затем все втроем садимся каждый за свои книги.
– Вам, наверное, приходится очень много читать по своей новой специальности?
– У меня великолепный руководитель, один из лучших специалистов в этой области. Давно уже я не узнавал так много нового каждый день, как сейчас. Это заставляет думать, не давая мозгам ржаветь. Вы спасли меня, Пол, и не только в смысле денег. Вы помогли мне возродиться духовно.
Чрезвычайно тронутый словами Штерна, Пол, однако, ничего не ответил и поднял кофейную чашку к губам, словно желая за ней укрыться.
– На следующий семестр Айрис собирается пойти учиться, чтобы получить степень магистра. Будет заниматься вечерами, так что, с учетом дел по дому, ей придется нелегко. И что удивительно, ее мать… – Тео на мгновение запнулся, – Анна, всячески ее в этом поддерживает. Вы знаете, ведь, по существу, она и возродила Айрис к жизни, возвратившись тогда неожиданно из Беркшира. По ее словам, у нее вдруг возникло чувство, что она нам нужна, и она села в свою машину и приехала.
На этот раз Тео укрылся за своей чашкой, и над ее краем Полу были видны лишь его опущенные глаза. Поставив чашку на стол, Тео неожиданно произнес:
