Джонелл Лоусон - Розы для богатых
Молли сидела возле окна и вязала что-то, напоминающее панталоны. Дом был переполнен слугами, поэтому тетушке целыми днями нечего было делать. В результате она вязала одежду, которую следовало бы выбросить. Молли было скучно, и она слонялась по старому дому с растерянным выражением. Несколько раз Отэм пыталась убедить ее вернуться в Тэтл-Ридж, но Молли твердо поставила свои упрямые ирландские ноги в Доме Осборнов. Ее пребывание здесь порождало и одну существенную трудность – не называть ее «тетя Молли» при посторонних.
– Пойду приму ванну.
– Сейчас наберу тебе воду, – быстро отозвалась Молли.
Отэм закатила глаза и кивнула. Она сбросила одежду, потом вытащила из кармана рисунок и положила его на письменный стол. Это была акварель с изображением весьма кособокого домика, написанная одним мальчиком из приюта. Би канючила на протяжении нескольких недель, пока Отэм наконец не согласилась помогать ей. Отэм очень нравилось заниматься с детьми, и она ходила в приют несколько раз в неделю: водила младших детей на прогулки, играла на гитаре и пела им песни. Иногда она водила группу в кино или привозила детей в Дом Осборнов, где они плавали в бассейне или ходили на конюшню смотреть лошадей. Отэм знала, что будет ужасно по ним скучать, когда придет время прощаться с Эдисонвиллом.
Отэм залезла в ванну. Молли добавила в воду шампуня, и Отэм почувствовала легкость и щекотку во всем теле, когда погружалась в гору пены, скрывавшую ванну. В дверь заглянула Молли с одеждой в руках.
– Пойду отнесу твои вещи вниз, в прачечную. Потом, может, срежу несколько роз и поставлю в твою комнату. У них здесь есть на удивление красивые розы. Я таких красных никогда не видела.
Отэм, закрывая глаза, лениво кивнула Молли:
– Розы – это хорошо. Срежь для своей комнаты тоже.
– Я не могу. Прислуге не разрешается срезать розы для себя.
– Ты не прислуга, тетя Молли. – Отэм села в ванне, злясь на мелочность Осборнов и на то, как они самыми разнообразными способами пытались отделить себя от тех, кого считали низшими классами. Можно подумать, будто розы существуют только для богатых! – Скажи, пожалуйста, всем, что хозяйка разрешила ставить в комнате одну свежесрезанную розу в любое время, когда им захочется. Я прослежу, чтобы каждому поставили в комнате цветочную вазу.
– Это же пустяк, Отэм. Зачем поднимать столько шума?
– Для меня это не пустяк. Если возникнут какие-либо проблемы, я разберусь.
Отэм снова легла в ванну, мечтая о том дне, когда она освободится от Осборнов. Ее планы в отношении Джорджа развивались прекрасно, но с Дэйлом и Хомером дела обстояли сложнее.
Боб еще в начале июня обратился к Дэйлу: предложил ему работу, а также предложил купить его долю шахты. Дэйл не отказался, однако попросил время, чтобы обдумать предложение. Сейчас была уже середина июля, а он все думал.
Женщина-шулер организовала подпольную покерную игру, а потом подослала Боба к Хомеру. Боб хвалился, что крупно выиграл и теперь в состоянии открыть свой собственный офис. При этом он хихикал, что игру ведет женщина и играть с ней – все равно что отобрать конфету у ребенка. Хомера все это очень заинтересовало, тем не менее он и близко не подходил к гостинице, где шла игра. Отэм опасалась, как бы страх перед Дугласом не превозмог притягательности карт.
Отэм набрала пригоршню пены, подула на нее и смотрела, как разлетаются тоненькие хлопья. Словно падающий снег… Перед глазами встала та ночь с Брайаном. Она вспомнила, как стояла у окна, глядя на снежинки, кружившиеся на ветру. Вспомнила Брайана, вытянувшегося на постели… И вот теперь, десять лет спустя, Отэм вдруг возникла ниоткуда в качестве его мачехи.
От этой мысли она рассмеялась вслух.
– Что смешного? – спросил Дуглас, который вошел через свою гардеробную и стоял около ванны.
Вздрогнув от неожиданности, Отэм села.
– Пузырьки. Они меня щекочут.
Он присел на край ванны, вытер ей лицо и нежно поцеловал в губы.
– Итак, какие козни мы затеваем сегодня?
– Обычные. Я недавно видела Харриет. Какие козни затевает она?
Дуглас слегка улыбнулся, погрузил пальцы в пену и провел ими ей по щеке.
– На Джорджа обрушилась инфляция. Он сказал Харриет, что не может позволить себе отправить ее, как обычно, на зиму в Европу. Бедняжка пришла сюда, требуя, чтобы я платил ему больше.
– Сдается мне, что ты сказал «нет». Какой-то она была невеселой, когда я ее встретила.
Он кивнул:
– Независимо от того, сколько денег я даю своим братьям, они неизменно находят способ потратить их.
– Дэйл тоже?
– Нет. Дэйл предпочитает жить просто.
Отэм взяла комок пены и положила его себе на грудь.
– Кстати, о Дэйле. Я сегодня была в парикмахерской и слышала, как какие-то женщины говорили о нем. Они шептались и смеялись над его любовницей. – Она посмотрела на Дугласа с невинной улыбкой. – Я и не знала, что у Дэйла есть любовница. Ты не знаешь, кто она?
На его лице по очереди появилось несколько злобных гримас.
– Нет, – ответил Дуглас, – я ее не знаю.
Он резко поднялся и быстро вышел из комнаты.
Отэм поспешно вылезла из воды, схватила полотенце и прошла за ним через смежные ванные комнаты. Она остановилась у двери, через которую услышала, как Дуглас в своей комнате набрал номер телефона и низким, но холодным и твердым голосом приказал Дэйлу приехать в Дом Осборнов.
Отэм повернулась и медленно возвратилась к себе. Она дала Дэйлу необходимый толчок, в результате которого он кинется к Бобу. Скоро доля акций шахты, принадлежащая Дэйлу, перейдет к ней, однако никакого триумфа Отэм не испытывала.
С того места, где Отэм стояла у выхода на террасу, она хорошо видела и слышала двух мужчин в кабинете. Дуглас с лицом, искаженным гримасой отвращения, орал, что Дэйл – больной никчемный урод, дегенерат, которого необходимо изолировать от порядочного общества. Дэйл возражал: мол, единственно, чего он просит, – это оставить его в покое.
Ссора разгоралась, и Отэм решила вмешаться.
– Дуглас, – сказала она, входя в комнату, – вы кричите на весь дом.
Братья стояли возле письменного стола на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Дуглас повернулся и посмотрел на Отэм так, словно хотел ударить ее за то, что она вошла.
– Убирайся отсюда, черт возьми! – Он прищурился и снова повернулся к Дэйлу. – Нет, погоди. Мне уже осточертело защищать это подобие мужчины. Любовница, о которой судачили женщины, – его лакей. У меня не брат, а какой-то никчемный урод!
– Оставь ее, не вмешивай Отэм в это дело, – сказал Дэйл.
– Я ее оставлю, и тебя тоже, – Дуглас помахал пальцем у лица Дэйла. – Слушай, ты, и слушай как следует. Я хочу, чтобы этот извращенец, с которым ты живешь, убрался, я имею в виду – убрался из моего города. Более того, ты никогда больше с ним не увидишься. Я достаточно хорошо знаю, что ты можешь жить как нормальный мужчина. Мне плевать на ком, но я хочу, чтобы ты женился и все эти разговоры о тебе прекратились. Даю тебе два месяца, чтобы найти себе жену. В противном случае я от тебя отказываюсь, и отказываюсь полностью. Я не буду тебе больше давать ни цента, и никакой работы в этом городе ты не получишь. Можешь идти копать канавы, мне наплевать!
