Барбара Бреттон - А может, в этот раз?
Кристина положила ладонь на заметно округлившийся живот сестры.
– И тебе того же, сестричка.
– Поскорее возвращайся домой, – прошептала Марта.
– Обещаю, – сказала Кристина. Нонна и Сэм, как тяжело им ни было, буквально затолкали Кристину с ребенком в машину, где их уже ждал Джо.
– Позвоните при первой же возможности, – напутствовал их Сэм.
– В Женеве телефон не проблема, – сказал Джо, помахав им рукой из приоткрытого окна,
– Чудеса случаются, – крикнул на прощание Сэм. – Только надо в них верить.
– Я люблю вас, – сказала Кристина, помахав всем на прощание. – Всех-всех.
Обернувшись к Джо, который уже успел завести двигатель, она попросила его пристегнуть ремень.
– И ты пристегни.
– Марина не любила пристегиваться. Мне всегда приходилось ей напоминать.
Джо осторожно накрыл ее руку своей. В горле у него стоял ком, и он даже не пытался говорить. В зеркало заднего вида он посмотрел на спящего в люльке на заднем сиденье младенца. Ты полюбишь ее, Рик, подумал он. Быть может, так же сильно, как любим ее мы.
Женевское озеро необыкновенно красиво. Так говорят все, кто его видел. Может, оно и так, но только Кристина не замечала красоты окружающей природы, тех роскошных пейзажей, которые проносились мимо них, когда их везли в условленное для встречи место. Возможно, когда-нибудь она вспомнит заснеженные вершины Альп и лазурную синеву воды и восхитится, но только не сегодня. Сегодня она могла думать лишь о Марине, чья юная жизнь так трагически оборвалась.
И еще о маленькой девочке, ставшей частью ее, Кристины, жизни.
Так не должно было случиться, и Кристина с самого начала знала, что не следует привязываться к этому крошечному созданию, но она сама сделала свой выбор, и теперь пришел час расплаты.
– Как ты думаешь, куда нас везут? – прошептала Кристина Джо.
Они втроем, Джо, Кристина и ребенок, сидели на заднем сиденье служебного лимузина.
– Похоже, они хотят, чтобы мы этого не знали, – также шепотом ответил Джо.
– И ты не нервничаешь?
– В первый раз нервничал, а потом привык.
– Забавно. Я уже забыла, какая это опасная профессия – репортер.
– Да, об этом как-то не задумываются, но вообще-то без риска в нашем деле не обойтись. Кристина прижала к себе ребенка.
– Лимузин, а сиденья как в старом автобусе. Странные эти люди все-таки.
– Машина служебная. К тому же против нас лично они ничего не имеют. Просто об этом не думают, и все.
– А надо было бы подумать. Неужели они не понимают, что ребенок подвергается опасности?
Джо ничего не сказал. Да и к чему? Через несколько минут он предстанет перед лицом человека, спасшего ему жизнь, и он до сих пор не знал, что будет ему говорить. «Я сожалею» не слишком подходящие слова. Да и вообще, можно ли найти подходящие слова для такого случая?
Водитель остановил автомобиль у высокого каменного дома на окраине Женевы. В некоторых местах камни носили следы побелки, но краска сохранилась плохо, и казалось, что каменный дом врос в глыбы окружающих гор, слившись с ними.
У дверей их встретили двое мужчин в военной форме. Точно так же Джо встречали несколько месяцев назад, когда жизнь его сделала крутой вираж.
– Прошу вас, садитесь, – предложил один из военных, указав на два стула у крашеной стены. – Долго ждать не придется.
Кристина с ребенком на руках поморщилась.
– Да уж, весьма теплый прием, и, главное, как удобно, – протянула она, оглядывая спартанскую обстановку.
Джо тоже не захотел садиться. Нервное напряжение требовало выхода, и он принялся расхаживать по небольшой комнате.
За дверью послышались шаги. Кристина посмотрела на Джо. В ее серых глазах застыл страх. Дверь распахнулась, и на порог шагнул Рик. Он выглядел постаревшим, его лицо осунулось.
Он знает, подумал Джо. Он знает, и сердце его разбито.
Они обнялись. Неловко, но с искренним чувством, так, как обнимаются мужчины, которым трудно бывает подыскать слова для выражения своих чувств.
– Ты тут ни при чем, – сразу сказал Рик. – Такова была Божья воля.
Он успокаивает меня, подумал Джо. Он не представлял, как будет реагировать Рик. Что за чувства будут преобладать в нем. Гнев? Неспособность поверить в страшное? Но Джо и предположить не мог, что Рик способен принимать судьбу с такой фатальной покорностью.
– Мы не знали, что она беременна, – запинаясь проговорил Джо. – Может, если…
– Нет смысла задаваться вопросами, – перебил его Рик. – Я когда-то роптал на судьбу, когда потерял Елену, но назад ее все равно не вернешь.
– Ты изменился, мой друг.
– Да, изменился, – ответил Рик. Он был почти у власти, и эта власть стала для него похоронным колоколом.
Рик обернулся к Кристине, и она сразу прониклась симпатией к этому человеку. И все же она не спешила расстаться с ребенком, прижимая девочку к себе еще теснее.
– Мне кажется, что я вас давно знаю, Кристина. Кристина вымученно улыбнулась:
– История с лавиной уже стала нашим семейным преданием.
Рик протянул руки к девочке, затем, словно в нерешительности, замер. Кристина, поняв причину его смятения, сама протянула ему девочку и беспомощно посмотрела на Джо. Джо обнял ее за плечи. Она опустила голову ему на грудь. Так они стояли, быть может, несколько секунд, показавшихся всем вечностью, глядя в сторону сверкающего озера и не видя ничего.
Рик нарушил молчание первым.
– Красивое дитя, – сказал он хриплым от волнения голосом.
– И умное, – добавила Кристина, улыбнувшись. – Моя мама уверяет, что она понимает слова.
Кристина торопливо смахнула слезу и наклонилась, чтобы взять небольшую кожаную сумку с вещами Марины.
– Я думаю, вы должны взять это. Малышка заплакала, протянув ручки к Кристине, и та подалась ей навстречу. Рик вернул плачущую девочку Кристине.
– Подержите, пожалуйста, пока я посмотрю. – Он открыл сумку.
– Все будет хорошо, – шепнул Джо Кристине.
– Я знаю, – так же тихо ответила она. – Но все равно тяжело.
Рик вытащил конверт из-под белья на дне сумки.
– Что это? – шепотом спросила Кристина у Джо.
Тот недоуменно пожал плечами.
Рик развернул письмо и прочел его. Затем отвернулся, стараясь овладеть собой.
Кристина и Джо переглянулись. В этот момент на пороге показались помощники Рика.
– Самолет ждет. Нам надо торопиться.
Рик кивнул, по-прежнему стоя к ним спиной. Вот оно, подумала Кристина, жадно вдыхая чудесный младенческий запах.
Рик повернулся и протянул руки к ребенку.
– У нее глаза Марины.
– И ее подбородок, – сквозь слезы пробормотала Кристина.
