Лукан. Конец (ЛП) - Бринн Адриана

Он не выпускал бумаги из рук.

Только после того, как он увидел своего супергероя.

Лукан смотрит на бумаги, которые теперь у него в руках, а затем на меня. Я ободряюще улыбаюсь ему, чтобы развеять его беспокойство.

Он заслужил это.

Они оба.

Я вижу момент, когда до него доходит важность этих бумаг, потому что его глаза слезятся. Мои тоже. Он читает их, и мы втроем стоим в тишине, пока он не заговорит.

— Спасибо. — Он говорит это с таким счастьем и обожанием. Я не знаю, обращается ли он ко мне или к Роману, но это неважно.

Он заслуживает волшебства.

И у нашего сына его очень много.

— Тебе нужно только расписаться, и твое имя будет внесено в его свидетельство о рождении. — Шепчу я, но он не смотрит на меня. Он продолжает смотреть на бумаги с ходатайством о внесении его имени в свидетельство о рождении Романа, как будто все это может быть сном. Как будто все это не реально, и он может проснуться в любой момент и все потерять.

Ненавижу этот взгляд.

Это заставляет меня задуматься о том, каким маленьким мальчиком он был когда-то, с мечтами и надеждами, которые были растоптаны и раздавлены его отцом.

Пусть этот сучий ублюдок горит в аду.

— Теперь ты можешь быть моим официальным супергероем. — Мой сын застенчиво шепчет и пригибает голову. Он так делает, когда чувствует себя уязвимым или неуверенным. Мой сладкий малыш.

Его отец снова опускается на уровень Романа, подставляет кулак под его подбородок и поднимает его, чтобы заглянуть в глаза.

— Ты только что сделал меня самым счастливым на планете. — Роман ярко улыбается и бросается в объятия отца.

Мы так увлеклись моментом, что я совсем забыла, что у нас есть зрители. Люди поняли, кто мы такие, — я поняла это по всем камерам и телефонам, которые нас снимали.

Черт, я так нервничаю. Мне кажется, что меня может стошнить прямо здесь.

Это точно не будет мило.

Я опускаюсь на одно колено, пока не потеряла нервы. Он сказал, чтобы я доверилась ему. Пришла к нему. Я здесь без багажа и по всем правильным причинам. Подвергаю себя унижению, если все пойдет не так.

Пожалуйста, Боже, не дай мне завтра проснуться с лицом, облепленным на газетах и сайтах сплетен, рассказывающим о том, как Лукан отверг мою задницу.

Как только мои колени касаются пола, я слышу вокруг себя вздохи и шепот. Я вижу вспышки фотокамер, но не обращаю на это внимания.

Только они.

Лукан поворачивается с Романом на руках и смотрит на меня. Я не могу прочитать выражение его лица, и это пугает меня до смерти.

— Я знаю, что с тех пор, как мы виделись в последний раз, прошло немало времени. С момента нашего последнего поцелуя. — Я прочищаю горло и чувствую, как нервы медленно покидают мое тело. — Ты попросил меня прийти к тебе, когда я почувствую, что мое сердце может чувствовать себя в безопасности в твоих руках. Правда в том, что мое сердце никогда не будет в безопасности в твоих руках, потому что только у тебя есть сила, чтобы сломать его. Разрушить меня. Потребовалось два дня, чтобы понять это, но я хотела прийти к тебе без багажа и оговорок. Так что на этот раз я прошу тебя полюбить меня. Быть моим другом, моим партнером и моей любовью. Чтобы растить Романа вместе со мной и создавать лучшую жизнь вместе. Чтобы у нас была прекрасная жизнь, в которой мы только и делаем, что смеемся, катаясь на карусели. Где мы делимся джелато и вместе обсуждаем искусство. — Я делаю паузу, чтобы перевести дыхание, прежде чем продолжить. — Я знаю, что большую часть времени я невротичена, осуждающая и саркастична, но я люблю тебя и надеюсь, что ты все еще чувствуешь…

— Обязательно. — Он говорит грубо, пристально глядя на меня.

— Дай мне закончить. — Я хмуро смотрю на него.

— Ты не торопилась возвращаться ко мне, неужели ты хочешь, чтобы я подождал еще немного, пока ты закончишь свою библейскую речь? — Он ухмыляется, как и подобает красивому засранцу. — Пожалуйста, не вытаскивай кольцо. — На этот раз все остальные смеются вместе с ним.

И я тоже смеюсь.

Кажется, целую вечность я не смеялась от всего сердца.

Я скучала по этому.

Но у меня чертовски болят колени.

— Иди сюда. — Он надежно удерживает Романа одной рукой, а другой помогает мне подняться с пола и притягивает к себе для захватывающего, останавливающего время поцелуя.

Я отдаю ему всю себя одним поцелуем.

Я отключаюсь от хлопков и шума вокруг нас и просто чувствую момент.

Чувствую его.

Чувствую нас как единое целое.

Мы оба отстраняемся, когда Роман тихонько касается наших лиц, требуя, чтобы его поставили на пол. Лукан усаживает его на пол прямо между нами.

— Что это? — Наш сын перекрикивает шум и достает что-то из папиного кармана.

Маленькая бархатная черная коробочка.

Как только Роман открывает ее, передо мной открывается огромный бриллиант в форме сердца.

О, Боже мой.

— Оно твое. — Лукан шепчет, осторожно забирая у Романа коробку. — Мое сердце, если ты все еще хочешь его получить после стольких ранений. Оно не идеально. Оно в синяках, но, если ты захочешь, оно навсегда останется твоим. — Я смотрю на кольцо, а затем на мужчину, которого люблю. На человека, который за короткий промежуток времени разрушил мои стены, забрался внутрь и украл мое сердце.

Мое израненное сердце.

Тем не менее, он хочет этого.

Всю меня.

Навсегда.

— Я обещаю любить его каждый день, пока он бьется для меня. Для нас. — Я улыбаюсь ему, бросаюсь в его объятия и плачу.

Я обещала Роману не плакать. Ему это не нравится, даже если это слезы радости, но я ничего не могу с собой поделать.

Меня переполняют эмоции.

Счастье.

Облегчение.

Волнение.

Все сразу наваливается на меня.

Я отстраняюсь от него и смотрю в его глаза цвета индиго, которые ярче, чем я когда-либо видела. Счастье ему очень идет.

— Подожди-ка, как ты узнал, что я приду к тебе сегодня вечером?

— Я не знал этого.

— Как получилось, что у тебя было кольцо с собой?

— Оно всегда со мной. — Он притягивает меня ближе, пока наши губы не оказываются в нескольких дюймах друг от друга. — Каждый день, проведенный в разлуке, был адом, но я надеялся, что твое сердце приведет тебя обратно к моему.

Я люблю этого человека.

Всего его.

Сейчас я люблю его больше, чем в тот момент, когда переступила порог этого места, а это говорит о многом.

Я никогда не думала, что мое счастье будет с ним.

У прекрасного принца, который уничтожит всех моих демонов, есть шрамы на лице и татуировки на теле.

Наверняка пятилетняя Андреа не ожидала его появления, но каково же было ее удивление.

Путешествие было нелегким.

Мне пришлось пережить потерю, чтобы по-настоящему оценить любовь вокруг меня.

Любовь к себе.

Любовь ребенка.

Любовь любимого человека.

У меня есть все, и я каждый день благодарю за благословения, которые мне посылают.

Я потеряла мать, но обрела ангела.

Я знаю, что она боялась за мою жизнь. Я знаю, что она хотела для меня большего, чем то, что было у нее. Больше того, что, по ее мнению, могла дать мне жизнь в Детройте. У меня есть это. Надеюсь, она гордится мной.

Я надеюсь, что где бы она ни была, она чувствует радость в своем сердце.

Я скучаю по тебе, мама.

Я люблю тебя.

Надеюсь, ты гордишься мной.

Теперь я буду жить для себя.

У меня будет все, о чем ты молилась.

Теперь ты можешь покоиться с миром.

Я дома.

И это правда.

— Ты нашла меня, там, где искусство. — Говорит Лукан, ведя нас сквозь толпу к выходу.

Я беру его руку в свою и смотрю на него и на моего сына, который счастливо улыбается нам обоим.

— Да. — Шепчу я, наклоняясь для быстрого поцелуя. — Давай никогда больше не будем расставаться.

Наша любовь подобна искусству.

Красивая и нестареющая.

— Никогда больше. — Он ярко улыбается и целует Романа, а затем приближается к моему уху.