Моя ревность тебя погубит (СИ) - Лазаревская Лиза

— Мне нравится, — с трудом выговариваю я. Говорить сложно. Это так сложно, когда он трахает меня на весу. Как бы он меня ни трахал, это всё равно сложно. В этот момент он ускоряется, становясь зверем. Одна его рука всё ещё держит меня за попу, а другая проскальзывает между нами и перемещается к клитору. Он натирает его, смазывая влагой, которая стекает по мне. А вскоре он надавливает и я чувствую, как тёплая сперма наполняет меня до краев. И я кончаю, кончаю ещё один раз, теперь уже дрожа в его руках.

— А теперь, когда ты кончила, скажи, что тебе нравится, малыш?

— То, что ты принадлежишь мне. То, что ты мой, — признаюсь я.

— Я твой, Полина. Безоговорочно и навсегда, — говорит он, прижимаясь лбом к моей шее, моим ключицам. Я глажу его волосы своими пальцами, желая зарыться в нём окончательно и бесповоротно. — Без тебя я просто тело. Просто набор инстинктов. Просто мусор, грозный, но жалкий мусор. Только ты вселяешь в меня жизнь и наполняешь её смыслом. Ты мой единственный смысл, Полина. Единственный смысл моей жизни и сама жизнь.

Я кладу голову на его плечо, позволяя слезам счастья пролиться. Я просто не могу от него отстраниться, его тело словно мой щит от всего мира. Мне хочется находиться под этим щитом всегда.

— Я хочу, чтобы ты был моим. Хочу наполнять твою жизнь смыслом и быть этим смыслом. Я хочу, чтобы мы со всем справились, несмотря ни на что.

— Мы со всем справимся. Я со всем справлюсь за нас обоих, если ты со мной рядом.

— Я рядом.

Спустя какое-то время Стас всё-таки ставит меня на ноги, на мои ватные ноги, которые слегка подкашиваются, но я быстро прихожу в норму.

— Я собираюсь закончить пирог, раз ты меня прервал.

— Я ещё не закончил, малыш.

— Я знаю, что ты не закончил и можешь ещё долго не заканчивать. Но если дать тебе волю, то мы вообще не сможем сегодня поужинать.

— Я уже сказал. Я поужинаю тобой.

— Нет, ты поужинаешь пирогом, — смеюсь я, подходя к столешнице и продолжая делать то, на чём остановилась. Стас подходит сзади и обнимает меня, целуя в макушку. Хорошо, что я застегнула свой халат, иначе у него снова снесёт голову.

— Чем вы занимались сегодня с папой?

— Ничем, просто гуляли по городу. Мы зашли в одно кафе, там я познакомилась с девушкой, — рассказываю я, вспоминая Сеню. — Она прекрасная. И она пригласила меня к себе.

— Пригласила к себе, значит?

— Да, они с мужем. Точнее только она, но она живёт с мужем и маленьким сыном. Думаю, она примерно моего возраста. Наверное, чуть старше из-за ребёнка. Она пригласила меня с тобой и папой.

Стас молчит, словно осмысливая эту информацию.

— Ты хочешь пойти к ним?

— Да, очень. Хочу, чтобы мы пошли к ним.

— Тогда мы пойдём.

Неужели он просто согласился? Хотя я и не думала, что Стас может мне отказать. Он жёсткий человек, рядом с которым мало кто хочет находиться рядом и много кто боится находиться рядом. И мне всё равно, потому что он со мной, но я бы хотела, чтобы у нас были друзья.

У нас.

Не просто у меня.

А у нас.

Возможно, ему всё равно на это, но он не отказывает.

— Возможно, ты захочешь взять туда ещё кое-кого.

— Папу?

— Подумай ещё немного.

Повернувшись к нему, я смотрю на искры в его взгляде, словно он собирается снова наброситься на меня. А он собирается, я знаю. Через какое-то время он сделает это, но сейчас я пытаюсь понять, о чём он всё-таки говорит.

— Я не понимаю.

Стас проводит большим пальцем по моей щеке, обеими ладонями я дотрагиваюсь до его руки. Странное предвкушение окутывает меня, словно мягкое одеяло зимней морозной ночью.

— Ты хотела, чтобы у нас был ребёнок, — объясняет он, прожигая меня взглядом. У меня перехватывает дыхание, я просто задыхаюсь. После того, как он отправил меня домой из клиники, я ни разу не заводила эту тему. Я просто не могла, когда Стас безвылазно находился с моим отцом. Я не могла навешивать ему других проблем. Я не хотела быть эгоисткой и вынуждать его на это.

— Да, я правда очень этого хотела, но не ты. И я не хочу, чтобы ты переступал через себя.

— Ты не поняла, что я тебе сказал, малыш? Мой мир целиком и полностью вращается вокруг тебе. Я хочу всё, что хочешь ты. Если это сделает тебя счастливой, я буду счастлив ещё больше.

Его слова, его поступки — всё это выше моих сил. Я не могу ничего сказать. У меня и нет слов.

— Завтра он будет здесь. У него будет новая жизнь в нашей семье.

В нашей семье.

Это крутится в моей голове, но я всё ещё не могу поверить.

Мои трясущиеся руки пытаются найти убежища в его руках. Мои слёзы снова пачкают его одежду, но я не могу сдержать эмоций. Я не верю в то, что Стас хочет это сделать. Он просто не из тех людей, он такой, какой есть. И он говорит, что у нас будет ребёнок, что мы возьмём этого ребёнка себе, что он хочет всё, что хочу я.

— Стас, — шепчу я.

— Ничего не говори, малыш. Просто прими этот факт. Я стану отцом всех твоих детей.

— Я знаю, — улыбаюсь я.

Каждый раз он доказывает мне, что готов ради меня на всё. Каждый раз своими руками пишет новую главу моей собственной сказки. Каждый раз заставляет влюбиться в себя ещё больше.

Больше уже некуда.

Но я всё равно влюбляюсь в этого мужчину.

43. Убежище

Чтобы узнать, в каком детском доме находится этот ребёнок, мне пришлось связаться с матерью моей бывшей жены. Я не знал наверняка, отдали они его или не успели. В любом случае, я бы забрал его, даже если бы он всё ещё находился у них.

Но её отец быстро постарался, чтобы избавиться от ребёнка. Как я и думал, без меня он им был не нужен.

И по иронии судьбы, теперь он нужен мне.

Полина сидит на диване в отдельной комнате и смотрит на ребёнка, сидящего у неё на коленях. И прямо сейчас я ловлю себя на мысли, что я с безумным интересом наблюдаю за этим.

Если не врать самому себе, я думал, что она может испугаться и передумать, что всё ещё может переиграться, но кажется, я ошибался.

Полина смотрит на него влюблёнными глазами, словно не видела ничего прекраснее. И кроме умиления, меня ещё жутко выводит это. Выводит, как она улыбается, гладя его по коротким волосам. Как она шепчет ему что-то, не доносящееся до моих ушей. Мне хочется услышать, что он ему говорит. И мне хочется продолжать смотреть на неё.

Теперь мне сложно будет ужиться с осознанием того, что придётся делить её. Делать её взгляд, прикосновения, любовь с ребёнком.

Кажется, я совсем свихнулся, но это так.

— Станислав Юрьевич, я всё понимаю, но решение суда не может быть принято в вашу пользу. Усыновление разрешено лицам не моложе двадцати одного года, а… — женщина замолкает, пытаясь подобрать верные слова. — Ваша супруга…

— Моей супруге нет двадцати одного года. Тем не менее, мы собираемся забрать этого ребёнка без решения суда.

— Понимаете, ещё и ребёнок проблемный…

Конечно, он для неё проблемный, раз его забрали и так оперативно вернули.

— Я понимаю даже больше, чем нужно. Я понимаю, что вы ранее воспользовались своим положением и отдали ребёнка в кротчайшие сроки другим людям без надлежащего контроля. Я всё понимаю, поэтому буду говорить один раз, а вы слушайте внимательно. Мы с моей женой забираем этого ребёнка, я сам решу все вопросы с судом и его документами.

У меня есть бесчисленное количество выходов на прокуроров, судей и другие формы власти. У нас будут документы о том, что это наш родной ребёнок.

— От вас всех здесь требуется только одно — делать вид, что ничего и не было. Ровно как в тот раз, когда вы его уже отдали другим людям.

Она смотрит на меня напуганными глазами, словно я взял её за шею и через несколько секунд она испустит дух.

— Поверьте, я могу уничтожить вашу жизнь и жизнь каждого, кто встанет у меня на пути. Не будьте врагом себе, я ясно выразился?

— Д-да, — несмело отвечает она. — Но если вы всё же захотите его вернуть, то…