Джин Реник - Верь мне!
— Элисон! Ответь мне!
Она стреляла по ягуару. И его сердце, казалось перестало биться, когда на его крик не последовало никакого ответа. Нарастающий шум доносился из пещеры.
— Проклятье, ответь мне! — он ударом кулака сбил бандита с ног, послав его в нокдаун. — Если пошевелишься, убью!
Зекери вбежал в пещеру и услышал все тот же громкий нарастающий гул. Из глубины к нему бежала что есть духу перепуганная Элисон. Что могло случиться? Землетрясение? О Боже, вода!
Вода прибывала на глазах, пенясь, вихрясь и кружась в водоворотах — вот уже пол пещеры был покрыт ею на дюйм, а через минуту она поднялась еще на два дюйма.
— Где ребенок? — прокричал Зекери.
— Нет, нет, нам надо немедленно уходить отсюда! — она, ничего не слыша, отшвырнула ненужный револьвер и попыталась закрыть молнию на куртке. Зекери видел, что ребенок там, внутри. Он быстро выдернул застрявший в застежке кусочек материи и помог ей закрыть молнию. Вода поднялась уже на четыре дюйма и изливалась потоком по всей ширине входа пещеры, с шумом низвергаясь в широко разлившуюся чашу водопада.
Зекери слышал оглушительный рокот вырывающегося из узкого туннеля в глубине пещеры потока, стреляющего мощным фонтаном в воздухе и стремительно несущегося, разбиваясь с шумом и грохотом о валуны и уступы, попадающиеся на пути безумной реки. У них оставались не минуты — секунды. Он пробирался вслед за ней, а когда вышел на свет, увидел, что она, стоя на коленях у тела Луизиты, пытается приподнять ее. Альберто был уже на ногах и бежал к переправе, скользя по берегу.
— Я помогу ей! А ты иди! Иди! — Зекери помог Элисон спуститься со скалистого склона, по которому уже бежали потоки воды, грязный каскад в шесть дюймов глубиной, и вернулся, чтобы подхватить на руки Луизиту.
Он сразу же понял, что ее состояние безнадежно. По меньшей мере, четыре пули вошли в ее спину и вышли спереди в области живота; кровь била фонтанчиками, алая артериальная кровь, окрашивающая воду вокруг нее. Он затолкал уголки шали в кровоточащие раны.
— Соберись с силами, дорогуша, — сказал он, чувствуя свою полную беспомощность.
У него не было даже времени попытаться наложить жгуты. Он перекинул ее легкое тело через плечо и зашлепал по воде, спускаясь вслед за Элисон.
Совсем забыв про свою лодыжку, все еще оглушенная грохотом выстрелов в пещере, Элисон ни о чем не могла думать, кроме ребенка, и неумолимо прибывающей реки: грязной, стремительной, мутно-коричневой. Вода поднималась быстрее, чем Элисон двигалась вдоль берега к переправе. 30 футов. Только 30 футов, и она успеет. Крысоголовый остановился у кромки воды. Почему он не переправляется? Что случилось?
Она пыталась удержать равновесие на скользких камнях, зная, что от ее падения может пострадать маленький человечек, прижатый к ее груди. Сзади шел Зекери, неся на плече Луизиту; безвольно мотавшееся из стороны в сторону тело казалось безжизненным. Она поравнялась с Альберто, глядя на пенящуюся воду пустыми от страха глазами. Огромные валуны на переправе были еле заметны под слоем грязно-коричневой мутной воды. Она помедлила, не веря, что сможет преодолеть этот путь.
— Ты сможешь переправиться? — голос Зекери хранил спокойствие. Он положил тело Луизиты на землю рядом с Альберто.
— Снимай рубашку.
Альберто не двинулся с места, казалось, что он не слышит. Зекери рванул рубашку так, что посыпались пуговицы.
— Или мы переправимся сейчас же или будем ждать, пока вода спадет.
Он прижал шаль Луизиты к ее сочащимся кровью ранам на животе.
— Она не протянет долго, если мы быстро не примем каких-нибудь мер.
Он туго завязал рубашку вокруг ее тела, а затем, подойдя к Альберто, обыскал его. Он нашел ключи от машины и сунул их себе в карман. Крысоголовый пребывал в прострации.
С ревом, треском и грохотом из зева пещеры вырывался широкий поток воды с такой страшной силой, что ее струи с шумом выстреливали на 10 футов вперед и только потом низвергались в чашу водопада, разлившуюся широко вокруг. Даже самые большие валуны на реке были уже скрыты волнами. Зекери понимал — сейчас или никогда. Он поднял большой изогнутый сук и воткнул его толстым концом в мягкий грунт берега. Затем, дернув Альберто за руку, он поставил его рядом и показал, как держать эту страховку. Зекери обернулся к Элисон.
— Цепляйся за сук, — крикнул он ей. — Если ты оступишься, заклинаю тебя всем святым, не выпускай его из рук! Тогда мы сможем вытащить тебя из стремнины.
Не говоря ни слова, она сделала так, как он велел. Она ступила на первый валун, стремительный поток доходил ей до колен. Элисон приготовилась прыгнуть на соседний валун. Но тут Альберто запаниковал и, бросив свой конец сука, выбежал из воды, разливающейся все мощнее и шире. Огромная ветка накренилась, и Элисон, теряя равновесие, выпустила ее из рук и прыгнула вперед. Она неудачно приземлилась на больную ногу и вскрикнула от боли. Придерживая ребенка руками и стараясь поднять его повыше, она устремилась к берегу, поросшему деревьями, по воде, доходящей ей почти до пояса.
Зекери выругал Альберто последними словами и, затаив дыхание, смотрел, как она ступила в воду, потом, уже потеряв равновесие, все же удержалась на ногах в последнее мгновение. И Зекери, чувствуя свою полную беспомощность в этой ситуации, возблагодарил Бога, когда Элисон все же достигла противоположного берега.
Сук снесло бушующим потоком. Зекери взял тело Луизиты и вошел в беснующиеся волны реки, погрузившись сразу по бедра, бурное течение почти сбивало его с ног.
Элисон видела, как мощная волна накатывала на Зекери, и, подойдя к кромке воды, она протянула ему руку. Вихрящиеся потоки омывали ее ноги по щиколотки, ботинки Элисон были уже полны песка и мелких камешков, а волна, чуть не захлестнувшая Зекери с головой, двинулась вниз по ущелью.
Зекери, крепко держа Луизиту на плече, схватился за протянутую ему руку. Элисон тащила его изо всех сил, пока оба они не выбрались на твердую почву. За рекой они увидели Альберто, взбирающегося вверх по склону каньона. А рядом с ними на берегу вода уже подбиралась к оставленным Луизитой чемодану и рюкзаку. В чемодане находились банки с питанием для ребенка. Элисон, прихрамывая, подошла к вещам и оттащила их от воды.
Идя за Зекери по направлению к дороге, Элисон хваталась за деревца и кусты, ее нога горела, как в огне, а голова раскалывалась от боли. Она видела только одно: жуткие алые кровавые пятна на траве, на листьях, на камнях, по которым она ступала. Это была кровь Луизиты. Как могла она потерять столько крови и все еще оставаться в живых? Элисон была потрясена там на берегу, когда Зекери бинтовал рубашкой Альберто раны на теле Луизиты, Элисон ужаснуло обилие крови и жуткий вид рваных ран на животе индианки, через которые выпирали внутренности. Она до этого никогда не видела пулевых ранений и не могла представить, насколько это отвратительное зрелище. Ошеломленная всем увиденным, она еле помнила, как сама переправилась через реку. Ты сделаешь все, что должна сделать, — фраза застряла где-то в тайном уголке ее сознания и, повторяя ее, Элисон шла по кровавому следу дальше. Ты сделаешь все, что должна сделать.
