Маделин Уикем - Коктейль на троих
Подходя к дверям квартиры и неловко доставая ключи одной рукой (в другой она держала батон хлеба и газету), Роксана услышала, как внутри заходится звоном телефон. «Ну и пусть звонит, – подумала она равнодушно. – Пусть хоть обзвонится». Сама она никакого звонка не ждала, да и разговаривать ей ни с кем не хотелось.
Кое-как вставив ключ в замок, Роксана отперла дверь и не спеша вошла в прихожую. Телефон все не унимался, и Роксана злобно посмотрела на него.
– Ах, чтоб тебя!.. – пробормотала она с досадой. – Может, все-таки заткнешься?
Но аппарат продолжал надрываться, и, вздохнув, Роксана взяла трубку.
– Алло?
– Могу ли я поговорить с мисс Роксаной Миллер? – послышался в трубке незнакомый мужской голос.
– Это я, – сказала Роксана хмуро. – А вы кто такой?
– Позвольте представиться: меня зовут Нейл Купер, я представляю фирму «Строссон и K°».
– Вынуждена вас огорчить, – усмехнулась Роксана, – у меня нет машины, и страховка мне не нужна.
Нейл Купер неуверенно хохотнул.
– Вы меня недослушали, мисс Миллер. Я адвокат и хотел бы поговорить с вами в связи с завещанием Ральфа Оллсопа.
– Вот как? – упавшим голосом произнесла Роксана, чувствуя, как у нее подгибаются колени.
Она была застигнута врасплох. Каждый раз, когда при ней упоминалось это имя, слезы начинали застилать ей глаза, а сердце сжималось от боли.
– Да, именно так, – деловито подтвердил адвокат. – К сожалению, это не телефонный разговор. Могу я просить вас зайти ко мне в контору?
– А где вы… – Роксана тряхнула головой, стараясь прийти в себя. – Вы сказали – завещание? Завещание Ральфа?
– Совершенно верно, – подтвердил Купер. – Как его душеприказчик, я должен…
– О боже!.. – воскликнула Роксана, и слезы потекли по ее щекам. – Вы хотите сказать, Ральф оставил мне что-то на память, и вы должны передать это мне? Глупый, сентиментальный осел!
– Я не могу говорить об этом по телефону, мисс, – строго сказал адвокат. – Давайте договоримся о встрече, и я…
– Он оставил мне свои часы? Или свою древнюю пишущую машинку, свой антикварный «Ремингтон»? – Роксана чуть не рассмеялась, но тут же прикусила губу, чтобы не разрыдаться.
– Как насчет ближайшего четверга? В половине четвертого вам будет удобно? – спросил адвокат.
Он как будто не слышал ее, и Роксана сердито фыркнула.
– Послушайте, – начала она, – я не знаю, в курсе вы или нет, но мы с Ральфом не были даже… – Она осеклась и, немного помолчав, добавила: – Словом, я предпочитаю держаться в тени. Может быть, вы как-нибудь пришлете мне эту штуку? Скажем, наложенным платежом, а?
На другом конце линии долго молчали, потом адвокат сказал непреклонно:
– Значит, договорились: в четверг в половине четвертого.
Вскоре Кендис осознала, что ноги – очевидно, по привычке – привели ее на улицу, где она жила. Повернув за угол, Кендис увидела перед подъездом такси с работающим мотором. Не успела она задуматься, чтобы это могло значить, как из парадного появилась Хизер, одетая в джинсы и дорожную куртку. В руке она держала чемодан. Ее светлые кудряшки были такими же задорными, а светлые глаза – такими же ангельски-невинными, как и всегда.
Кендис замерла в нерешительности. «А может, все это какое-то кошмарное недоразумение? – пронеслось у нее в голове. – Неужели Хизер – моя единственная близкая подруга – способна была так подло меня подставить?» Все факты указывали именно на это, но сейчас, глядя, как весело и беззаботно Хизер болтает с водителем, Кендис начала сомневаться в своих выводах. Ведь Хизер всегда была так внимательна, так заботлива, так добра! «К тому же, – напомнила себе Кендис, – она многим мне обязана и не стала бы портить со мной отношения. Так нет ли какого-то другого объяснения странной путанице с квитанциями? Наверное, я упустила из вида нечто важное, способное представить всю ситуацию в ином свете…»
Хизер как будто почувствовала ее взгляд и, обернувшись через плечо, вздрогнула от неожиданности. Несколько мгновений обе молча разглядывали друг друга. Несомненно, Хизер заметила и заплаканные глаза Кендис, и красные пятна на лице, и большой пакет в руке, потому что в ее лице что-то неуловимо изменилось: оно стало каким-то неприятным, а в глазах вспыхнуло странное торжество.
– Хизер, – хрипло сказала Кендис, – мне нужно с тобой поговорить.
– Да? А о чем? – спокойно осведомилась Хизер.
– Я только что была в… – Она запнулась, не в силах выговорить роковые слова, и ей стоило большого труда справиться с собой. – В общем, меня хотят уволить.
– Правда? – Хизер пожала плечами. – Что ж, очень жаль.
И, улыбнувшись Кендис, она преспокойно уселась в такси.
Кендис почувствовала, как ее сердце забилось быстрее.
– Н-нет, не может быть… – пробормотала она и, бросившись вперед, вцепилась в дверцу машины. – Подожди, Хизер, не уезжай! Объясни!..
– Поехали, – коротко приказала Хизер таксисту.
– Ничего не понимаю! – жалобно воскликнула Кендис. – Ведь мы были подругами…
– Неужели? – Хизер насмешливо приподняла бровь. – Как интересно получается: мой отец тоже считал твоего отца своим другом.
Кендис пошатнулась, как от удара. Сердце, которое еще секунду назад едва не выскакивало из груди, словно остановилось, а кровь отхлынула от лица. Разжав пальцы, Кендис выпустила дверцу машины и медленно облизнула пересохшие губы.
– Когда… когда ты узнала? – спросила она. Голос ее звучал глухо, словно сквозь толстый слой ваты.
– А мне и не нужно было узнавать, – презрительно бросила Хизер. – Я с самого начала знала, кто ты такая. Когда я увидела тебя в баре, я сразу вспомнила твое имя и фамилию. Особенно фамилию. Вся наша семья отлично знает, кто такой Гордон Брюин!
Кендис продолжала смотреть на Хизер, но не могла вымолвить ни слова. Язык ее словно прилип к гортани, колени подгибались, в голове плавали клочья горячего тумана.
– Теперь ты переживаешь то же, что пережила когда-то я, – добавила Хизер безжалостным голосом. – Мне нелегко пришлось: ведь я в одночасье лишилась всего. – Она злорадно улыбнулась, разглядывая бледную, растрепанную Кендис. – Ну, как ощущения? – спросила она почти весело. – Походи-ка в моей шкуре, Кендис Брюин!
– Я верила тебе, – с трудом произнесла Кендис непослушными губами. – Я считала тебя своей подругой. Ты была…
– Я была четырнадцатилетней девчонкой! – перебила Хизер с неожиданной яростью. – Мы потеряли все, все как есть! Господи Иисусе, Кендис, как ты могла подумать, что после этого мы можем быть друзьями?
– Но ведь я хотела тебе помочь… – пробормотала Кендис. – Возместить, исправить…
